Неточные совпадения
Трех
лучших телок окормили, потому что без водопоя выпустили на клеверную отаву и никак не хотели верить, что их раздуло клевером, а рассказывали в утешение, как у соседа сто двенадцать
голов в три дня выпало.
Долли пошла в свою комнату, и ей стало смешно. Одеваться ей не во что было, потому что она уже надела свое
лучшее платье; но, чтоб ознаменовать чем-нибудь свое приготовление к обеду, она попросила горничную обчистить ей платье, переменила рукавчики и бантик и надела кружева на
голову.
Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил себя за
голову прибежавший хозяин, сберегавший его про
лучший случай в жизни, чтобы если приведет Бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился человек…
—
Лучший способ провезти контрабанду, — шепнул Пантен. — Всякий может иметь такие паруса, какие хочет. У вас гениальная
голова, Грэй!
Она, однако, не потеряла
головы и немедленно выписала к себе сестру своей матери, княжну Авдотью Степановну Х……ю, злую и чванную старуху, которая, поселившись у племянницы в доме, забрала себе все
лучшие комнаты, ворчала и брюзжала с утра до вечера и даже по саду гуляла не иначе как в сопровождении единственного своего крепостного человека, угрюмого лакея в изношенной гороховой ливрее с голубым позументом и в треуголке.
Видно, что у него бродит что-то в
голове, сознание и потребность чего-то
лучшего против окружающего его…
— Послушайте, Софья Игнатьевна… — тихо заговорил Половодов, опуская
голову. — Я буду говорить с вами как ваш старый, самый
лучший друг.
Потом гостю отвели
лучшее место на кане и дали 2 одеяла: одно — для подстилки, другое — под
голову, вместо подушки.
Почти у самой околицы около сорока косцов (Пустотелову на этот счет удача: мужички тяглятся исправно,
голова на
голову) обкашивают довольно большой луг, считающийся
лучшим в целом имении.
Как молодицы, с корабликом на
голове, которого верх сделан был весь из сутозолотой парчи, с небольшим вырезом на затылке, откуда выглядывал золотой очипок, с двумя выдавшимися, один наперед, другой назад, рожками самого мелкого черного смушка; в синих, из
лучшего полутабенеку, с красными клапанами кунтушах, важно подбоченившись, выступали поодиночке и мерно выбивали гопака.
«Да, парубки, вам ли чета я? вы поглядите на меня, — продолжала хорошенькая кокетка, — как я плавно выступаю; у меня сорочка шита красным шелком. А какие ленты на
голове! Вам век не увидать богаче галуна! Все это накупил мне отец мой для того, чтобы на мне женился самый
лучший молодец на свете!» И, усмехнувшись, поворотилась она в другую сторону и увидела кузнеца…
Расцвет парикмахерского дела начался с восьмидесятых годов, когда пошли прически с фальшивыми волосами, передними накладками, затем «трансформатионы» из вьющихся волос кругом
головы, — все это из
лучших, настоящих волос.
Застывает учитель и превращается в
лучшем случае в фонограф, средним голосом и с средним успехом перекачивающий сведения из учебников в
головы… Но наиболее ярко выделяются в общем хоре скрипучие фальцеты и душевные диссонансы маниаков, уже вконец заклеванных желто — красным попугаем.
Голый наемник дерет с мужиков кожу; даже
лучшей поры нам не оставляет.
— Потому оно, брат, — начал вдруг Рогожин, уложив князя на левую
лучшую подушку и протянувшись сам с правой стороны, не раздеваясь и закинув обе руки за
голову, — ноне жарко, и, известно, дух… Окна я отворять боюсь; а есть у матери горшки с цветами, много цветов, и прекрасный от них такой дух; думал перенести, да Пафнутьевна догадается, потому она любопытная.
Его силом не удерживали: напитали, деньгами наградили, подарили ему на память золотые часы с трепетиром, а для морской прохлады на поздний осенний путь дали байковое пальто с ветряной нахлобучкою на
голову. Очень тепло одели и отвезли Левшу на корабль, который в Россию шел. Тут поместили Левшу в
лучшем виде, как настоящего барина, но он с другими господами в закрытии сидеть не любил и совестился, а уйдет на палубу, под презент сядет и спросит: «Где наша Россия?»
