Неточные совпадения
На следующий вечер старший
брат, проходя через темную гостиную, вдруг закричал и со всех ног
кинулся в кабинет отца. В гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли
к порогу и заглянули в гостиную. Слабый отблеск света падал на пол и терялся в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Старший
брат шмыгнул в открытую дверь, а мы двое
кинулись, как испуганные кошки,
к окну.
Это был какой-то приступ ярости, и Авгарь так и лезла
к духовному
брату с кулаками. А когда это не помогло, она горько заплакала и
кинулась ему в ноги.
— Да что! Пикнуть не успел…
Кинулись собачары, вытащили… весь обварился… Пошел по собачарам шум, пошла по дворне булга. А один собачар тому Алексею
брат был…
Кинулся в хоромы, схватил ружье… Барин
к дворне, а уж дворня, понимаешь, волками смотрит. Вскипело холопье сердце…
К обеду приехали из Оптухи мой отец и мать:
братья в парадной же
кинулись друг другу на шею и от радости заплакали, жена дяди со всеми повидалась, сдержанно наблюдая тон и приличие.
Ахов. Ты богатого человека, коли он до тебя милостив, блюди пуще ока своего. Потому, ты своего достатка не имеешь; нужда али что,
к кому тебе
кинуться? А второе: разве ты знаешь, разве тебе чужая душа открыта, за что богатый человек
к тебе милостив? Может, он так только себе отвагу дает, а может, сурьёз! Потому что для нашего
брата, ежели что захотелось, дорогого нет; а у вас, нищей
братии, ничего заветного нет; все продажное. И вдруг из гроша рубль. Поняла?
Путь им кажет. «Не
к добру! —
Братья молвили, — печали
Не минуем». Прискакали,
Входят, ахнули. Вбежав,
Пес на яблоко стремглав
С лаем
кинулся, озлился,
Проглотил его, свалился...
Подъехал на извозчике Пыпин, один из редакторов „Вестника Европы“, двоюродный
брат Чернышевского и сотрудник Добролюбова по „Современнику“. Студенты
кинулись к нему, стали просить переговорить с полицией. Пыпин подошел
к приставу и после короткого разговора направился
к своему извозчику.
Когда в 1440 году царь казанский Мегмет явился в Москву и стал жечь и грабить первопрестольную, а князь Василий Темный заперся со страху в Кремле, проживавший тогда в Крестовоздви-женском монастыре (теперь приходская церковь) схимник Владимир, в миру воин и царедворец великого князя Василия Темного, по фамилии Ховрин, вооружив свою монастырскую
братию, присоединился с нею
к начальнику московским войск, князю Юрию Патрикеевичу Литовскому,
кинулся на врагов, которые заняты были грабежем в городе.