Всего вероятнее, что купец, правя горячею лошадью, не успел снять перед князем Петром Ивановичем свой картуз, а о внуке не вспомнил. Но князь не любил входить в такие мелочи. Он видел в этом один оскорбительный для него факт. Он заколотился руками и ногами и поднял такой шум и крик, что купец оробел и бросил вожжи.
Лошадь рванула и понесла, выбросив старика у дверей Жильберта, а внучка у столбов Георгиевской церкви.
Неточные совпадения
Но кучер, опасаясь разделки, ударил по
лошадям, они
рванули — и Андрий, к счастию успевший отхватить руку, шлепнулся на землю, прямо лицом в грязь.
— Эх, курочки-и! — закричал, засвистел мужик, трогая
лошадей вожжами, наполнив тишину весельем;
лошади дружно
рванули в поле, я поглядел вслед им, прикрыл ворота, но, когда вошел в пустую кухню, рядом в комнате раздался сильный голос матери, ее отчетливые слова...
Возница только охнул в ответ и голову втянул в плечи. Мне сверкнуло в глаза и оглушительно ударило. Потом второй раз и третий раз. Не помню, сколько минут трепало меня на дне саней. Я слышал дикий, визгливый храп
лошадей, сжимал браунинг, головой ударился обо что-то, старался вынырнуть из сена и в смертельном страхе думал, что у меня на груди вдруг окажется громадное жилистое тело. Видел уже мысленно свои
рваные кишки… В это время возница завыл...
Но вот однажды, это было в светлом апреле, я разложил все эти английские прелести в косом золотистом луче и только что отделал до глянца правую щеку, как ворвался, топоча, как
лошадь, Егорыч в
рваных сапожищах и доложил, что роды происходят в кустах у Заповедника над речушкой.
— Я ехала из города, поздно ночью, — придвигаясь к нему и остановив улыбающиеся глаза на его лице, начала она. — Кучером был Яков, старый такой, строгий мужик. И вот началась вьюга, страшной силы вьюга и прямо в лицо нам.
Рванёт ветер и бросит в нас целую тучу снега так, что
лошади попятятся назад. Вокруг всё кипит, точно в котле, а мы в холодной пене.
На вершине холма нас обдавало предутренним ветром. Озябшие
лошади били копытами и фыркали. Коренная
рванула вперед, но ямщик мгновенно осадил всю тройку; сам он, перегнувшись с облучка, все смотрел по направлению к логу.
Войдя в большую избу, Корней разбудил немого и велел ему запрягать
лошадь. Немой, не сразу проснувшись, удивленно-вопросительно поглядывал на дядю и обеими руками расчесывал голову. Поняв наконец, что от него требовали, он вскочил, надел валенки,
рваный полушубок, взял фонарь и пошел на двор.
Дома станка, неопределенными кучками раскиданные по каменной площадке, начинали просыпаться. Кое-где тянулся дымок, кое-где мерцали окна; высокий худой ямщик в
рваном полушубке, зевая, провел в поводу пару
лошадей к водопою и скоро стушевался в тени берегового спуска. Все было буднично и уныло.
Когда чаща поредела и елки уже мешались с молодой березой, Мелитон увидел стадо. Спутанные
лошади, коровы и овцы бродили между кустов и, потрескивая сучьями, обнюхивали лесную траву. На опушке, прислонившись к мокрой березке, стоял старик пастух, тощий, в
рваной сермяге и без шапки. Он глядел в землю, о чем-то думал и играл на свирели, по-видимому, машинально.
Но вот по ржи и по овсяному полю пробежала первая волна,
рванул ветер и в воздухе закружилась пыль. Петр Сергеич рассмеялся и пришпорил
лошадь.