Неточные совпадения
Я стал карабкаться через бурелом и пошел куда-то под откос. Вдруг с правой стороны послышался треск ломаемых сучьев и чье-то порывистое дыхание. Я хотел было стрелять, но винтовка, как на грех, дульной частью зацепилась за лианы. Я вскрикнул не своим голосом и
в этот момент почувствовал, что животное
лизнуло меня по
лицу… Это был Леший.
Кошка благодарно мурлыкала,
лизала мне
лицо, глядела
в глаза и, казалось, совершенно сознательно отвечала взаимностью на мое расположение и жалость.
Напрасно Сурка ласкался, забегал мне
в лицо, прыгал на меня,
лизал мои руки, — я совершенно не мог им заниматься.
— Ключи! — проворчала старуха, — уж припекут тебя на том свете раскаленными ключами, сатана ты этакой! Ей-богу, сатана! И лицо-то дьявольское! Уж кому другому, а тебе не миновать огня вечного! Будешь, Гришка,
лизать сковороды горячие за все клеветы свои! Будешь, проклятый,
в смоле кипеть, помяни мое слово!
Характера он был пылкого и восторженного, как и всякий щенок, который от радости, что видит хозяина, обыкновенно навизжит, накричит, полезет
лизать в самое
лицо и тут же перед вами готов не удержать и всех остальных чувств своих: «Был бы только виден восторг, а приличия ничего не значат!» Бывало, где бы я ни был, но по крику: «Культяпка!» — он вдруг являлся из-за какого-нибудь угла, как из-под земли, и с визгливым восторгом летел ко мне, катясь, как шарик, и перекувыркиваясь дорогою.
Тетка прыгнула через барьер, потом через чье-то плечо, очутилась
в ложе; чтобы попасть
в следующий ярус, нужно было перескочить высокую стену; Тетка прыгнула, но не допрыгнула и поползла назад по стене. Затем она переходила с рук на руки,
лизала чьи-то руки и
лица, подвигалась все выше и выше и наконец попала на галерку…
— Давай бог, — отвечал Помялов, усмехаясь коротенькой, собачьей улыбкой, и нельзя было понять: ласково
лизнёт или укусит? Его измятое
лицо неудачно спрятано
в пеньковой бородке, серый нос недоверчиво принюхивается ко всему, а желудёвые глаза смотрят ехидно.
Он обыкновенно ходил задами села, когда же ему случалось идти улицей, одни собаки обходились с ним по-человечески; они, издали завидя его, виляли хвостом и бежали к нему навстречу, прыгали на шею,
лизали в лицо и ласкались до того, что Левка, тронутый до слез, садился середь дороги и целые часы занимал из благодарности своих приятелей, занимал их до тех пор, пока какой-нибудь крестьянский мальчик пускал камень наудачу,
в собак ли попадет или
в бедного мальчика; тогда он вставал и убегал
в лес.
Ну куда, ну куда, — прикрикнул старик на одну из собачек, которая лезла к нему на грудь и хотела
лизнуть его прямо
в лицо.