Нужно было ехать через Балчуговский завод; Кишкин повернул лошадь объездом, чтобы оставить в стороне господский дом. У старика кружилась
голова от неожиданного счастья, точно эти пятьсот рублей свалились к нему с неба. Он так верил теперь в свое дело, точно оно уже было совершившимся фактом. А главное, как приметы-то все сошлись: оба несчастные, оба не знают, куда
голову приклонить. Да тут золото само полезет. И как это раньше ему Кожин не пришел на ум?.. Ну, да все к
лучшему. Оставалось уломать Ястребова.
Самоварник посмотрел пробу и покачал
головой.
Лучшим чугуном считался серый, потому что легко идет в передел, а белый плохим; половиком называют средний сорт.
Но зато все в ней было так чисто, так уютно, что никому даже в
голову не пришло бы желать себе
лучшего жилища.
— Именно набиваете ей
голову тряпками и разной бабьей философией. Я, по крайней мере, не вмешиваюсь в ее жизнь и предоставляю ее самой себе: природа —
лучший учитель, который никогда не ошибается…
И княжна невольно опускает на грудь свою
голову. «И как хорош, как светел божий мир! — продолжает тот же голос. — Что за живительная сила разлита всюду, что за звуки, что за звуки носятся в воздухе!.. Отчего так вдруг бодро и свежо делается во всем организме, а со дна души незаметно встают все ее радости, все ее светлые,
лучшие побуждения!»
Ноги, даже выше колен, насквозь мокры, в
голове какой-нибудь ужаснейший вздор (твердишь тысячу раз сряду мысленно: и-и-и по-оо-о двад-ца-а-ать и-и-и по семь), руки и ноги сквозь промоченные панталоны обожжены крапивой,
голову уже начинают печь прорывающиеся в чащу прямые лучи солнца, есть уже давно не хочется, а все сидишь в чаще, поглядываешь, послушиваешь, подумываешь и машинально обрываешь и глотаешь
лучшие ягоды.
Егор Егорыч ничего не мог разобрать: Людмила, Москва, любовь Людмилы к Ченцову, Орел, Кавказ — все это перемешалось в его уме, и прежде всего ему представился вопрос, правда или нет то, что говорил ему Крапчик, и он хоть кричал на того и сердился, но в то же время в глубине души его шевелилось, что это не совсем невозможно, ибо Егору Егорычу самому пришло в
голову нечто подобное, когда он услыхал от Антипа Ильича об отъезде Рыжовых и племянника из губернского города; но все-таки, как истый оптимист, будучи более склонен воображать людей в
лучшем свете, чем они были на самом деле, Егор Егорыч поспешил отклонить от себя эту злую мысль и почти вслух пробормотал: «Конечно, неправда, и доказательство тому, что, если бы существовало что-нибудь между Ченцовым и Людмилой, он не ускакал бы на Кавказ, а оставался бы около нее».
Но он, разумеется, не замедлил отогнать от себя это ощущение и у гостиницы Архипова, самой
лучшей и самой дорогой в городе, проворно соскочив с облучка и небрежно проговорив косой даме «merci», пошел, молодцевато поматывая
головой, к парадным дверям своего логовища, и думая в то же время про себя: «Вот дур-то на святой Руси!..
— Боярин! — вскричал Перстень, и голос его изменился от гнева, — издеваешься ты, что ли, надо мною? Для тебя я зажег Слободу, для тебя погубил своего
лучшего человека, для тебя, может быть, мы все наши
головы положим, а ты хочешь остаться? Даром мы сюда, что ли, пришли? Скоморохи мы тебе, что ли, дались? Да я бы посмотрел, кто бы стал глумиться надо мной! Говори в последний раз, идешь али нет?
Рассказ Якова бесстыден, но не противен, в нем нет хвастовства, в нем нет жестокости, а звучит что-то простодушное и немножко печали. Луна в небе тоже бесстыдно
гола и так же волнует, заставляя грустить о чем-то. Вспоминается только хорошее, самое
лучшее — Королева Марго и незабвенные своею правдой стихи...
