Неточные совпадения
Самгин, любезно улыбаясь, слушал ее задорную болтовню и видел, что, когда эта женщина толкает пальцами, легкие слова ее тоже как будто металлически щелкают, точно маленькие ножницы, а веселая
искра синих глаз
вспыхивает ярче.
— Ах, если б можно было написать про вас, мужчин, все, что я знаю, — говорила она, щелкая вальцами, и в ее глазах
вспыхивали зеленоватые
искры. Бойкая, настроенная всегда оживленно, окутав свое тело подростка в яркий китайский шелк, она, мягким шариком, бесшумно каталась из комнаты в комнату, напевая французские песенки, переставляя с места на место медные и бронзовые позолоченные вещи, и стрекотала, как сорока, — страсть к блестящему у нее была тоже сорочья, да и сама она вся пестро блестела.
«У меня температура, — вероятно, около сорока», — соображал Самгин, глядя на фыркающий самовар; горячая медь отражала вместе с его лицом какие-то полосы, пятна, они снова превратились в людей, каждый из которых размножился на десятки и сотни подобных себе, образовалась густейшая масса одинаковых фигур, подскакивали головы, как зерна кофе на горячей сковороде,
вспыхивали тысячами
искр разноцветные глаза, создавался тихо ноющий шумок…
Рядом с могучей Мариной Дмитрий, неуклюже составленный из широких костей и плохо прилаженных к ним мускулов, казался маленьким, неудачным. Он явно блаженствовал, сидя плечо в плечо с Мариной, а она все разглядывала Клима отталкивающим взглядом, и в глубине ее зрачков
вспыхивали рыжие
искры.
Он посмотрел в зеркало: бледен, желт, глаза тусклые. Он вспомнил тех молодых счастливцев, с подернутым влагой, задумчивым, но сильным и глубоким взглядом, как у нее, с трепещущей
искрой в глазах, с уверенностью на победу в улыбке, с такой бодрой походкой, с звучным голосом. И он дождется, когда один из них явится: она
вспыхнет вдруг, взглянет на него, Обломова, и… захохочет!
Едва они отъехали сажен десять от фрегата, как вдруг на концах всех рей показались сначала
искры, потом затеплились огоньки, пока слабо, потом внезапно весь фрегат будто
вспыхнул, и окрестность далеко озарилась фантастическим заревом бенгальских огней.
Чертопханов
вспыхнул, как порох от
искры. Бешенство захватило ему дыхание.
Чуть тлеется эта
искра в сырости и смраде темницы, но иногда, на минуту,
вспыхивает она и обливает светом правды и добра мрачные фигуры томящихся узников.
В ней
вспыхивает по временам только
искра того священного пламени, которое пылает в каждой груди человеческой, пока не будет залито наплывом житейской грязи.
Снова
вспыхнул огонь, но уже сильнее, ярче, вновь метнулись тени к лесу, снова отхлынули к огню и задрожали вокруг костра, в безмолвной, враждебной пляске. В огне трещали и ныли сырые сучья. Шепталась, шелестела листва деревьев, встревоженная волной нагретого воздуха. Веселые, живые языки пламени играли, обнимаясь, желтые и красные, вздымались кверху, сея
искры, летел горящий лист, а звезды в небе улыбались
искрам, маня к себе.
На дне души каждого лежит та благородная
искра, которая сделает из него героя; но
искра эта устает гореть ярко — придет роковая минута, она
вспыхнет пламенем и осветит великие дела.
Но все-таки я чувствовал себя плохо: мне все мерещился гроб с воробьем, серые, скрюченные лапки и жалобно торчавший вверх восковой его нос, а вокруг — неустанное мелькание разноцветных
искр, как будто хочет
вспыхнуть радуга — и не может. Гроб расширялся, когти птицы росли, тянулись вверх и дрожали, оживая.
Он как будто хватался вверху за тонкую проволоку, чуть видную в темном воздухе, и всякий раз, как ему встречался узел, на его верхушке
вспыхивала яркая, синеватая
искра.
Скоро недотыкомка опять появилась, она подолгу каталась вокруг Передонова, как на аркане, и все дразнила его. И уже она была беззвучна и смеялась только дрожью всего тела. Но она
вспыхивала тускло-золотистыми
искрами, злая, бесстыжая, — грозила и горела нестерпимым торжеством. И кот грозил Передонову, сверкал глазами и мяукал дерзко и грозно.
