Неточные совпадения
Тут целые
страны из гипса, с выпуклыми изображениями гор, морей, и потом все пособия к изучению всеобщей географии:
карты, книги, начиная с младенческих времен географии, с аравитян, римлян, греков,
карты от Марко Паоло до наших времен.
Некоторые из этих
стран уже не существуют на
карте Европы.
— Ну, ничего, выучимся… Это
карта Урала и прилегающих к нему губерний, с которыми нам и придется иметь дело. У нас своя география. Какие все чудные места!.. Истинно
страна, текущая млеком и медом. Здесь могло бы благоденствовать население в пять раз большее… Так, вероятно, и будет когда-нибудь, когда нас не будет на свете.
Всегда эта
страна представляла собой грудь, о которую разбивались удары истории. Вынесла она и удельную поножовщину, и татарщину, и московские идеалы государственности, и петербургское просветительное озорство и закрепощение. Все выстрадала и за всем тем осталась загадочною, не выработав самостоятельных форм общежития. А между тем самый поверхностный взгляд на
карту удостоверяет, что без этих форм в будущем предстоит только мучительное умирание…
Понимая ход событий, а также и
страну свою, Терхов нисколько не удивился своей неудаче и переговорил об этом только с своей молодой супругой, с которой он уже проживал в привольном Кузьмищеве, где также проживали и Лябьевы, куда Муза Николаевна сочла за лучшее перевезти своего супруга на продолжительное житье, так как он в Москве опять начал частенько поигрывать в
карты.
В заключение я потребовал, чтобы подобные же
карты были изданы и для других
стран, так чтобы можно было сразу видеть, где всего удобнее напиться.
Но никакие литературные успехи не могли унять душевного волнения, возраставшего по мере приближения весны, Святой недели и экзаменов. Не буду говорить о корпоративном изучении разных предметов, как, например, статистики, причем мы, студенты, сойдясь у кого-либо на квартире, ложились на пол втроем или четвером вокруг разостланной громадной
карты, по которой воочию следили за статистическими фигурами известных произведений
страны, обозначенными в лекциях Чивилева.
— Я думаю, никто так не был courtisée, [предметом ухаживанья,] как она, — говорила Вера; — но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, — обратилась она к Пьеру, — даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous, [между нами будь сказано,] очень и очень dans le pays du tendre… [в
стране нежного…] говорила она, намекая на бывшую в ходу тогда
карту любви.