«Отныне, — писал он, — город Дэбльтоун может гордиться тем обстоятельством, что его судья, мистер Дикинсон, удачно разрешил вопрос, над которым тщетно ломали
головы лучшие ученые этнографы Нью-Йорка.
Поздно. Справа и сзади обрушились городские с пожарным Севачевым и
лучшими бойцами во главе; пожарный низенький,
голова у него вросла в плечи, руки короткие, — подняв их на уровень плеч, он страшно быстро суёт кулаками в животы и груди людей и опрокидывает, расталкивает, перешибает их надвое. Они изгибаются, охая, приседают и ложатся под ноги ему, точно брёвна срубленные.
И действительно, предсказание это исполнилось с буквальною точностью: не только обыватели, но сами квартальные приобрели сытый вид и впоследствии даже удивлялись, как им не приходила в
голову столь простая и ясная мысль, что
лучший способ для приобретения сытого вида заключается именно в воздержании от заезжаний. Как только это средство пущено во внутреннюю политику как руководящее, то жир сам собою нагуливается, покуда не сформируется совершенно лоснящийся от сытости человек.
— Да вот… на что лучше… Знаете, как он принимает в Петербурге? Сидит
голый в ванне по самое горло, только
голова его рыжая над водою сияет, — и слушает. А какой-нибудь тайный советник стоит, почтительно перед ним согнувшись, и докладывает… Обжора он ужасный… и действительно умеет поесть; во всех
лучших ресторанах известны битки а La Квашнин. А уж насчет бабья и не говорите. Три года тому назад с ним прекомичный случай вышел…
Сатин(смеясь). Вероятно… Человек рождается для
лучшего! (Кивая
головой.) Так… хорошо!
В институте Ирина слыла за одну из
лучших учениц по уму и способностям, но с характером непостоянным, властолюбивым и с бедовою
головой; одна классная дама напророчила ей, что ее страсти ее погубят — "Vos passions vous perdront"; зато другая классная дама ее преследовала за холодность и бесчувственность и называла ее"une jeune fille sans coeur".
Они сидели в
лучшем, самом уютном углу двора, за кучей мусора под бузиной, тут же росла большая, старая липа. Сюда можно было попасть через узкую щель между сараем и домом; здесь было тихо, и, кроме неба над
головой да стены дома с тремя окнами, из которых два были заколочены, из этого уголка не видно ничего. На ветках липы чирикали воробьи, на земле, у корней её, сидели мальчики и тихо беседовали обо всём, что занимало их.
— Сегодня я, — начал он, опустив
голову и упираясь согнутыми руками в колени, — ещё раз говорил с генералом. Предлагаю ему — дайте средства, я подыщу людей, открою литературный клуб и выловлю вам самых
лучших мерзавцев, — всех. Надул щёки, выпучил свой животище и заявил, скотина, — мне, дескать, лучше известно, что и как надо делать. Ему всё известно! А что его любовница перед фон-Рутценом
голая танцевала, этого он не знает, и что дочь устроила себе выкидыш — тоже не знает…
Бабушке очень рано стали приходить в
голову мысли, что самое
лучшее и для нее, и для княжны, и для молодых князьков было бы то, если бы княжна Анастасия не оставалась долго в девушках.
Пусть лучше хоть не совсем
лучшее да стройно уляжется, чем навалить в сердца и в умы все копром да в кучечку, кто что успеет пихнуть им в
головы.
— Да, хорошо Гусаку говорить о терпении… А кто у меня вчера два
лучших пера вытащил из хвоста? Это даже неблагородно — хватать прямо за хвост. Положим, мы немного поссорились, и я хотел Гусаку проклевать
голову — не отпираюсь, было такое намеренье, — но виноват я, а не мой хвост. Так я говорю, господа?
Раз Воробей Воробеич чуть-чуть не погиб благодаря своему
лучшему другу-трубочисту. Пришел трубочист да как спустит в трубу свою чугунную гирю с помелом — чуть-чуть
голову не проломил Воробью Воробеичу. Выскочил он из трубы весь в саже, хуже трубочиста, и сейчас браниться...
Это он сказал: Сашенька… Кто же он, который верит теперь —
лучший человек на земле или сам Бог? И так зелены листья, вернувшиеся к свету, и так непонятно страшна жизнь, и негде укрыться бедной
голове!
