Неточные совпадения
Говорит он скоро и вычурно: он из тех
людей, которые на все случаи жизни имеют готовые пышные фразы, которых просто прекрасное не трогает и которые важно драпируются в необыкновенные чувства, возвышенные страсти и
исключительные страдания.
— Равнодушным, как
человек, которому с детства внушали, что он — существо
исключительное, — сказал он, чувствуя себя близко к мысли очень для него ценной.
Он, Клим Самгин, еще в детстве был признан обладателем
исключительных способностей, об этом он не забывал да и не мог забыть, ибо
людей крупнее его — не видел.
Именно эта интеллигенция, возглавляемая Павлом Николаевичем Милюковым,
человеком исключительной политической прозорливости, задолго до того, как сложиться в мощную партию конституционалистов-демократов, самозабвенно вела работу культурного воспитания нашей страны.
— Будучи несколько, — впрочем, весьма немного, — начитан и зная Европу, я нахожу, что в лице интеллигенции своей Россия создала нечто совершенно
исключительное и огромной ценности. Наши земские врачи, статистики, сельские учителя, писатели и вообще духовного дела
люди — сокровище необыкновенное…
Чтоб легче было любить мужика, его вообразили существом
исключительной духовной красоты, украсили венцом невинного страдальца, нимбом святого и оценили его физические муки выше тех моральных мук, которыми жуткая русская действительность щедро награждала лучших
людей страны.
— Я верю, что он искренно любит Москву, народ и
людей, о которых говорит. Впрочем,
людей, которых он не любит, — нет на земле. Такого
человека я еще не встречала. Он — несносен, он обладает
исключительным уменьем говорить пошлости с восторгом, но все-таки… Можно завидовать
человеку, который так… празднует жизнь.
Среди всех
людей, встреченных Климом, сын мельника вызывал у него впечатление существа совершенно
исключительного по своей законченности.
Самгин возвратился в столовую, прилег на диван, прислушался: дождь перестал, ветер тихо гладил стекла окна, шумел город, часы пробили восемь. Час до девяти был необычно растянут, чудовищно вместителен, в пустоту его уложились воспоминания о всем, что пережил Самгин, и все это еще раз напомнило ему, что он —
человек своеобразный,
исключительный и потому обречен на одиночество. Но эта самооценка, которой он гордился, сегодня была только воспоминанием и даже как будто ненужным сегодня.
— Уехала в монастырь с Алиной Телепневой, к тетке ее, игуменье. Ты знаешь: она поняла, что у нее нет таланта для сцены. Это — хорошо. Но ей следует понять, что у нее вообще никаких талантов нет. Тогда она перестанет смотреть на себя как на что-то
исключительное и, может быть, выучится… уважать
людей.
Размышляя об этом, Самгин на минуту почувствовал себя способным встать и крикнуть какие-то грозные слова, даже представил, как повернутся к нему десятки изумленных, испуганных лиц. Но он тотчас сообразил, что, если б голос его обладал
исключительной силой, он утонул бы в диком реве этих
людей, в оглушительном плеске их рук.
— Если можно признать, что что бы то ни было важнее чувства человеколюбия, хоть на один час и хоть в каком-нибудь одном,
исключительном случае, то нет преступления, которое нельзя бы было совершать над
людьми, не считая себя виноватым».
И в его представлении происходило то обычное явление, что давно не виденное лицо любимого
человека, сначала поразив теми внешними переменами, которые произошли за время отсутствия, понемногу делается совершенно таким же, каким оно было за много лет тому назад, исчезают все происшедшие перемены, и перед духовными очами выступает только то главное выражение
исключительной, неповторяемой духовной личности.
Другой разряд составляли
люди, осужденные за поступки, совершенные в
исключительных обстоятельствах, как озлобление, ревность, опьянение и т. п., такие поступки, которые почти наверное совершили бы в таких же условиях все те, которые судили и наказывали их. Этот разряд составлял, по наблюдению Нехлюдова, едва ли не более половины всех преступников.
В пользу же в частности женитьбы именно на Мисси (Корчагину звали Мария и, как во всех семьях известного круга, ей дали прозвище) — было, во-первых, то, что она была породиста и во всем, от одежды до манеры говорить, ходить, смеяться, выделялась от простых
людей не чем-нибудь
исключительным, а «порядочностью», — он не знал другого выражения этого свойства и ценил это свойство очень высоко; во-вторых, еще то, что она выше всех других
людей ценила его, стало быть, по его понятиям, понимала его.
В-третьих, подвергаясь постоянной опасности жизни, — не говоря уже об
исключительных случаях солнечных ударов, утопленья, пожаров, — от постоянных в местах заключения заразных болезней, изнурения, побоев,
люди эти постоянно находились в том положении, при котором самый добрый, нравственный
человек из чувства самосохранения совершает и извиняет других в совершении самых ужасных по жестокости поступков.
