Неточные совпадения
Прачка Палашка, толстая и рябая девка, и кривая коровница Акулька как-то согласились
в одно время
кинуться матушке
в ноги, винясь
в преступной слабости и с плачем жалуясь на мусье, обольстившего их неопытность.
Позвольте вам вручить, напрасно бы кто взялся
Другой вам услужить, зато
Куда я ни
кидался!
В контору — всё взято,
К директору, — он мне приятель, —
С зарей
в шестом часу, и кстати ль!
Уж с вечера никто достать не мог;
К тому, к сему, всех сбил я с
ног,
И этот наконец похитил уже силой
У одного, старик он хилый,
Мне друг, известный домосед;
Пусть дома просидит
в покое.
К
ногам злодея молча пасть,
Как бессловесное созданье,
Царем быть отдану во власть
Врагу царя на поруганье,
Утратить жизнь — и с нею честь,
Друзей с собой на плаху весть,
Над гробом слышать их проклятья,
Ложась безвинным под топор,
Врага веселый встретить взор
И смерти
кинуться в объятья,
Не завещая никому
Вражды к злодею своему!..
Вне себя завопил Григорий,
кинулся и вцепился обеими руками
в его
ногу.
Трезорка
кинулся со всех
ног, но, достигнув цели, не взял корки
в зубы, а остановился как вкопанный и поднял
ногу.
Некоторые с лаем
кидались под
ноги лошадям, другие бежали сзади, заметив, что ось вымазана салом; один, стоя возле кухни и накрыв лапою кость, заливался во все горло; другой лаял издали и бегал взад и вперед, помахивая хвостом и как бы приговаривая: «Посмотрите, люди крещеные, какой я прекрасный молодой человек!» Мальчишки
в запачканных рубашках бежали глядеть.
— Эге! влезла свинья
в хату, да и лапы сует на стол, — сказал голова, гневно подымаясь с своего места; но
в это время увесистый камень, разбивши окно вдребезги, полетел ему под
ноги. Голова остановился. — Если бы я знал, — говорил он, подымая камень, — какой это висельник швырнул, я бы выучил его, как
кидаться! Экие проказы! — продолжал он, рассматривая его на руке пылающим взглядом. — Чтобы он подавился этим камнем…
— Ступай посмотри, что это такое? — сказал отец старшему брату… Тот двинулся было
в темноту, но вдруг со всех
ног кинулся в дверь, растолкал нас и исчез.
На следующий вечер старший брат, проходя через темную гостиную, вдруг закричал и со всех
ног кинулся в кабинет отца.
В гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к порогу и заглянули
в гостиную. Слабый отблеск света падал на пол и терялся
в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Это был какой-то приступ ярости, и Авгарь так и лезла к духовному брату с кулаками. А когда это не помогло, она горько заплакала и
кинулась ему
в ноги.
Для дня рождения своего, он был одет
в чистый колпак и совершенно новенький холстинковый халат;
ноги его, тоже обутые
в новые красные сафьяновые сапоги, стояли необыкновенно прямо, как стоят они у покойников
в гробу, но больше всего
кидался в глаза — над всем телом выдавшийся живот; видно было, что бедный больной желудком только и жил теперь, а остальное все было у него парализовано. Павла вряд ли он даже и узнал.
Первая мысль —
кинуться туда и крикнуть ей: «Почему ты сегодня с ним? Почему не хотела, чтобы я?» Но невидимая, благодетельная паутина крепко спутала руки и
ноги; стиснув зубы, я железно сидел, не спуская глаз. Как сейчас: это острая, физическая боль
в сердце; я, помню, подумал: «Если от нефизических причин может быть физическая боль, то ясно, что — »
Я слышал свое пунктирное, трясущееся дыхание (мне стыдно сознаться
в этом — так все было неожиданно и непонятно). Минута, две, три — все вниз. Наконец мягкий толчок: то, что падало у меня под
ногами, — теперь неподвижно.
В темноте я нашарил какую-то ручку, толкнул — открылась дверь — тусклый свет. Увидел: сзади меня быстро уносилась вверх небольшая квадратная платформа.
Кинулся — но уже было поздно: я был отрезан здесь… где это «здесь» — не знаю.
