Неточные совпадения
Долина реки Шакира довольно узкая, расширяющаяся к истокам; почва в ней
каменистая; в
горах всюду виднеются осыпи.
Речка Шакира также небольшая. Устье ее находится по соседству с рекой Билимбе. Собственно говоря, устья у этой реки нет вовсе — вода разливается по низине и просачивается в море сквозь прибрежную гальку. Долина Шакиры довольно узкая, расширяющаяся к истокам; почва у ней
каменистая; в
горах всюду виднеются осыпи. Травяная растительность состоит главным образом из полыни, орляка и полевого горошка; на речках — заросли орешника, шиповника, таволги и леспедецы.
Любимым местопребыванием пищух являются
каменистые осыпи по склонам
гор и россыпи в долинах, слегка прикрытые мхами.
Следующий день мы продолжали свой маршрут по реке Инза-Лазагоу. Долина ее в средней части суживается, но затем опять начинает расширяться.
Горы с правой стороны крутые и скалистые. В их обрывах когда-то нашли прожилки серебросвинцовой руды, отчего и долина получила свое настоящее название. Долина Инза-Лазагоу большей частью свободна от леса, но так как почва в ней
каменистая, она совершенно неудобна для земледелия. Вот почему люди игнорировали ее и поселились около устья.
Между реками Синанцей и Тхетибе Иман принимает в себя с левой стороны в последовательном порядке следующие притоки: Ташидохе [Да-ши-тоу-хэ — большая
каменистая река.] (длиной в 50 км) и Хейсынгоу [Хэй-шань-гоу — долина черных
гор.] (10 км).
Поравнявшись с
горой Кабаргой, мы повернули на восток к фанзе Хаудиен [Хоу-дяиз — второй (задний) постоялый двор.], расположенной на другой стороне Уссури, около устья реки Ситухе [Ши-тоу-хе —
каменистая речка.].
Далее, по обеим сторонам Ика, протекавшего до сих пор по широкой и открытой долине, подступали
горы, то лесистые, то голые и
каменистые, как будто готовые принять реку в свое владенье.
Лесная узкая тропинка повела охотников под
гору, минуя
каменистые россыпи.
Яик, по указу Екатерины II переименованный в Урал, выходит из
гор, давших ему нынешнее его название; течет к югу вдоль их цепи, до того места, где некогда положено было основание Оренбургу и где теперь находится Орская крепость; тут, разделив
каменистый хребет их, поворачивает на запад и, протекши более двух тысяч пятисот верст, впадает в Каспийское море.
Да, я опять хожу по этим
горам, поднимаюсь на
каменистые кручи, спускаюсь в глубокие лога, подолгу сижу около горных ключиков, дышу чудным горным воздухом, напоенным ароматами горных трав и цветов, и без конца слушаю, что шепчет столетний лес…
Подъезжая к заводу, Арефа испытывал неприятное чувство: все кругом было чужое — и
горы, и лес, и
каменистая заводская дорога. Родные поля и степной простор оставались далеко назади, и по ним все больше и больше ныло сердце Арефы.
В крутой и
каменистой соборной мценской
горе будет до ста саженей.
Целый караван вьючных лошадей жмется тогда между рекой и каменными
горами, то огибая, по брюхо лошади в воде, какую-нибудь выдавшуюся скалу, то карабкаясь по
каменистым тропинкам, то мелькая на вершинах чуть не под облаками.
Горы другого берега уже не туманились, а проступали оскалинами
каменистых оврагов, нащетинившихся остроконечными верхушками лиственниц.
Дорога жалась над речкой, к
горам. У «Чертова пальца» она отбегала подальше от хребта, и на нее выходил из ложбины проселок… Это было самое опасное место, прославленное многочисленными подвигами рыцарей сибирской ночи. Узкая
каменистая дорога не допускала быстрой езды, а кусты скрывали до времени нападение. Мы подъезжали к ложбине. «Чертов палец» надвигался на нас, все вырастая вверху, во мраке. Тучи пробегали над ним и, казалось, задевали за его вершину.
От таких шиханов обыкновенно спускаются по бокам
горы каменистые россыпи.
В самом деле место тут
каменистое. Белоснежным кварцевым песком и разноцветными гальками усыпаны отлогие берега речек, а на полях и по болотам там и сям торчат из земли огромные валуны гранита. То осколки Скандинавских
гор, на плававших льдинах занесенные сюда в давние времена образования земной коры. За Волгой иное толкуют про эти каменные громады: последние-де русские богатыри, побив силу татарскую, похвалялись здесь бой держать с силой небесною и за гордыню оборочены в камни.
Я лезла к ней по ее
каменистым уступам и странное дело! — почти не испытывала страха. Когда передо мною зачернели в сумерках наступающей ночи высокие, полуразрушенные местами стены, я оглянулась назад. Наш дом покоился сном на том берегу Куры, точно узник, плененный мохнатыми стражниками-чинарами. Нигде не видно было света. Только в кабинете отца
горела лампа. «Если я крикну — там меня не услышат», — мелькнуло в моей голове, и на минуту мне сделалось так жутко, что захотелось повернуть назад.
Не спеша, они сошли к мосту, спустились в овраг и побежали по бело-каменистому руслу вверх. Овраг мелел и круто сворачивал в сторону. Они выбрались из него и по отлогому скату быстро пошли вверх, к
горам, среди кустов цветущего шиповника и корявых диких слив. Из-за куста они оглянулись и замерли: на шоссе, возле трупов, была уже целая куча всадников, они размахивали руками, указывали в их сторону. Вдоль оврага скакало несколько человек.
Командир полка и политком со скрытым недоумением перечитывали приказ. Командир озабоченно оглядывал широкое ущелье с
каменистым руслом ручейка, крутые обрывы скал по бокам. Впереди, на отроге
горы, чернел лес, в двигавшихся клубах розовевшего тумана мелькали шедшие к опушке серые фигуры разведчиков.