Неточные совпадения
Хлестаков. Право, как будто и не ел; только что разохотился. Если бы мелочь, послать бы
на рынок и
купить хоть сайку.
Повесилась
На шею, егоза:
«
Купи гостинчик, дедушка.
Был господин невысокого рода,
Он деревнишку
на взятки
купил,
Жил в ней безвыездно
тридцать три года,
Вольничал, бражничал, горькую пил,
Жадный, скупой, не дружился
с дворянами,
Только к сестрице езжал
на чаек;
Даже с родными, не только
с крестьянами...
Доволен Клим. Нашел-таки
По нраву должность! Бегает,
Чудит, во все мешается,
Пить даже меньше стал!
Бабенка есть тут бойкая,
Орефьевна, кума ему,
Так с ней Климаха барина
Дурачит заодно.
Лафа бабенкам! бегают
На барский двор с полотнами,
С грибами, с земляникою:
Все
покупают барыни,
И кормят, и поят!
Заметив любознательность
Крестьян, дворовый седенький
К ним с книгой подошел:
—
Купите! — Как ни тужился,
Мудреного заглавия
Не одолел Демьян:
«Садись-ка ты помещиком
Под липой
на скамеечку
Да сам ее читай...
Скотинин. Суженого конем не объедешь, душенька! Тебе
на свое счастье грех пенять. Ты будешь жить со мною припеваючи. Десять тысяч твоего доходу! Эко счастье привалило; да я столько родясь и не видывал; да я
на них всех свиней со бела света
выкуплю; да я, слышь ты, то сделаю, что все затрубят: в здешнем-де околотке и житье одним свиньям.
В 1790 году повезли глуповцы
на главные рынки свои продукты, и никто у них ничего не
купил: всем стало жаль клопов.
Началось с того, что Волгу толокном замесили, потом теленка
на баню тащили, потом в кошеле кашу варили, потом козла в соложеном тесте [Соложёное тесто — сладковатое тесто из солода (солод — слад), то есть из проросшей ржи (употребляется в пивоварении).] утопили, потом свинью за бобра
купили да собаку за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали: было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара за восемь верст ловить ходили, а комар у пошехонца
на носу сидел, потом батьку
на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом блоху
на цепь приковали, потом беса в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого выйдет.
Базары опустели, продавать было нечего, да и некому, потому что город обезлюдел. «Кои померли, — говорит летописец, — кои, обеспамятев, разбежались кто куда». А бригадир между тем все не прекращал своих беззаконий и
купил Аленке новый драдедамовый [Драдедамовый — сделанный из особого тонкого шерстяного драпа (от франц. «drap des dames»).] платок. Сведавши об этом, глуповцы опять встревожились и целой громадой ввалили
на бригадиров двор.
После новотора-вора пришел «заместь князя» одоевец, тот самый, который «
на грош постных яиц
купил».
В довершение всего глуповцы насеяли горчицы и персидской ромашки столько, что цена
на эти продукты упала до невероятности. Последовал экономический кризис, и не было ни Молинари, ни Безобразова, чтоб объяснить, что это-то и есть настоящее процветание. Не только драгоценных металлов и мехов не получали обыватели в обмен за свои продукты, но не
на что было
купить даже хлеба.
Крышу починили, кухарку нашли — Старостину куму, кур
купили, коровы стали давать молока, сад загородили жердями, каток сделал плотник, к шкапам приделали крючки, и они стали отворяться не произвольно, и гладильная доска, обернутая солдатским сукном, легла с ручки кресла
на комод, и в девичьей запахло утюгом.
«Что им так понравилось?» подумал Михайлов. Он и забыл про эту, три года назад писанную, картину. Забыл все страдания и восторги, которые он пережил с этою картиной, когда она несколько месяцев одна неотступно день и ночь занимала его, забыл, как он всегда забывал про оконченные картины. Он не любил даже смотреть
на нее и выставил только потому, что ждал Англичанина, желавшего
купить ее.
— Я
на дешевом товаре всегда платья девушкам
покупаю сама, — говорила княгиня, продолжая начатый разговор… Не снять ли теперь пенок, голубушка? — прибавила она, обращаясь к Агафье Михайловне. — Совсем тебе не нужно это делать самой, и жарко, — остановила она Кити.
