Неточные совпадения
На дачу он приехал вечером и пошел со станции обочиной соснового леса, чтоб не идти песчаной дорогой: недавно по ней провезли в село колокола, глубоко измяв ее людями и лошадьми. В тишине идти было приятно, свечи молодых сосен курились смолистым запахом, в просветах между могучими
колоннами векового леса вытянулись по мреющему воздуху
красные полосы солнечных лучей, кора сосен блестела, как бронза и парча.
Самгин наблюдал. Министр оказался легким, как пустой, он сам, быстро схватив протянутую ему руку студента, соскочил на землю, так же быстро вбежал по ступенькам, скрылся за
колонной, с генералом возились долго, он — круглый, как бочка, — громко кряхтел, сидя на краю автомобиля, осторожно спускал ногу с
красным лампасом, вздергивал ее, спускал другую, и наконец рабочий крикнул ему...
В лицейской зале, между
колоннами, поставлен был большой стол, покрытый
красным сукном с золотой бахромой.
Это был исторический дом старого барства: столовая
красного дерева, стоившая тысяч сорок,
колонны, фрески, и все это было замазано, загрязнено, на вбитые в
красное дерево стен гвозди вешались вырезки из газет и платье. Снаружи дом был одноэтажный, а надворная часть с антресолями и пристройками в три этажа.
Об обществе он не заботился, потому что якобы пренебрегал всеми «поклоняющимися злату и древу», и в приемном покое, где некого было принимать, держал на высокой, обитой
красным сукном
колонне литого из золота тельца со страшными зелеными изумрудными глазами.
Она о четырех углах, сто шагов по сторонам, три копья в высоту, ее средина — на двенадцати золотых
колоннах в толщину человека на вершине ее голубой купол, вся она из черных, желтых, голубых полос шелка, пятьсот
красных шнуров прикрепили ее к земле, чтобы она не поднялась в небо, четыре серебряных орла по углам ее, а под куполом, в середине палатки, на возвышении, — пятый, сам непобедимый Тимур-Гуруган, царь царей.
Коротков побежал через
колонный зал туда, куда ему указывала маленькая белая рука с блестящими
красными ногтями. Проскакав зал, он очутился на узкой и темноватой площадке и увидал открытую пасть освещенного лифта. Сердце ушло в ноги Короткову, — догнал… пасть принимала квадратную одеяльную спину и черный блестящий портфель.
Полно ждать! за последней
колонноюОтсталые прошли,
И покрытою
красной попоною
В заключенье коня привели.
Торжествуя конец ожидания,
Кучера завопили: «Пади!»
Всё спешит». Ну, старик, до свидания,
Коли нужно идти, так иди...
В тот же миг разъяренная толпа хлынула на ступени за Поэтом. Снизу расшатываются
колонны. Вой и крики. Терраса рушится, увлекая за собою Короля, Поэта, Дочь Зодчего, часть народа. Ясно видно, как в
красном свете факелов люди рыщут внизу, разыскивая трупы, поднимают каменный осколок мантии, каменный обломок торса, каменную руку. Слышатся крики ужаса...
Вдруг
красные головы исчезли: не знаю, неровность ли почвы или кусты закрыли
колонну.
В одном большом городе был ботанический сад, а в этом саду — огромная оранжерея из железа и стекла. Она была очень красива: стройные витые
колонны поддерживали все здание; на них опирались легкие узорчатые арки, переплетенные между собою целой паутиной железных рам, в которые были вставлены стекла. Особенно хороша была оранжерея, когда солнце заходило и освещало ее
красным светом. Тогда она вся горела,
красные отблески играли и переливались, точно в огромном, мелко отшлифованном драгоценном камне.
Вся внутренность Успенского собора стояла еще у Серафимы перед глазами: громадный, уходящий вверх иконостас,
колонны, тусклый блеск позолоты, куда ни кинешь взгляд, что-то «индийское», определила она, когда вышла на площадь к
Красному крыльцу.
На первом плане представлялся огромный каменный трехэтажный дом, назначенный для кадетского корпуса; за ним высился большой, окруженный
колоннами, купол собора и золотой шпиль колокольни, а там в разных местах выглядывали зеленые и
красные кровли зданий, за которыми бесконечный сад сливался с горизонтом.
Белые цветы стройными, красивыми рядами тянулись по бокам аллеи, которая вела к белоснежному дворцу с
колоннами и огромной террасой. На террасе находилось много, много людей в пестрых полосатых одеждах, со смуглыми лицами, с бронзовыми телами. Посреди них сидел человек с
красной бородой, с обмотанной чем-то белым головою, с яркими губами и с таким грозным лицом, что при одном взгляде на него Галя вся затрепетала от страха.
Посередине комнаты на полированном
красном порфире красовался бронзовый ибис, и из его клюва струилась свежая вода; стены окружены были
колоннами и ровно окрашены красновато-коричневою краской, на которой резко выделялись белые мраморные и лепные фигуры, изображавшие людей и животных.
Так это случилось под
Красным, где думали найти одну из трех
колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с 16-ю тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтоб избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у
Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Часть комнаты за
колоннами, где с одной стороны стояла высокая
красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой — огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы.