Неточные совпадения
И та
книга ему нравится, и другая нужна; там увидит издание, которого
у него нет, и
купит книгу.
Шесть дней рыщут — ищут товар по частным домам, усадьбам, чердакам,
покупают целые библиотеки
у наследников или разорившихся библиофилов, а «стрелки» скупают повсюду
книги и перепродают
их букинистам, собиравшимся в трактирах на Рождественке, в Большом Кисельном переулке и на Малой Лубянке.
Вместе с Нюрой она
купила барбарисовых конфет и подсолнухов, и обе стоят теперь за забором, отделяющим дом от улицы, грызут семечки, скорлупа от которых остается
у них на подбородках и на груди, и равнодушно судачат обо всех, кто проходит по улице: о фонарщике, наливающем керосин в уличные фонари, о городовом с разносной
книгой под мышкой, об экономке из чужого заведения, перебегающей через дорогу в мелочную лавочку…
Он кое-где еще учил, получал кое-какую плату, так что чуть, бывало,
у него заведутся деньги, так
он тотчас идет себе
книг покупать.
Опять тот же плут Лямшин, с помощью одного семинариста, праздношатавшегося в ожидании учительского места в школе, подложил потихоньку книгоноше в мешок, будто бы
покупая у нее
книги, целую пачку соблазнительных мерзких фотографий из-за границы, нарочно пожертвованных для сего случая, как узнали потом, одним весьма почтенным старичком, фамилию которого опускаю, с важным орденом на шее и любившим, по
его выражению, «здоровый смех и веселую шутку».
Ситанов спокойно молчал, усердно работая или списывая в тетрадку стихи Лермонтова; на это списывание
он тратил все свое свободное время, а когда я предложил
ему: «Ведь
у вас деньги-то есть, вы бы
купили книгу!» —
он ответил...
Книг в доме Негрова водилось немного,
у самого Алексея Абрамовича ни одной; зато
у Глафиры Львовны была библиотека; в диванной стоял шкаф, верхний этаж
его был занят никогда не употреблявшимся парадным чайным сервизом, а нижний —
книгами; в
нем было с полсотни французских романов; часть
их тешила и образовывала в незапамятные времена графиню Мавру Ильинишну, остальные
купила Глафира Львовна в первый год после выхода замуж, — она тогда все
покупала: кальян для мужа, портфель с видами Берлина, отличный ошейник с золотым замочком…
Пришедши в свой небольшой кабинет, женевец запер дверь, вытащил из-под дивана свой пыльный чемоданчик, обтер
его и начал укладывать свои сокровища, с любовью пересматривая
их; эти сокровища обличали как-то въявь всю бесконечную нежность этого человека:
у него хранился бережно завернутый портфель; портфель этот, криво и косо сделанный, склеил для женевца двенадцатилетний Володя к Новому году, тайком от
него, ночью; сверху
он налепил выдранный из какой-то
книги портрет Вашингтона; далее
у него хранился акварельный портрет четырнадцатилетнего Володи:
он был нарисован с открытой шеей, загорелый, с пробивающейся мыслию в глазах и с тем видом, полным упования, надежды, который
у него сохранился еще лет на пять, а потом мелькал в редкие минуты, как солнце в Петербурге, как что-то прошедшее, не прилаживающееся ко всем прочим чертам; еще были
у него серебряные математические инструменты, подаренные
ему стариком дядей;
его же огромная черепаховая табакерка, на которой было вытиснено изображение праздника при федерализации, принадлежавшая старику и лежавшая всегда возле
него, — ее женевец
купил после смерти старика
у его камердинера.
Книжная лавка постепенно возбуждала
у мальчика смутные подозрения своим подобием могилы, туго набитой умершими
книгами. Все
они были растрёпаны, изжёваны, от
них шёл прелый, тухлый запах.
Покупали их мало, этому Евсей не удивлялся, но отношение хозяина к покупателям и
книгам всё более возбуждало
его любопытство.
Я пил воду, ел щи да кашу, но одевался щегольски; денег доставало
у меня даже на
книги, и в моей небольшой библиотеке ты сам можешь увидеть по надписям, в какие года я
покупал их.
— Читал я
их, — продолжал
он, помолчав и по-прежнему рассматривая
книги, — немало читал. Конечно, есть занятные истории, да ведь, поди, не все и правда… Вот тоже
у поселенца одного, из раскольников,
купил я раз книжку; называется эта книжка «Ключ к таинствам природы»… Говорил
он, в ней будто все сказано как есть…
Прежде, живя одним жалованьем,
он должен был во многом себе отказывать; теперь же, напротив,
у него была спокойная, прекрасно меблированная квартира, отличный стол, потому что хозяйка и слышать не хотела, чтобы
он посылал за кушаньем в трактир;
он мог обедать или с нею, или в своих комнатах, пригласив к себе даже несколько человек гостей;
он ездил в театр, до которого был страстный охотник, уже не в партер, часа за два до представления, в давку и тесноту, а в кресло;
покупал разные
книги, в особенности относящиеся к военным наукам, имел общество любимых и любящих
его товарищей, — казалось, чего бы
ему недоставало?..
Начинал Яков снова читать и петь, но уже не мог успокоиться и, сам того не замечая, вдруг задумывался над
книгой; хотя слова брата считал
он пустяками, но почему-то и
ему в последнее время тоже стало приходить на память, что богатому трудно войти в царство небесное, что в третьем году
он купил очень выгодно краденую лошадь, что еще при покойнице жене однажды какой-то пьяница умер
у него в трактире от водки…
Попадутся под руку и гражданской печати подержанные
книги,
он и
их покупал, попадутся старинные жемчужные кики и кокошники, серебряная посуда, старое оружие, седла, древняя конская сбруя, все
покупал, и все
у него в свое время сходило с рук.
Вскоре после покупки земли, когда мошна
у Герасима Силыча поистощилась, узнал
он, что где-то на Низу можно хорошие
книги за сходную цену
купить.
Точно, были
у меня с покойником дела: в прошлом году весной около Саратова редкостные старинные
книги продавались — и мне очень хотелось
купить их, да купил-то не хватало тогда.
— Вы подумайте, Капралов, кто же тогда станет
покупать себе
книгу, если ее
у него каждую минуту могут отобрать?
Вот и сегодня, когда Вера Ивановна ушла, по
его поручению, на Кузнецкий —
купить книгу у Готье и еще чего-то
у Швабе, —
он приветливо поздоровался с Павлом Степановичем Яхонтовым.