Под ногою хрустели стеклянные корочки льда,
вспыхивали синие
искры — отражения звёзд.
В его светлых глазах
вспыхнули золотые, весёлые
искры, он подвинулся ближе к хозяину, понизил голос до таинственного шёпота.
«Безумство храбрых — вот мудрость жизни! О смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью… Но будет время — и капли крови твоей горячей, как
искры,
вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!
Вот еще степной ужас, особенно опасный в летние жары, когда трава высохла до излома и довольно одной
искры, чтобы степь
вспыхнула и пламя на десятки верст неслось огненной стеной все сильнее и неотразимее, потому что при пожаре всегда начинается ураган. При первом запахе дыма табуны начинают в тревоге метаться и мчатся очертя голову от огня. Летит и птица. Бежит всякий зверь: и заяц, и волк, и лошадь — все в общей куче.
И я вижу, понял я, почему так сильна эта женщина, — она любит, и любовь помогла ей узнать, что ребенок ее —
искра жизни, от которой может
вспыхнуть пламя на многие века.
По площади шумно бегают дети, разбрасывая шутихи; по камням, с треском рассыпая красные
искры, прыгают огненные змеи, иногда смелая рука бросает зажженную шутиху высоко вверх, она шипит и мечется в воздухе, как испуганная летучая мышь, ловкие темные фигурки бегут во все стороны со смехом и криками — раздается гулкий взрыв, на секунду освещая ребятишек, прижавшихся в углах, — десятки бойких глаз весело
вспыхивают во тьме.
— Gloria, madonna, gloria! [Слава, мадонна, слава! (Итал.).] — тысячью грудей грянула черная толпа, и — мир изменился: всюду в окнах
вспыхнули огни, в воздухе простерлись руки с факелами в них, всюду летели золотые
искры, горело зеленое, красное, фиолетовое, плавали голуби над головами людей, все лица смотрели вверх, радостно крича...
Солнце горит в небе, как огненный цветок, и сеет золотую пыль своих лучей на серые груди скал, а из каждой морщины камня, встречу солнца, жадно тянется живое — изумрудные травы, голубые, как небо, цветы. Золотые
искры солнечного света
вспыхивают и гаснут в полных каплях хрустальной росы.
— Да-а, хороши! Стихи читал я — Лермонтова, Некрасова, Пушкина… Бывало, читаю, как молоко пью. Есть, брат, стихи такие, — читаешь — словно милая целует. А иной раз стих хлыстнёт тебя по сердцу, как
искру высечет:
вспыхнешь весь…
В нём вдруг точно
вспыхнул целый сноп ярких
искр. Он улыбался острой улыбочкой, и сердце его замирало в живой игре слов, внезапно рождённых его умом.
Слова и звуки
вспыхивали перед глазами Евсея, как
искры, сжигая надежду на близость спокойной жизни. Он ощущал всем телом, что из тьмы, окружающей его, от этих людей надвигается сила, враждебная ему, эта сила снова схватит его, поставит на старую дорогу, приведёт к старым страхам. В сердце его тихо закипала ненависть к Саше, гибкая ненависть слабого, непримиримое, мстительное чувство раба, которого однажды мучили надеждою на свободу.
Молчание. Маришка только на мгновение подымает свои большие, когда-то, вероятно, красивые глаза и с изумлением обводит ими кругом ряд суровых или улыбающихся лиц. На одно мгновение в этих глазах
вспыхивает искра сознания, по изможденному, сморщенному лицу пробегает нервная дрожь, и опять Маришка погружается в свое тупое, одеревенелое состояние, точно она застыла.
Снежный саван
вспыхивает кое-где огненными
искрами.
Неведомые, прекрасные, раскрывались они перед ее внимательным взором; со страниц книги, которую Рудин держал в руках, дивные образы, новые, светлые мысли так и лились звенящими струями ей в душу, и в сердце ее, потрясенном благородной радостью великих ощущений, тихо
вспыхивала и разгоралась святая
искра восторга…
Один стал в дверях спиною к костру и, заложив руки назад, стал рассказывать что-то, должно быть очень интересное, потому что, когда Самойленко подложил хворосту и костер
вспыхнул, брызнул
искрами и ярко осветил сушильню, было видно, как из дверей глядели две физиономии, спокойные, выражавшие глубокое внимание, и как те, которые сидели в кружок, обернулись и стали прислушиваться к рассказу.