Непосредственно вслед за жабами, опустошившими тот первый отряд
голых гадов, который по справедливости назван классом гадов бесхвостых, переселился в
лучший мир бессменный сторож института старик Влас, не входящий в класс
голых гадов. Причина смерти его, впрочем, была та же, что и у бедных гадов, и ее Персиков определил сразу...
Лукавые мужики покашливали; наконец, один из них, покачав
головой, молвил: «пороть-то ты нас, брат, порол… грешно сказать,
лучшего мы от тебя ничего не видали… да теперь-то ты нас этим, любезный, не настращаешь!.. всему свое время, выше лба уши не растут… а теперь, не хочешь ли теперь на себе примерить!..»
Князь взял себе
лучшего и пустил его по полю. Горячий конь был! Гости хвалят его стати и быстроту, князь снова скачет, но вдруг в поле выносится крестьянин на белой лошади и обгоняет коня князя, — обгоняет и… гордо смеётся. Стыдно князю перед гостями!.. Сдвинул он сурово брови, подозвал жестом крестьянина, и когда тот подъехал к нему, то ударом шашки князь срубил ему
голову и выстрелом из револьвера в ухо убил коня, а потом объявил о своём поступке властям. И его осудили в каторгу…
На похороны Ильи Артамонова явились почти все
лучшие люди города, приехал исправник, высокий, худощавый, с
голым подбородком и седыми баками, величественно прихрамывая, он шагал по песку рядом с Петром и дважды сказал ему одни и те же слова...
— Да, да!.. — кричал доктор. — Притом, старатель по самой организации своего труда хищник с ног до
головы: он выбирает только
лучшие куски, снимает сливки и бросает, чтобы перейти к другим. Старатель может разрабатывать только россыпи с содержанием 60–70 долей золота на 100 пудов песку, тогда как в Америке выгодным считается промывать россыпи с содержанием 5 долей.
— Шинель, шинель, шинель, шинель друга моего! шинель моего
лучшего друга! — защебетал развратный человек, вырывая из рук одного человека шинель и набрасывая ее, для подлой и неблагоприятной насмешки, прямо на
голову господину Голядкину. Выбиваясь из-под шинели своей, господин Голядкин-старший ясно услышал смех двух лакеев. Но, не слушая ничего и не внимая ничему постороннему, он уж выходил из передней и очутился на освещенной лестнице. Господин Голядкин-младший — за ним.
Его уговаривают, удерживают, но ничто уж теперь не помогает, раз человек оскорблен в своих
лучших чувствах. Он быстро, сердито срывает с себя пиджак и панталоны, мгновенно раздевается, заставляя дам отворачиваться и заслоняться зонтиками, и — бух — с шумом и брызгами летит вниз
головой в воду, не забыв, однако, предварительно одним углом глаза рассчитать расстояние до недалекой мужской купальни.
И круглый плоский скат летел темным кругом по воздуху и точно шлепался о палубу. Итальянцы смеялись, показывая свои великолепные зубы, добродушно кивали
головами и что-то бормотали по-своему. Почем знать, может быть, они сами думали, что морской кот считается
лучшим местным деликатесом, и не хотели обижать добрых балаклавцев отказом.
Бассейн был у царя во дворце, восьмиугольный, прохладный бассейн из белого мрамора. Темно-зеленые малахитовые ступени спускались к его дну. Облицовка из египетской яшмы, снежно-белой с розовыми, чуть заметными прожилками, служила ему рамою.
Лучшее черное дерево пошло на отделку стен. Четыре львиные
головы из розового сардоникса извергали тонкими струями воду в бассейн. Восемь серебряных отполированных зеркал отличной сидонской работы, в рост человека, были вделаны в стены между легкими белыми колоннами.
Самым
лучшим ударом считается тот, который угодит в спину, не далее как пальца на три от
головы.
— И мое желание такое есть, и мне
лучшей невесточки не надо, как моя Тетяся, — сказали маменька и поцеловали ее в
голову. — Так что же будешь делать с Мироном Осиповичем? Вбил себе в
голову, чтобы сделать из тебя умного; об одном только и думает; а