— Да
на кого ты? Я с тобой согласен, — говорил Степан Аркадьич искренно и весело, хотя чувствовал, что Левин под именем тех, кого можно
купить зa двугривенный, разумел и его. Оживление Левина ему искренно нравилось. —
На кого ты? Хотя многое и неправда, что ты говоришь про Вронского, но я не про то говорю. Я говорю тебе прямо, я
на твоем месте поехал бы со мной в Москву и…
— Ну да, а ум высокий Рябинина может. И ни один купец не
купит не считая, если ему не отдают даром, как ты. Твой лес я знаю. Я каждый год там бываю
на охоте, и твой лес стòит пятьсот рублей чистыми деньгами, а он тебе дал двести в рассрочку. Значит, ты ему подарил тысяч тридцать.
— Вишь ты, знать тоже
купали, — говорила другая
на грудного.
— Ты говоришь Могучий Ланковского. Это лошадь хорошая, и я советую тебе
купить, — сказал Яшвин, взглянув
на мрачное лицо товарища. — У него вислозадина, но ноги и голова — желать лучше нельзя.
Только одно требовалось: иметь деньги в Банке, не спрашивая, откуда они, так, чтобы знать всегда,
на что завтра
купить говядины.
— Оттого, что у него стачки с купцами; он дал отступного. Я со всеми ими имел дела, я их знаю. Ведь это не купцы, а барышники. Он и не пойдет
на дело, где ему предстоит десять, пятнадцать процентов, а он ждет, чтобы
купить за двадцать копеек рубль.
Он слушал разговор Агафьи Михайловны о том, как Прохор Бога забыл, и
на те деньги, что ему подарил Левин, чтобы лошадь
купить, пьет без просыпу и жену избил до смерти; он слушал и читал книгу и вспоминал весь ход своих мыслей, возбужденных чтением.
— Я никогда не любила его. Но это
выкупает многое. Он не только едет сам, но эскадрон ведет
на свой счет.
— А
на эти деньги он бы накупил скота или землицу
купил бы за бесценок и мужикам роздал бы внаймы, — с улыбкой докончил Левин, очевидно не раз уже сталкивавшийся с подобными расчетами. — И он составит себе состояние. А вы и я — только дай Бог нам свое удержать и детям оставить.
— Ах, можно ли так подкрадываться? Как вы меня испугали, — отвечала она. — Не говорите, пожалуйста, со мной про оперу, вы ничего не понимаете в музыке. Лучше я спущусь до вас и буду говорить с вами про ваши майолики и гравюры. Ну, какое там сокровище
купили вы недавно
на толкучке?
В нынешнем же году назначены были офицерские скачки с препятствиями. Вронский записался
на скачки,
купил английскую кровную кобылу и, несмотря
на свою любовь, был страстно хотя и сдержанно, увлечен предстоящими скачками…
Между тем моя ундина вскочила в лодку и махнула товарищу рукою; он что-то положил слепому в руку, примолвив: «
На,
купи себе пряников».
— А как вы
покупаете,
на чистые?
— Это вам так показалось. Ведь я знаю, что они
на рынке
покупают.
Купит вон тот каналья повар, что выучился у француза, кота, обдерет его, да и подает
на стол вместо зайца.
Прежде всего отнеслись к Коробочке, но тут почерпнули не много: купил-де за пятнадцать рублей, и птичьи перья тоже
покупает, и много всего обещался накупить, в казну сало тоже ставит, и потому, наверно, плут, ибо уж был один такой, который
покупал птичьи перья и в казну сало поставлял, да обманул всех и протопопшу надул более чем
на сто рублей.
— Это первый хозяин, какой когда-либо бывал
на Руси. Он в десять лет с небольшим,
купивши расстроенное имение, едва дававшее двадцать тысяч, возвел его до того, что теперь он получает двести тысяч.
В городе пошли толки, мнения, рассуждения о том, выгодно ли
покупать на вывод крестьян.
— Эх ты, Софрон! Разве нельзя быть в одно время и
на ярмарке и
купить землю? Ну, я был
на ярмарке, а приказчик мой тут без меня и
купил.
Толковал и говорил и с приказчиком, и с мужиком, и мельником — и что, и как, и каковых урожаев можно ожидать, и
на какой лад идет у них запашка, и по сколько хлеба продается, и что выбирают весной и осенью за умол муки, и как зовут каждого мужика, и кто с кем в родстве, и где
купил корову, и чем кормит свинью — словом, все.
— Но позвольте, Павел Иванович, — сказал председатель, — как же вы
покупаете крестьян без земли? разве
на вывод?
Да ведь я
куплю на вывод,
на вывод; теперь земли в Таврической и Херсонской губерниях отдаются даром, только заселяй.
— Но позвольте спросить вас, — сказал Манилов, — как желаете вы
купить крестьян: с землею или просто
на вывод, то есть без земли?