— Это, голубчик,
исключительная натура, совершенно
исключительная, — говорил Бахарев про Лоскутова, — не от мира сего
человек… Вот я его сколько лет знаю и все-таки хорошенько не могу понять, что это за
человек. Только чувствуешь, что крупная величина перед тобой. Всякая сила дает себя чувствовать.
Иногда девушка выражалась слишком резко о самых близких
людях, и Привалов не мог не чувствовать, что она находится под чьим-то
исключительным, очень сильным влиянием и многого не досказывает.
— Да, с этой стороны Лоскутов понятнее. Но у него есть одно совершенно
исключительное качество… Я назвал бы это качество притягательной силой, если бы речь шла не о живом
человеке. Говорю серьезно… Замечаешь, что чувствуешь себя как-то лучше и умнее в его присутствии; может быть, в этом и весь секрет его нравственного влияния.
Ценность национальности в истории, как и всякую ценность, приходится утверждать жертвенно, поверх блага
людей, и она сталкивается с
исключительным утверждением блага народа, как высшего критерия.
Уже в Достоевском, вечно двоящемся, есть пророчество об откровении
человека, об
исключительном по остроте антропологическом сознании.
Это
исключительное внимание к судьбе отдельного
человека оказывается призрачным.
Это требует
исключительного уважения к
человеку, к личности, к ее правам, к ее духовно самоуправляющейся природе.
Русский
человек, усомнившись в своих
исключительных нравственных качествах и признав некоторые качества за врагом, начинает думать, что и воевать-то не стоит, — у него слабеет воля, он уже не имеет пафоса.
Пусть этот ропот юноши моего был легкомыслен и безрассуден, но опять-таки, в третий раз повторяю (и согласен вперед, что, может быть, тоже с легкомыслием): я рад, что мой юноша оказался не столь рассудительным в такую минуту, ибо рассудку всегда придет время у
человека неглупого, а если уж и в такую
исключительную минуту не окажется любви в сердце юноши, то когда же придет она?
Чаадаев имел свои странности, свои слабости, он был озлоблен и избалован. Я не знаю общества менее снисходительного, как московское, более
исключительного, именно поэтому оно смахивает на провинциальное и напоминает недавность своего образования. Отчего же
человеку в пятьдесят лет, одинокому, лишившемуся почти всех друзей, потерявшему состояние, много жившему мыслию, часто огорченному, не иметь своего обычая, свои причуды?
Упрекать женщину в ее
исключительном взгляде вряд справедливо ли. Разве кто-нибудь серьезно, честно старался разбить в них предрассудки? Их разбивает опыт, а оттого иногда ломится не предрассудок, а жизнь.
Люди обходят вопросы, нас занимающие, как старухи и дети обходят кладбища или места, на которых…
Несколько
человек каждого поколения оставались, вопреки событиям, упорными хранителями идеи; эти-то левиты, а может, астеки, несут несправедливую казнь за монополь
исключительного развития, за мозговое превосходство сытых каст, каст досужих, имевших время работать не одними мышцами.
Он не был ни консерватор, ни отсталый
человек, он просто не верил в
людей, то есть верил, что эгоизм —
исключительное начало всех действий, и находил, что его сдерживает только безумие одних и невежество других.
Брат мой был
человек исключительной доброты, но одержимый настоящими припадками бешенства.
Исключительный динамизм, непрерывный активизм или растерзывает
человека, или превращает его в механизм.
Он, в конце концов, увидел
человека как
исключительный продукт общества, класса и подчинил целиком
человека новому обществу, идеальному социальному коллективу вместо того, чтобы подчинить общество
человеку, окончательно освободить
человека от категории социального класса.
Но так думают потому, что придают слишком
исключительное значение сознательным идеям, которые часто затрагивают лишь поверхность
человека.
Например, нагрузка и выгрузка пароходов, не требующие в России от рабочего
исключительного напряжения сил, в Александровске часто представляются для
людей истинным мучением; особенной команды, подготовленной и выученной специально для работ на море, нет; каждый раз берутся всё новые
люди, и оттого случается нередко наблюдать во время волнения страшный беспорядок; на пароходе бранятся, выходят из себя, а внизу, на баржах, бьющихся о пароход, стоят и лежат
люди с зелеными, искривленными лицами, страдающие от морской болезни, а около барж плавают утерянные весла.
Но автор комедии вводит нас в самый домашний быт этих
людей, раскрывает перед нами их душу, передает их логику, их взгляд на вещи, и мы невольно убеждаемся, что тут нет ни злодеев, ни извергов, а всё
люди очень обыкновенные, как все
люди, и что преступления, поразившие нас, суть вовсе не следствия
исключительных натур, по своей сущности наклонных к злодейству, а просто неизбежные результаты тех обстоятельств, посреди которых начинается и проходит жизнь
людей, обвиняемых нами.
Впрочем, вы не будете тут искать
исключительной точности — прошу смотреть без излишней взыскательности на мои воспоминания о
человеке, мне близком с самого нашего детства: я гляжу на Пушкина не как литератор, а как друг и товарищ.
