Неточные совпадения
Пробовал я
с ней, года четыре тому,
географию и всемирную
историю проходить; но как я сам был некрепок, да и приличных к тому руководств не имелось, ибо какие имевшиеся книжки… гм!.. ну, их уже теперь и нет, этих книжек, то тем и кончилось все обучение.
Жил ты у великороссийского помещика Гура Крупяникова, учил его детей, Фофу и Зёзю, русской грамоте,
географии и
истории, терпеливо сносил тяжелые шутки самого Гура, грубые любезности дворецкого, пошлые шалости злых мальчишек, не без горькой улыбки, но и без ропота исполнял прихотливые требования скучающей барыни; зато, бывало, как ты отдыхал, как ты блаженствовал вечером, после ужина, когда отделавшись, наконец, от всех обязанностей и занятий, ты садился перед окном, задумчиво закуривал трубку или
с жадностью перелистывал изуродованный и засаленный нумер толстого журнала, занесенный из города землемером, таким же бездомным горемыкою, как ты!
Придумывая, чтобы как-нибудь все это поправить, Павел
с месяц еще продолжал m-me Фатеевой рассказывать из грамматики,
истории,
географии; но, замечая наконец, что Клеопатра Петровна во время этих уроков предается совершенно иным мыслям и, вероятно, каким-нибудь житейским соображениям, он сказал ей прямо...
— Мы ведь всё вместе, — пояснила Шурочка. — Я бы хоть сейчас выдержала экзамен. Самое главное, — она ударила по воздуху вязальным крючком, — самое главное — система. Наша система — это мое изобретение, моя гордость. Ежедневно мы проходим кусок из математики, кусок из военных наук — вот артиллерия мне, правда, не дается: все какие-то противные формулы, особенно в баллистике, — потом кусочек из уставов. Затем через день оба языка и через день
география с историей.
Ах, надо же и Пафнутьева пожалеть… ничего-то ведь он не знает!
Географии — не знает,
истории — не знает. Как есть оболтус. Если б он знал про Тацита — ужели бы он его к чертовой матери не услал? И Тацита, и Тразею Пета, и Ликурга, и Дракона, и Адама
с Евой, и Ноя
с птицами и зверьми… всех! Покуда бы начальство за руку не остановило: стой! а кто же, по-твоему, будет плодиться и множиться?
Что же касается до других классов, то во всеобщей и русской
истории и в
географии у Яковкина я шел наравне не
с лучшими, а
с хорошими учениками.
Григорий Иваныч опять был недоволен; он не одобрил моего намерения и потребовал, чтобы я каждый день ходил на охоту или от утра до обеда, или от обеда до вечера; но чтобы каждый день три-четыре часа я занимался
с участием и прилежанием, особенно
историей и
географией, в которых я был несколько слабее других отличных учеников.
Профессор говорил: «Что делать
с тупоумным учеником, который на экзамене отвечает слово в слово по скверному учебнику?» А ему отвечали: «Что же делать ученику, ежели профессора и вообще знающие люди презирают составление учебников и предоставляют это дело какому-нибудь г. Зуеву?» Профессор говорил: «Если ученик не знает
географии, то, читая, например,
историю, не могу же я замечать ему, что Лион находится во Франции, а Тибр течет в Италии…» А ему отвечали: «Отчего же бы и нет?
Таким образом, естественная
история изучалась обыкновенно во время прогулок в поле; изучение
географии начиналось
с рассматривания карты и продолжалось в виде путешествия по ней от данного пункта, и т. д.
Офицеры, директор и все учителя улыбнулись из приличия, и я тоже почувствовал на своем лице приятную неискреннюю улыбку. Милейший Ипполит Ипполитыч, учитель
истории и
географии, всегда говорящий то, что всем давно известно, крепко пожал мне руку и сказал
с чувством...
Из
географии узнаёт он, что Петербург стоит на Неве, которая впадает в Финский залив, образуя при этом несколько островов; из
истории знакомится он
с Петербургской стороной, домиком Петра Великого, и пр.; из естественной
истории узнаёт о существовании гранита и т. д.
Блуменбаха, Геттингенского университета профессора и великобританского надворного советника,
с немецкого на российский язык переведенное
истории естественной и гражданской и
географии учителями...
Начало
географии и краткая отечественная
история, преподаваемые теми же надзирательницами, проходились вместе
с грамматикой и переложениями рассказов из хрестоматии в двух старших отделениях приюта.
Не успели девочки разместиться по своим местам, как в классную вошел, подпрыгивая на ходу, господин небольшого роста,
с шарообразной толстой фигурой, учитель
истории,
географии и зоологии, фамилия которого была Васютин. Сегодня был сначала урок
географии, остальные предметы следовали за ним.
Историю и
географию он изучал по Гюбнеру и Ролленю, а начала философии по Вольфу и Лейбницу. Артиллерию и фортификацию преподавал ему сам Василий Иванович, который был знаком
с инженерною наукою больше, чем
с другими, даже перевел на русский язык Вобана.
Она постоянно находилась при князе, — высоком, бодром старике, ходившем на костыле, — он был сильно контужен в правую ногу во время Севастопольской кампании; он сам учил ее читать и писать, сперва по-русски, а потом по-французски, арифметике,
истории,
географии, законом же Божьим занимался
с ней сельский священник, добродушный, маленький, седенький старичок — отец Петр.
А между тем прежняя
история продолжает изучаться наравне
с законами статистики,
географии, политической экономии, сравнительной филологии и геологии, прямо противоречащими ее положениям.