Когда Юрий взошел в круглую залу, неровно освещенную трескучим огоньком, разложенным у подошвы четвероугольного столба, то сначала он ничего не мог различить; пожирая несколько сухих смолистых ветвей, огонь ярко
вспыхивал, бросая красные
искры вокруг себя; и дым слоями расстилался по всему подземелью...
Весь состав, вся жизнь его была разбужена в одно мгновение, как будто молодость возвратилась к нему, как будто потухшие
искры таланта
вспыхнули снова.
Объяснить, зачем я это ей сказал, не умею: в ту пору всё чаще
вспыхивали у меня такие мысли, —
вспыхнет да и вылетит
искрой в глаз кому-нибудь. Казалось мне, что все люди лгут, притворяются.
Михаил. Тысяча извинений, но я буду продолжать… Я считаю это объяснение решительным. До моего отъезда в отпуск я держал завод вот так (показывает сжатый кулак.), и у меня никто не смел пищать! Все эти воскресные развлечения, чтения и прочие штуки я, как вам известно, не считал полезными в наших условиях… Сырой русский мозг не
вспыхивает огнем разума, когда в него попадает
искра знания, — он тлеет и чадит…
Тогда пробегает эротический ток, и
вспыхивает искра: власть становится не только нужной, но и желанной, хотя на миг она предстает в эротическом осиянии.
Один из них курил трубку, и
искра,
вспыхнув на ветру, осветила часть его лица.
Я уж взяла на себя такое терпенье, одна в доме неделю сидела и дождалась ее на минуту, но что же с ней говорить: она вся в себя завернулась, а внутри как
искра в соломе, вот-вот да и
вспыхнет.
— Да я дура, что ли, в самом деле, что я этого не понимаю? Нет, я плачу о том, что она точно
искра в соломе, так и гляжу, что
вспыхнет. Это все та, все та, — и Форова заколотила по ладони пальцем. — Это все оттого, что она предалась этой змее Бодростинихе… Эта подлая Глафирка никогда никого ни до чего доброго не доведет.
Одной хорошей
искры довольно, чтобы все это
вспыхнуло и превратило двор в огненную печь.
Искра эта
вспыхивает, разгорается, опять тухнет, и под конец совсем потухает.
Настроение солдат становилось все грознее.
Вспыхнул бунт во Владивостоке, матросы сожгли и разграбили город. Ждали бунта в Харбине. Здесь, на позициях, солдаты держались все более вызывающе, они задирали офицеров, намеренно шли на столкновения. В праздники, когда все были пьяны, чувствовалось, что довольно одной
искры, — и пойдет всеобщая, бессмысленная резня. Ощущение было жуткое.
Владислав оставался еще у себя дома, наблюдая, не
вспыхнет ли еще где в ближайшем крае
искра из-под угасающего пепла революции.
— Бить наибольшего… Бить митрополита… — заревела толпа, уже представлявшая из себя тот горючий материал, который
вспыхивает от каждой
искры.
Хороша она была в минуты вспышки гнева, когда ноздри ее правильного, с маленькой горбинкой носа раздувались, как у арабского коня, глаза метали ослепительные
искры, а нежные, смуглые, матовые щеки
вспыхивали багровым румянцем.
Волынской, слышавший коварные остережения Бирона,
вспыхнул — он забыл все, и Мариорицу, и свою любовь, и свои опасения; он видел только благородный подвиг друзей — и одной
искры прекрасного, брошенной вовремя в эту душу, довольно было, чтобы воспламенить ее. Пока не падает луч солнца на Мемнонову статую, она не издает дивных звуков. Он подошел к государыне и сказал ей с особенною твердостью...
Только судорожные движения правильного, выразительного, бледного, измученного лица, сменяющиеся вдруг странным, поражающим контрастом — счастливой, почти блаженной улыбкой, доказывали, что
искра жизни еще теплилась в нем,
вспыхивая по временам довольно ярко, подобно перебегающей
искре потухающего костра, разведенного неподалеку от него.
Он ничего не ответил, но в глазах его
вспыхнула демоническая
искра, отнимавшая у них всю красоту, а на крепко сжатых губах появилось лукавое, злое выражение.