Неточные совпадения
Строился новый город на новом месте, но одновременно с ним выползало на свет что-то иное, чему еще не было в то время придумано
названия и что лишь в позднейшее время сделалось известным под довольно определенным
названием"дурных страстей"и"неблагонадежных элементов". Неправильно было бы, впрочем, полагать, что это"иное"появилось тогда в первый раз; нет, оно уже имело свою
историю…
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился в родной город и привез с собой собственного сочинения книгу под
названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для
истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.
Была у меня тогда книга, Священная
история, с прекрасными картинками, под
названием «Сто четыре Священные
истории Ветхого и Нового Завета», и по ней я и читать учился.
Теперь, когда политическая экономия перешла в руки мужиков, самое
название индейки грозит сделаться достоянием
истории. «Индейка, — объявляет мужик прямо, — птица проестливая, дворянская, мужику кормить ее не из чего».
Фаинушка жалась и, кажется, понимала, что офицер затеял эту
историю единственно с целью блеснуть перед нею;"корреспондент"обдумывал фельетон под
названием"Интеллигентные дикари", в которых ставил обществу"Самолет"вопрос: отвечает ли оно за спокойствие и безопасность едущих на его пароходах пассажиров?
Значит, эта
история — отчасти фамильная, и жена Сениэля выбрала для корабля тоже такое
название.
Ведь вся
история человечества создана на подобных жертвах, ведь под каждым благодеянием цивилизации таятся тысячи и миллионы безвременно погибших в непосильной борьбе существований, ведь каждый вершок земли, на котором мы живем, напоен кровью аборигенов, и каждый глоток воздуха, каждая наша радость отравлены мириадами безвестных страданий, о которых позабыла
история, которым мы не приберем
названия и которые каждый новый день хоронит мать-земля в своих недрах…
Известный своими заслугами ученый К. Ф. Калайдович просил дозволения издавать журнал отечественной
истории, словесности и критики, под
названием «Русский зритель», по две книжки в месяц, с приложением разных картинок и в том числе старинных нарядов.
С самого начала идет коротенький рассказ о баснословном времени славянской
истории (V–IX века) и приводится рассказ новгородского летописца о скифах и славянах, которых он почитает единоплеменным народом, производя их
названия от имен князей Скифа и Славяна, родных братьев.
Даже историк Соловьев, и тот, в предвидении сорокового тома «
Истории России с древнейших времен», с благодарностью принял от меня меморию под
названием: «К
истории Смутного времени, с присовокуплением подвигов».
Я любил натуральную
историю с детских лет; книжка на русском языке (которой
названия не помню) с лубочными изображеньями зверей, птиц, рыб, попавшаяся мне в руки еще в гимназии, с благоговеньем, от доски до доски, была выучена мною наизусть.
Подобным же образом и догматы в том виде, как изучает их Dogmengeschichje [
История догматов (нем.) —
название фундаментального исследования А. Гарнака (т. 1–3, 1885–1889).], суть лишь доктринальные тезисы, Lehrsätze [Научное положение, тезис (нем)], исторически обусловленные в своем возникновении, для религиозного же сознания они суть символы встреч с Божеством, религиозные реальности.
Действительно, несмотря на свое иноземное происхождение она так сроднилась с Россией, что составляла с ней одно целое, недаром русская
история приняла для целой эпохи
название «екатерининской».
Упорная война продолжалась семь лет, почему в
истории и известна под
названием «семилетней»; она то приводила Пруссию на край гибели, то возносила ее короля на высокую степень военной славы, и была замечательна еще внутренним своим смыслом, потому что не вызывалась существенными интересами союзников, и только одной Австрии могла принести большие выгоды.
Четыре монархии, Пуффендорф [Пуффендорф Самуил (Пуфендорф Самуэль) (1632–1694) — знаменитый немецкий юрист и историк.] с своим вступлением во Всемирную
Историю, Планисферия [Планисферия —
название старинного прибора для решения задач о времени восхода и захода светил, их долготы и высоты и т. д.], весь Политический Театр; все, все уже они стоят у меня на страже; все заговорят за меня по-русски и умилостивят победителей!