Неточные совпадения
Высокий земляной вал окружал город; где вал был ниже, там высовывалась
каменная стена или
дом, служивший батареей, или, наконец, дубовый частокол.
Этой части города он не знал, шел наугад, снова повернул в какую-то улицу и наткнулся на группу рабочих, двое были удобно, головами друг к другу, положены к
стене, под окна
дома, лицо одного — покрыто шапкой: другой, небритый, желтоусый, застывшими глазами смотрел в сизое небо, оно крошилось снегом; на
каменной ступени крыльца сидел пожилой человек в серебряных очках, толстая женщина, стоя на коленях, перевязывала ему ногу выше ступни, ступня была в крови, точно в красном носке, человек шевелил пальцами ноги, говоря негромко, неуверенно...
Часовня примыкала к
стене дома Лидии, в нижнем его этаже помещался «Магазин писчебумажных принадлежностей и кустарных изделий»; рядом с дверью в магазин выступали на панель три
каменные ступени, над ними — дверь мореного дуба, без ручки, без скобы, посредине двери медная дощечка с черными буквами: «Л. Т. Муромская».
В углу двора, между конюшней и
каменной стеной недавно выстроенного
дома соседей, стоял, умирая без солнца, большой вяз, у ствола его были сложены старые доски и бревна, а на них, в уровень с крышей конюшни, лежал плетенный из прутьев возок дедушки. Клим и Лида влезали в этот возок и сидели в нем, беседуя. Зябкая девочка прижималась к Самгину, и ему было особенно томно приятно чувствовать ее крепкое, очень горячее тело, слушать задумчивый и ломкий голосок.
Небольшой
каменный дом консула спрятался за
каменную же
стену, между чистым двором и садом.
По мере нашего приближения берег стал обрисовываться: обозначилась серая, длинная
стена, за ней колокольни, потом тесная куча
домов. Открылся вход в реку, одетую
каменной набережной. На правом берегу, у самого устья, стоит высокая башня маяка.
Глядя на эти коралловые заборы, вы подумаете, что за ними прячутся такие же крепкие
каменные домы, — ничего не бывало: там скромно стоят игрушечные домики, крытые черепицей, или бедные хижины, вроде хлевов, крытые рисовой соломой, о трех стенках из тонкого дерева, заплетенного бамбуком; четвертой
стены нет: одна сторона
дома открыта; она задвигается, в случае нужды, рамой, заклеенной бумагой, за неимением стекол; это у зажиточных
домов, а у хижин вовсе не задвигается.
А. И. Герцена.)] говорит: «Пойдемте ко мне, мой
дом каменный, стоит глубоко на дворе,
стены капитальные», — пошли мы, и господа и люди, все вместе, тут не было разбора; выходим на Тверской бульвар, а уж и деревья начинают гореть — добрались мы наконец до голохвастовского
дома, а он так и пышет, огонь из всех окон.
— Мала птичка, да ноготок востер. У меня до француза в Москве целая усадьба на Полянке была, и
дом каменный, и сад, и заведения всякие, ягоды, фрукты, все свое. Только птичьего молока не было. А воротился из Юрьева, смотрю — одни закопченные
стены стоят. Так, ни за нюх табаку спалили. Вот он, пакостник, что наделал!
Мне мог идти тогда второй год, но я совершенно ясно вижу и теперь языки пламени над крышей сарая во дворе, странно освещенные среди ночи
стены большого
каменного дома и его отсвечивающие пламенем окна.
Когда показались первые домики, Нюрочка превратилась вся в одно внимание. Экипаж покатился очень быстро по широкой улице прямо к церкви. За церковью открывалась большая площадь с двумя рядами деревянных лавчонок посредине. Одною стороною площадь подходила к закопченной кирпичной
стене фабрики, а с другой ее окружили
каменные дома с зелеными крышами. К одному из таких
домов экипаж и повернул, а потом с грохотом въехал на мощеный широкий двор. На звон дорожного колокольчика выскочил Илюшка Рачитель.
Затем отпер их и отворил перед Вихровыми дверь. Холодная, неприятная сырость пахнула на них.
Стены в комнатах были какого-то дикого и мрачного цвета; пол грязный и покоробившийся; но больше всего Павла удивили подоконники: они такие были широкие, что он на них мог почти улечься поперек; он никогда еще во всю жизнь свою не бывал ни в одном
каменном доме.
Уже въезжая в улицу разваленных остатков
каменных стен татарских
домов Дуванкòй, поручик Козельцов снова был задержан транспортом бомб и ядер, шедшим в Севастополь и столпившимся на дороге. Повозка принуждена была остановиться.
Во мраке виднелась ему только широкая улица с белыми, во многих местах разрушенными
стенами больших
домов и
каменный тротуар, по которому он шел; изредка встречались солдаты и офицеры.
После праздничной обедни прихожане расходились по
домам. Иные останавливались в ограде, за белыми
каменными стенами, под старыми липами и кленами, и разговаривали. Все принарядились по-праздничному, смотрели друг на друга приветливо, и казалось, что в этом городе живут мирно и дружно. И даже весело. Но все это только казалось.
Андрей Ефимыч отошел к окну и посмотрел в поле. Уже становилось темно, и на горизонте с правой стороны восходила холодная, багровая луна. Недалеко от больничного забора, в ста саженях, не больше, стоял высокий белый
дом, обнесенный
каменною стеной. Это была тюрьма.