— Послушайте, матушка… эх, какие вы! что ж они могут стоить? Рассмотрите: ведь это прах. Понимаете ли? это просто прах. Вы возьмите всякую негодную, последнюю вещь, например, даже простую тряпку, и тряпке есть цена: ее хоть, по крайней мере,
купят на бумажную фабрику, а ведь это ни
на что не нужно. Ну, скажите сами,
на что оно нужно?
В то самое время, когда Чичиков в персидском новом халате из золотистой термаламы, развалясь
на диване, торговался с заезжим контрабандистом-купцом жидовского происхождения и немецкого выговора, и перед ними уже лежали купленная штука первейшего голландского полотна
на рубашки и две бумажные коробки с отличнейшим мылом первостатейнейшего свойства (это было мыло то именно, которое он некогда приобретал
на радзивилловской таможне; оно имело действительно свойство сообщать нежность и белизну щекам изумительную), — в то время, когда он, как знаток,
покупал эти необходимые для воспитанного человека продукты, раздался гром подъехавшей кареты, отозвавшийся легким дрожаньем комнатных окон и стен, и вошел его превосходительство Алексей Иванович Леницын.
Он избегал всяких встреч и зашел потихоньку только к тому купцу, у которого
купил сукна наваринского пламени с дымом, взял вновь четыре аршина
на фрак и
на штаны и отправился сам к тому же портному.
Это я заложу, заложу, с тем чтобы
купить на деньги поместье.
Логики нет никакой в мертвых душах; как же
покупать мертвые души? где ж дурак такой возьмется? и
на какие слепые деньги станет он
покупать их? и
на какой конец, к какому делу можно приткнуть эти мертвые души? и зачем вмешалась сюда губернаторская дочка?
— А почем
купили душу у Плюшкина? — шепнул ему
на другое ухо Собакевич.
Всегда она бывала чем-нибудь занята: или вязала чулок, или рылась в сундуках, которыми была наполнена ее комната, или записывала белье и, слушая всякий вздор, который я говорил, «как, когда я буду генералом, я женюсь
на чудесной красавице,
куплю себе рыжую лошадь, построю стеклянный дом и выпишу родных Карла Иваныча из Саксонии» и т. д., она приговаривала: «Да, мой батюшка, да».
— Как только услышал я шум и увидел, что проходят в городские ворота, я схватил
на всякий случай с собой нитку жемчуга, потому что в городе есть красавицы и дворянки, а коли есть красавицы и дворянки, сказал я себе, то хоть им и есть нечего, а жемчуг все-таки
купят.
«Действительно, я у Разумихина недавно еще хотел было работы просить, чтоб он мне или уроки достал, или что-нибудь… — додумывался Раскольников, — но чем теперь-то он мне может помочь? Положим, уроки достанет, положим, даже последнею копейкой поделится, если есть у него копейка, так что можно даже и сапоги
купить, и костюм поправить, чтобы
на уроки ходить… гм… Ну, а дальше?
На пятаки-то что ж я сделаю? Мне разве того теперь надобно? Право, смешно, что я пошел к Разумихину…»
А сама-то весь-то день сегодня моет, чистит, чинит, корыто сама, с своею слабенькою-то силой, в комнату втащила, запыхалась, так и упала
на постель; а то мы в ряды еще с ней утром ходили, башмачки Полечке и Лене
купить, потому у них все развалились, только у нас денег-то и недостало по расчету, очень много недостало, а она такие миленькие ботиночки выбрала, потому у ней вкус есть, вы не знаете…
Она тоже весь этот день была в волнении, а в ночь даже опять захворала. Но она была до того счастлива, что почти испугалась своего счастия. Семь лет, толькосемь лет! В начале своего счастия, в иные мгновения, они оба готовы были смотреть
на эти семь лет, как
на семь дней. Он даже и не знал того, что новая жизнь не даром же ему достается, что ее надо еще дорого
купить, заплатить за нее великим, будущим подвигом…
Какой-то молодец
купил огромный дом,
Дом, правда, дедовский, но строенный на-славу...
Крестьянин, заводясь домком,
Купил на ярмарке подойник, да корову,
И с ними сквозь дуброву
Тихонько брёл домой просёлочным путём,
Как вдруг Разбойнику попался.
Я от него было и двери
на запор;
Да мастер услужить: мне и сестре Прасковье
Двоих ара́пченков
на ярмарке достал;
Купил, он говорит, чай, в карты сплутовал;
А мне подарочек, дай бог ему здоровье!