Порой,
в минуты этих проблесков сознания, когда до слуха его долетало имя панны с белокурою косой,
в сердце его поднималось бурное бешенство; глаза Лавровского загорались темным огнем на бледном лице, и он со всех
ног кидался в толпу, которая быстро разбегалась.
Казалось, он этим коротким криком сразу толкнул весь полк. С оглушительным радостным ревом
кинулись полторы тысячи людей
в разные стороны, и земля затряслась и загудела под их
ногами.
«Да, вот как», — говорю; да как
кинусь на него вдруг да
в самый живот ему так-таки весь нож и впустил. Ловко пришлось. Покатился, да только
ногами задрыгал. Я нож бросил.
Несколько мужчин, женщин и девушек,
в странных костюмах, с обнаженными руками и
ногами до колен, появились из маленьких деревянных будок, построенных на берегу, и, взявшись за руки,
кинулись со смехом
в волны, расплескивая воду, которая брызгала у них из-под
ног тяжелыми каплями, точно расплавленное золото.
Измученный, голодный, оскорбленный, доведенный до исступления, лозищанин раскидал всех вцепившихся
в него американцев, и только дюжий, как и он сам, немец еще держал его сзади за локти, упираясь
ногами… А он рвался вперед, с глазами, налившимися кровью, и чувствуя, что он действительно начинает сходить с ума, что ему действительно хочется
кинуться на этих людей, бить и, пожалуй, кусаться…
А один безусый юноша, недавно занявший последнюю кровать у мистера Борка,
кинулся на свою постель и хохотал звонко, неудержимо, лягая
в воздухе
ногами, как будто боялся, что иначе смех задушит его на смерть.
На рельсах вдали показался какой-то круг и покатился, и стал вырастать, приближаться, железо зазвенело и заговорило под
ногами, и скоро перед платформой пролетел целый поезд… Завизжал, остановился, открылись затворки — и несколько десятков людей торопливо прошли мимо наших лозищан. Потом они вошли
в вагон, заняли пустые места, и поезд сразу опять
кинулся со всех
ног и полетел так, что только мелькали окна домов…
Оттолкнула Варвару и
кинулась к двери. Ее не успели удержать. Наклонив голову, сжав кулаки, ворвалась она
в столовую, с треском распахнув дверь. Там она остановилась близ порога, увидела испачканные обои и пронзительно засвистала. Она подбоченилась, лихо отставила
ногу и неистово крикнула...
В ту же минуту добрая тетушка, Прасковья Ильинична, не вытерпела, бросила разливать чай и
кинулась было ко мне лобызать меня; но я еще не успел ей сказать двух слов, как тотчас же раздался визгливый голос девицы Перепелицыной, пропищавшей, что «видно, Прасковья Ильинична забыли-с маменьку-с (генеральшу), что маменька-с требовали чаю-с, а вы и не наливаете-с, а они ждут-с», и Прасковья Ильинична, оставив меня, со всех
ног бросилась к своим обязанностям.
Бабушка
кинулась было ему
в ноги, прося помилования, но
в одну минуту слетел с нее платок и волосник, и Степан Михайлович таскал за волосы свою тучную, уже старую Арину Васильевну.
Пожав руки Мерцалову и Елизавете Ивановне, все еще не оправившимся от изумления, и потрепав мимоходом по щеке разинувшего рот Володю, доктор быстро всунул свои
ноги в глубокие калоши и надел пальто. Мерцалов опомнился только тогда, когда доктор был уже
в коридоре, и
кинулся вслед за ним.
Любочка поднялась и
кинулась мне
в ноги.
— Нет, батюшка, господь милостив! До этих храбрецов дошла весть, что верстах
в тридцати отсюда идет польская рать, так и давай бог
ноги! Все
кинулись назад, по Волге за Нижний, и теперь на большой дороге ни одного шиша не встретишь.
Он был уже не
в черной, а
в синей поддевке с серебряными цыганскими круглыми пуговицами и уже вытирал рот для поцелуя, когда вдруг вскипевший Колесников
кинулся вперед и ударом кулака сбил его с
ног. На земле Васька сразу позабыл, где он и что с ним, и показалось ему, что за ним гонятся казаки, — пьяно плача и крича от страха, на четвереньках пополз
в толпу. И мужики смеялись, поддавая жару, и уступками толкали его
в зад — тем и кончилось столкновение.