Польской генерал подозвал купца и пошел вместе с ним впереди толпы, которая, окружив со всех сторон Наполеона, пустилась вслед за проводником к
Каменному мосту. Когда они подошли к угловой кремлевской башне, то вся Неглинная, Моховая и несколько поперечных улиц представились их взорам в виде одного необозримого пожара. Направо пылающий железный ряд, как огненная
стена, тянулся по берегу Неглинной; а с левой стороны пламя от догорающих
домов расстилалось во всю ширину узкой набережной.
Не заботясь нимало о своей безопасности, Рославлев шел подле самых
стен домов — вдруг один
каменный отломок, оторванный ядром, ударил его в голову; кровь брызнула из нее ручьем, он зашатался и упал без памяти на мостовую.
Со свечой в руке взошла Наталья Сергевна в маленькую комнату, где лежала Ольга;
стены озарились, увешанные платьями и шубами, и тень от толстой госпожи упала на столик, покрытый пестрым платком; в этой комнате протекала половина жизни молодой девушки, прекрасной, пылкой… здесь ей снились часто молодые мужчины, стройные, ласковые, снились большие города с
каменными домами и златоглавыми церквями; — здесь, когда зимой шумела мятелица и снег белыми клоками упадал на тусклое окно и собирался перед ним в высокий сугроб, она любила смотреть, завернутая в теплую шубейку, на белые степи, серое небо и ветлы, обвешанные инеем и колеблемые взад и вперед; и тайные, неизъяснимые желания, какие бывают у девушки в семнадцать лет, волновали кровь ее; и досада заставляла плакать; вырывала иголку из рук.
В дымной, грязной комнате, с окнами в
каменную стену соседнего
дома, тесно и душно, шумно и кошмарно. Конь орет всех громче. Я спрашиваю его...
Конечно, следы исполинского пожара еще не были изглажены: огромные обгорелые
каменные дома, кое-как прикрытые старым железом, окна, заделанные деревянными досками с нарисованными на них рамами и стеклами, с красными и закоптелыми полосами и пятнами по
стенам, печальными знаками пламени, за три года вылетавшего из всех отверстий здания, пустыри с обгорелыми фундаментами и печами, заросшие густою травою, искрещенные прямыми тропинками, проложенными и протоптанными расчетливыми пешеходами, самая новизна, свежесть множества деревянных, прекрасной новейшей архитектуры
домов, только что отстроенных или строящихся, — все красноречиво говорило о недавнем посещении Европы…
«Раишко» — бывшая усадьба господ Воеводиных, ветхий, темный и слепой
дом — занимал своими развалинами много места и на земле и в воздухе. С реки его закрывает густая
стена ветел, осин и берез, с улицы —
каменная ограда с крепкими воротами на дубовых столбах и тяжелой калиткой в левом полотнище ворот. У калитки, с вечера до утра, всю ночь, на скамье, сложенной из кирпича, сидел большой, рыжий, неизвестного звания человек, прозванный заречными — Четыхер.
Поехали, и как путь лежал чрез Трокадеро, то мой проводник и домик мне этого моего старого знакомого показал, — важный домик, хоть бы принцу жить не стыдно; ну, а в Пасси так просто замок этакий маленький,
стены каменные, высокие, все плющом заросли, и подъезд из узенького переулочка, а за решеткою виден цветник, а за цветником
дом и веранда…
Цел тот город до сих пор — с белокаменными
стенами, златоверхими церквами, с честными монастырями, с княженецкими узорчатыми теремами, с боярскими
каменными палатами, с рубленными из кондового, негниющего леса
домами.
Наконец, мы подошли к
дому. Это было большое одноэтажное здание с мезонином, пристроенным на плоской кровле, с высокой башней, как-то нелепо торчащей у самой
стены, примыкавшей к горам… И днем здесь, по-видимому, было темно и мрачно, в этом
каменном гнезде, оцепленном со всех сторон горами, а ночью оно производило удручающее впечатление.
И староцерковное и гражданское зодчество привлекало: одна из кремлевских церквей, с царской вышкой в виде узкого балкончика, соборная колокольня, «Строгановская» церковь на Нижнебазарской улице, единственный
каменный дом конца XVII столетия на Почайне, где останавливался Петр Великий, все башни и самые
стены кремля, его великолепное положение на холмах, как ни у одной старой крепости в Европе.
На дворе, за
стенами дома, залаяла собака и смолкла, и я слышал, как забренчала она цепью, убираясь в конуру. А он смотрел на мои голые ноги и молчал; но я знал, что он здесь, знал по тому нестерпимому ужасу, который, как смерть, оковывал меня
каменной, могильной неподвижностью. Если бы я мог крикнуть, я разбудил бы город, весь мир разбудил бы я; но голос умер во мне, и, не шевелясь, покорно я ощущал движение по моему телу маленьких холодных рук, подбиравшихся к горлу.
Второй этаж со двора смотрел также нарядно, чего не бывает в других
домах. Каждое окно с фронтоном, колонками и балюстрадой внизу. Так аппетитно смотрит на Палтусова вся
стена. Он считает окна вдоль и вверх по этажам. Есть что-то затягивающее в этом ощупывании глазом
каменной громадины ценностью в полмиллиона рублей. Не следовало ни в каком случае застреливаться, владея таким
домом. Всегда можно было извернуться.
Позже всего дошли слухи до города — словно больно и трудно им было продираться сквозь
каменные стены по шумным и людным улицам. И какие-то голые, ободранные, как воры, пришли они — говорили, что кто-то себя сжег, что открылась новая изуверская секта. В Знаменское приехали люди в мундирах, ничего не нашли, а
дома и бесстрастные лица ничего им не сказали, — и они уехали обратно, позвякивая колокольцами.
Со всех сторон виднелись пустыри, с печами и трубами, и изредка обгорелые
стены каменных домов.