Неточные совпадения
Левин продолжал находиться всё в том же состоянии
сумасшествия, в котором ему
казалось, что он и его счастье составляют главную и единственную цель всего существующего и что думать и заботиться теперь ему ни о чем не нужно, что всё делается и сделается для него другими.
Скажу заранее: есть замыслы и мечты в каждой жизни до того,
казалось бы, эксцентрические, что их с первого взгляда можно безошибочно принять за
сумасшествие.
— Опять эти классические теперь у нас языки: одно
сумасшествие, и ничего больше… Вы опять,
кажется, не согласны со мной, Карамазов?
Начнем с Викторыча. От него я не имею писем, но знаю от сестер Бестужевых, что он и не думает возвращаться, а хочет действовать на каком-то прииске в Верхнеудинском округе. Что-то не верится.
Кажется, это у него маленькое
сумасшествие. Бестужевы видели его в Иркутске — они приехали в Москву в конце октября, простились совсем с Селенгинском, где без Николая уже не приходилось им оставаться. Брат их Михайло покамест там, но, может быть, со временем тоже с семьей своей переселится в Россию.
Я похолодел. Я знал, что это значит —
показаться на улице позже 22.30. Все мое
сумасшествие — сразу как сдунуло. Я — был я. Мне было ясно одно: я ненавижу ее, ненавижу, ненавижу!
— Опять,
кажется,
сумасшествие начинается, — отвечал Миклаков, держась за голову, которая от боли треснуть была готова.
Разбирая рапсодии Шерамура, я готов был иногда подозревать его в
сумасшествии, но он не был сумасшедший; другой раз мне
казалось, что он ленивый негодяй и дармоед, но и это не так; он всегда ищет работы, и что вы ему поручите, — он сделает.
Точно уже все заранее знали, что так это со мной и будет, точно внезапное
сумасшествие вполне здорового человека в их глазах
кажется чем-то естественным, таким, чего можно всегда ожидать.
— Почему? — повторил он вопрос брата Ираклия. — Я и сам хорошенько не знаю, но мне хочется выговориться… Может быть, я ошибаюсь, но мне
кажется, что вы один меня поймете — я веду свой рассказ к кукле. Введение немного странное и нелепое, но необходимое… Я, наконец, хочу, чтобы вы поняли мое
сумасшествие. Ведь в ваших глазах я сумасшедший, маньяк…
Мне
казалось, что из бегающих глаз этого станочника глядело просто
сумасшествие…
Но мне
кажется, что если уж для каждого
сумасшествия должна быть своя причина, а для
сумасшествия, рассказанного талантливым писателем на 170 страницах, — тем более, то всего естественнее предлагаемое мною объяснение, которое само собою сложилось у меня в голове при перелистывании этой повести (всю ее сплошь я, признаюсь, одолеть не мог).
Вещи, самые чуждые для нас в нашей привычной жизни,
кажутся нам близкими в создании художника: нам знакомы, как будто родственные, и мучительные искания Фауста, и
сумасшествие Лира, и ожесточение Чайльд-Гарольда; читая их, мы до того подчиняемся творческой силе гения, что находим в себе силы, даже из-под всей грязи и пошлости, обсыпавшей нас, просунуть голову на свет и свежий воздух и сознать, что действительно создание поэта верно человеческой природе, что так должно быть, что иначе и быть не может…
Первый раз в жизни я мыслил усердно и напряженно, и это
казалось мне такой диковиной, что я думал: „Я схожу с ума!“ Чей мозг работает не всегда, а только в тяжелые минуты, тому часто приходит мысль о
сумасшествии.
Пусть человек, отрешившись от привычки, взятой с детства, допускать всё это, постарается взглянуть просто, прямо на это учение, пусть он перенесется мыслью в свежего человека, воспитанного вне этого учения, и представит себе, каким
покажется это учение такому человеку? Ведь это полное
сумасшествие.