Юрий, не отвечая ни слова, схватил лошадь под уздцы; «что ты, что ты, боярин! — закричал грубо мужик, — уж не впрямь ли хочешь со мною съездить!.. эк всполошился!» — продолжал он ударив лошадь кнутом и присвиснув; добрый конь рванулся… но Юрий, коего силы удвоило отчаяние, так крепко вцепился
в узду, что лошадь принуждена была
кинуться в сторону; между тем колесо телеги сильно ударилось о камень, и она едва не опрокинулась; мужик, потерявший равновесие, упал, но не выпустил вожжи; он уж занес
ногу, чтоб опять вскочить
в телегу, когда неожиданный удар по голове поверг его на землю, и сильная рука вырвала вожжи… «Разбой!» — заревел мужик, опомнившись и стараясь приподняться; но Юрий уже успел схватить Ольгу, посадить ее
в телегу, повернуть лошадь и ударить ее изо всей мочи; она
кинулась со всех
ног; мужик еще раз успел хриплым голосом закричать: «разбой!» Колесо переехало ему через грудь, и он замолк, вероятно навеки.
И точно, один коломенский будочник видел собственными глазами, как показалось из-за одного дома привидение; но, будучи по природе своей несколько бессилен, так что один раз обыкновенный взрослый поросенок,
кинувшись из какого-то частного дома, сшиб его с
ног, к величайшему смеху стоявших вокруг извозчиков, с которых он вытребовал за такую издевку по грошу на табак, — итак, будучи бессилен, он не посмел остановить его, а так шел за ним
в темноте до тех пор, пока, наконец, привидение вдруг оглянулось и, остановясь, спросило: «Тебе чего хочется?» — и показало такой кулак, какого и у живых не найдешь.
Купивши картину дорогою ценою, осторожно приносил
в свою комнату и с бешенством тигра на нее
кидался, рвал, разрывал ее, изрезывал
в куски и топтал
ногами, сопровождая смехом наслажденья.
Каждый раз, как голос Никиты Федорыча раздавался громче, бледное личико ребенка судорожно двигалось; на нем то и дело пробегали следы сильного внутреннего волнения; наконец все тело ее разом вздрогнуло; она отскочила назад, из глаз ее брызнули
в три ручья слезы; ухватившись ручонками за грудь, чтобы перевести дыхание, которое давило ей горло, она еще раз окинула сени с видом отчаяния, опустила руки и со всех
ног кинулась на двор.
Никита Федорыч обомлел: с минуту стоял он как вкопанный на одном месте, потом со всех
ног кинулся в сени и, метаясь из угла
в угол как угорелый, закричал что было мочи...
Татьяна Ивановна, войдя к хозяйке, которая со всеми своими дочерьми сидела
в спальной, тотчас же рассыпалась
в разговорах: поздравила всех с приездом Антона Федотыча, засвидетельствовала почтение от Хозарова и затем начала рассказывать, как ее однажды, когда она шла от одной знакомой вечером, остановили двое мужчин и так напугали, что она после недели две была больна горячкою, а потом принялась
в этом же роде за разные анекдоты; описала несчастье одной ее знакомой, на которую тоже вечером
кинулись из одного купеческого дома две собаки и укусили ей
ногу; рассказала об одном знакомом ей мужчине — молодце и смельчаке, которого ночью мошенники схватили на площади и раздели донага.
Он не колебался ни секунды, но
в тот самый момент, когда он, сидя боком на железной облицовке подоконника, опираясь
в нее левой рукой и уже свесив вниз одну
ногу, готовился сделать всем телом толчок, — женщина с пронзительным криком
кинулась к нему и ухватила его за левую руку.
Но Кувалда молчал. Он стоял между двух полицейских, страшный и прямой, и смотрел, как учителя взваливали на телегу. Человек, державший труп под мышки, был низенького роста и не мог положить головы учителя
в тот момент, когда
ноги его уже были брошены
в телегу. С минуту учитель был
в такой позе, точно он хотел
кинуться с телеги вниз головой и спрятаться
в земле от всех этих злых и глупых людей, не дававших ему покоя.
