Неточные совпадения
«Убью!» — кричит. Схватил он левой рукой барина за горло, а
нож высоко таково поднял, и видел я сам, как со всего размаха засадил в барина. Закричал я — а встать не могу, и все побледнели, все, как я. Видят — а не могут встать. Известно, кто к Пашке каторжному подступится! Поди, на душе у его не один грех
кровавый! Одно слово — сибиряк…
Некоторые из них стегали себя многохвостыми плетками из кожи носорога, другие наносили себе короткими
ножами в грудь и в плечи длинные
кровавые раны, третьи пальцами разрывали себе рты, надрывали себе уши и царапали лица ногтями.
И вот страшный, безумный, пронзительный крик на мгновение заглушил весь хор. Жрецы быстро расступились, и все бывшие в храме увидели ливанского отшельника, совершенно обнаженного, ужасного своим высоким, костлявым, желтым телом. Верховный жрец протянул ему
нож. Стало невыносимо тихо в храме. И он, быстро нагнувшись, сделал какое-то движение, выпрямился и с воплем боли и восторга вдруг бросил к ногам богини бесформенный
кровавый кусок мяса.
Свет Сухмантьюшка стрелки выдернул
Из своих боков, из
кровавых ран,
Листьем маковым позатыкивал
И спорол
ножом трех татарчонков.
…повсеместные побоища, бессмысленные и
кровавые. Малейший толчок вызывает дикую расправу, и в ход пускаются
ножи, камни, поленья, и становится безразличным, кого убивать, — красная кровь просится наружу и течет так охотно и обильно.
Вручение
ножа от имени царя и питье вина из общей чаши, при лобызании всех присягавших между собою, заключали этот страшный обряд безвозвратного закабаления на
кровавую службу [«Царский суд», историческая повесть Н. Петрова.].
— Молчи! — прохрипел Павел, и еще раз сунул куда-то
нож, и еще. При каждом ударе женщина дергалась, как игрушечный клоун на нитке, и шире открывала рот с широкими и белыми зубами, среди которых вздувались пузырьки
кровавой пены. Она уже молчала, но Павлу все еще слышался ее пронзительный, ужасный вой, и он хрипел...
Зенон увидал его, отстранил от себя страстные руки Нефоры, рванулся к столу, и теперь Нефоре как будто блеснуло между нею и Зеноном… что-то как
нож и
кровавое пламя, а Зенон уже стоял и шатался, держась сзади руками за стол.