Неточные совпадения
Красавина. Как не
любить! Только чтобы не торопясь, с
прохладой. Ну, таким-то родом, сударыня ты моя, от этакой-то жизни стала она толстеть и тоску чувствовать. И даже так, я тебе скажу, тяжесть такая на нее напала, вроде как болезнь. Ну сейчас с докторами советоваться. Я была при одном докторе. Вот доктор ей и говорит: «Вам, говорит, лекарства никакого не нужно; только чтоб, говорит, развлечение и беспременно чтоб замуж шли».
Его силом не удерживали: напитали, деньгами наградили, подарили ему на память золотые часы с трепетиром, а для морской
прохлады на поздний осенний путь дали байковое пальто с ветряной нахлобучкою на голову. Очень тепло одели и отвезли Левшу на корабль, который в Россию шел. Тут поместили Левшу в лучшем виде, как настоящего барина, но он с другими господами в закрытии сидеть не
любил и совестился, а уйдет на палубу, под презент сядет и спросит: «Где наша Россия?»
— Благодарю за сравнение, — засмеялась Вера, — нет, я только думаю, что нам, северянам, никогда не понять прелести моря. Я
люблю лес. Помнишь лес у нас в Егоровском?.. Разве может он когда-нибудь прискучить? Сосны!.. А какие мхи!.. А мухоморы! Точно из красного атласа и вышиты белым бисером. Тишина такая…
прохлада.
Даже после ужина, вопреки обыкновенью, опять всей семьей перешли на крылечко, посидели и весело поболтали с стариком в ночной
прохладе, под звездным небом, при слабом беловатом свете потухающей зари, что
любил Степан Михайлыч, сам не зная почему.
Я навещал Стерса и находил в этих посещениях невинное удовольствие, сродни
прохладе компресса, приложенного на больной глаз. Стерс
любил игру в карты, я — тоже, а так как почти каждый вечер к нему кто-нибудь приходил, то я был от души рад перенести часть остроты своего состояния на угадывание карт противника.
Да вот сидит Христос в светлом рае,
Во душистой, небесной
прохладе,
Под высокой, златоцветной липой,
Восседает на лыковом престоле.
Раздаёт он серебро и злато,
Раздаёт драгоценное каменье,
Всё богатым людям в награду,
За то, что они, богатеи,
Бедному люду доброхоты,
Бедную братию
любят,
Нищих, убогих сыто кормят.
Иван Никифорович чрезвычайно
любит купаться и, когда сядет по горло в воду, велит поставить также в воду стол и самовар, и очень
любит пить чай в такой
прохладе.
Тут по веснам певали соловьи, свистали дрозды, куковали кукушки; тут в летний зной стояла
прохлада — и я
любил забиваться в эту глушь и чащу, где у меня были фаворитные [Фаворитные места — любимые, излюбленные места.], потаенные местечки, известные — так, по крайней мере, я воображал! — только мне одному.
Я твой:
люблю сей тёмный сад
С его
прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный душистыми скирдами,
Где светлые ручьи в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озёр лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда…
В те дни
любил с друзьями я всегда
Собора тень и вечную
прохладу,
Где в самый зной дышалось без труда...