Если он, например, силится возвести какое — нибудь лицо во всеобщий тип, а
критика докажет, что оно имеет значение очень частное и мелкое, — ясно, что автор повредил произведению ложным взглядом на героя.
Неточные совпадения
В продолжении статьи брошено еще несколько презрительных отзывов о
критике, сказано, что «солон ей этот быт (изображаемый Островским), солон его язык, солоны его типы, — солоны по ее собственному состоянию», — и затем
критик, ничего не объясняя и не
доказывая, преспокойно переходит к Летописям, Домострою и Посошкову, чтобы представить «обозрение отношений нашей литературы к народности».
Такое желание, справедливое в отвлечении,
доказывает, однако, что
критик совершенно не умел понять то темное царство, которое изображается у Островского и само предупреждает всякое недоумение о том, отчего такие-то лица пошлы, такие-то положения случайны, такие-то столкновения слабы.
Были, пожалуй, и такие ученые, которые занимались опытами, долженствовавшими
доказать превращение овса в рожь; были и
критики, занимавшиеся доказыванием того, что если бы Островский такую-то сцену так-то изменил, то вышел бы Гоголь, а если бы такое-то лицо вот так отделал, то превратился бы в Шекспира…
Конечно, вольному воля: недавно еще один
критик пытался
доказать, что основная идея комедии «Не в свои сани не садись» состоит в том, что безнравственно купчихе лезти замуж за дворянина, а гораздо благонравнее выйти за ровню, по приказу родительскому.
Дайте мне их книги, дайте мне их учения, их мемуары, и я, не будучи литературным
критиком, берусь написать вам убедительнейшую литературную
критику, в которой
докажу ясно как день, что каждая страница их книг, брошюр, мемуаров написана прежде всего прежним русским помещиком.
Русские светские
критики, очевидно не зная всего того, что было сделано по разработке вопроса о непротивлении злу, и даже иногда как будто предполагая, что это я лично выдумал правило непротивления злу насилием, нападали на самую мысль, опровергая, извращая ее и с большим жаром выставляя аргументы, давным-давно уже со всех сторон разобранные и опровергнутые,
доказывали, что человек непременно должен (насилием) защищать всех обиженных и угнетенных и что поэтому учение о непротивлении злу насилием есть учение безнравственное.
Русские светские
критики, поняв мою книгу так, что всё ее содержание сводится к непротивлению злу, и поняв самое учение о непротивлении злу (вероятно, для удобства возражения) так, что оно будто бы запрещает всякую борьбу со злом, русские светские
критики с раздражением напали на это учение и весьма успешно в продолжение нескольких лет
доказывали, что учение Христа неправильно, так как оно запрещает противиться злу.
После того он постоянно защищал Гоголя против всех обвинений других
критиков, и статьи его
доказывают, что он совершенно ясно и верно понимал, в чем заключаются истинные достоинства Гоголя и сущность его таланта.
Один
критик взялся было сказать свое слово о Марке Вовчке, да и то
доказал только полную несостоятельность свою — говорить о предмете, так далеко превосходящем его разумение…
Ученые историки видят это и, не имея нужды скрывать это, как скрывают это мнимоверующие, это-то лишенное всякого содержания учение Христа и подвергают глубокомысленной
критике и весьма основательно опровергают и
доказывают, что в христианстве никогда ничего и не было, кроме мечтательных идей.