Потом они расходятся. Иногда фельдшер немного провожает Астреина, который побаивается волков. На крыльце им
кидается под
ноги Друг. Он изгибается, тычет холодным носом
в руки и повизгивает. Деревня тиха и темна, как мертвая. Из снежной пелены едва выглядывают, чернея, треугольники чердаков. Крыши слабо и зловеще белеют на мутном небе.
Абрашка
в это время колол дрова. Заинтересованный шумом, он равнодушно вышел за ворота, пригляделся и вдруг со всех
ног кинулся в дом. Через минуту дверь отворилась. Мне показалось, что оттуда мелькнуло дуло ружья, но тотчас же дверь захлопнулась опять. Не прошло и минуты, как из юрты появилась красивая жена Абрама, а за ней — сам Абрам покорно шел с пустыми руками…
Быть может, он душою верной
Припоминал былых друзей;
В кичливой гордости своей,
Быть может, враг Высокомерный
Ему являлся
в час ночной…
И, с криком
кинувшись,
ногами,
Отягощенными цепями,
Топтал он призрак роковой?
Сейчас, говорит, еду с детьми к бабеньке,
кинусь ей
в ноги, она меня простит, а с ним, с развратником, жить не желаю».
— Постучали мы
в дом и взошли
в сени. Отворил сам священник, старый, приземковатый, одного зуба
в переднем строю нет, и жена у него старушка старенькая — огонь вздула. Мы им оба
в ноги кинулись.
Я думаю, он с ума сойдет, со всех
ног кинется меня
в кресло сажать, задрожит от восхищенья, не сообразится даже на первый раз!..
И он обнаружил было желание привстать. Но Пселдонимов
кинулся со всех
ног в гостиную. Впрочем, молодая стояла тут же
в дверях, но только что услыхала, что о ней идет речь, тотчас спряталась. Через минуту Пселдонимов вывел ее за руку. Все расступились, давая им ход. Иван Ильич торжественно привстал и обратился к ней с самой любезной улыбкой.
Стремительно вскочила Настя и
кинулась в землю перед матерью… Дрожащими холодными руками судорожно обвила ее
ноги.
— Тятенька! — вне себя от радости закричал Евграф,
кидаясь отцу
в ноги и целуя его руки. — Тятенька! Благослови вас Господи!
Душеполезное слово кончилось. Потупя глаза и склонив голову, сгоревшая со стыда канонница со всех
ног кинулась в боковушу, к матери Виринее. Глубокое молчание настало
в келарне. Всем стало как-то не по себе. Чтобы сгладить впечатление, произведенное чтением о видениях Евстафия, Манефа громко кликнула...
Лекарь приехал. Стрелой полетел навстречу к нему Патап Максимыч. С рыданьем
кинулся ему
в ноги и, охватив колена, восклицал трепетным голосом...
Бросилась
в передний угол именинница и начала класть земные поклоны. Помолившись,
кинулась она мужу
в ноги.
Евпраксеюшка, бросив молебные каноны,
кинулась в стряпущую с самоваром; Аксинья Захаровна заметалась из угла
в угол, выбежала из светлицы Настя, и, лениво переваливаясь с
ноги на
ногу, как утка, выплывала полусонная Параша.
Я
кидаться пошел во все стороны: туды да сюды! уж и романсы таскаю, и конфет привожу, и каламбуры высиживаю, охи да вздохи, болит, говорю, мое сердце, от амура болит, да
в слезы, да тайное объяснение! ведь глуп человек! ведь не проверил у дьячка, что мне тридцать лет… куды! хитрить выдумал! нет же! не пошло мое дело, смешки да насмешки кругом, — ну, и зло меня взяло, за горло совсем захватило, — я улизнул, да
в дом ни
ногой, думал-думал — да хвать донос!
Только затих народ
в ауле, Жилин полез под стену, выбрался. Шепчет Костылину: «Полезай». Полез и Костылин, да зацепил камень
ногой, загремел. А у хозяина сторожка была — пестрая собака, и злая-презлая; звали ее Уляшин. Жилин уже наперед прикормил ее. Услыхал Уляшин, — забрехал и
кинулся, а за ним другие собаки. Жилин чуть свистнул, кинул лепешки кусок, Уляшин узнал, замахал хвостом и перестал брехать.