Трудно было примириться детскому уму и чувству с мыслию, что виденное мною зрелище не было
исключительным злодейством, разбоем на большой дороге, за которое следовало бы казнить Матвея Васильича как преступника, что такие поступки не только дозволяются, но требуются от него как исполнение его должности; что самые родители высеченных мальчиков благодарят учителя за строгость, а мальчики будут благодарить со временем; что Матвей Васильич мог браниться зверским голосом, сечь своих учеников и оставаться в то же время честным, добрым и тихим
человеком.
Восемь дней, оставшиеся до приезда Лаптева, промелькнули незаметно в общей, теперь уже бесцельной суматохе, какая овладевает
людьми в таких
исключительных случаях.
Эта игра кончилась наконец тем, что ходоки как-то пробрались во двор господского дома как раз в тот момент, когда Евгений Константиныч в сопровождении своей свиты отправлялся сделать предобеденный променад. В суматохе, происходившей по такому
исключительному случаю, Родион Антоныч прозевал своих врагов и спохватился уже тогда, когда они загородили дорогу барину. Картина получилась довольно трогательная:
человек пятнадцать мужиков стояли без шапок на коленях, а говорки в это время подавали свою бумагу.
Тетюев слыхал об этом
исключительном интернациональном мирке из пятого в десятое, поэтому перелистывал альбом без особенного внимания, как
человек непосвященный, и только заметил последнюю страницу, где было оставлено свободное место для новой карточки: это место было назначено Луше Прозоровой.
Славный был он
человек; но убеждения его иногда были очень странные,
исключительные.
Патриотическое суеверие поощряется устройством правительствами и правящими классами на собранные с народа средства общественных торжеств, зрелищ, памятников, празднеств, располагающих
людей к признанию
исключительной значительности одного своего народа и величия одного своего государства и правителей его и к недоброжелательству и даже ненависти к другим народам.
Я знаю про себя, что мне не нужно отделение себя от других народов, и потому я не могу признавать своей
исключительной принадлежности к какому-либо народу и государству и подданства какому-либо правительству; знаю про себя, что мне не нужны все те правительственные учреждения, которые устраиваются внутри государств, и потому я не могу, лишая
людей, нуждающихся в моем труде, отдавать его в виде подати на ненужные мне и, сколько я знаю, вредные учреждения; я знаю про себя, что мне не нужны ни управления, ни суды, производимые насилием, и потому я не могу участвовать ни в том, ни в другом; я знаю про себя, что мнене нужно ни нападать на другие народы, убивая их, ни защищаться от них с оружием в руках, и потому я не могу участвовать в войнах и приготовлениях к ним.
Если огромные богатства, накопленные рабочими, считаются принадлежащими не всем, а
исключительным лицам; если власть собирать подати с труда и употреблять эти деньги, на что они это найдут нужным, предоставлена некоторым
людям; если стачкам рабочих противодействуется, а стачки капиталистов поощряются; если некоторым
людям предоставляется избирать способ религиозного и гражданского обучения и воспитания детей; если некоторым лицам предоставлено право составлять законы, которым все должны подчиняться, и распоряжаться имуществом и жизнью
людей, — то всё это происходит не потому, что народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что этого для своих выгод хотят правительства и правящие классы и посредством физического насилия над телами
людей устанавливают это.
В том же положении и министр, и государь, и всякая высшая власть, с тою только разницей, что чем они выше и чем
исключительнее их положение, тем им необходимее верить в то, что существующий порядок есть единственно возможный порядок, так как вне его они не только не могут получить равного положения, но должны будут пасть ниже всех других
людей.
Одни,
люди правящих классов, не имея уже разумного объяснения занимаемых ими выгодных положений, поставлены в необходимость для удержания этих положений подавлять в себе высшие, разумные любовные способности и внушать самим себе необходимость своего
исключительного положения; другие же, низшие сословия, задавленные трудом и умышленно одуряемые, находятся в постоянном состоянии внушения, неуклонно и постоянно производимом над ними
людьми высших классов.
Вследствие того, что не при всех насильственных отношениях
людей совершаются истязания и убийства,
люди, пользующиеся
исключительными выгодами правящих классов, уверяют себя и других, что выгоды, которыми они пользуются, происходят не от истязаний и убийств, а от каких-то других таинственных общих причин, отвлеченных прав и т. п.
И проявления эти особенно страшны правительству теперь тем, что отказывающиеся часто принадлежат не к так называемым низшим, необразованным сословиям, а к
людям среднего и высшего образования, и тем, что
люди эти объясняют свои отказы уже не какими-либо мистическими
исключительными верованиями, как это было прежде, не соединяют их с какими-либо суевериями и изуверствами, как это делают самосожигатели или бегуны, а причинами своего отказа выставляют самые простые и ясные, всем доступные и всеми признаваемые истины.
А между тем то, что освобождение всех
людей произойдет именно через освобождение отдельных лиц, становится в последнее время всё более и более очевидным. Освобождение отдельных лиц во имя христианского жизнепонимания от государственного порабощения, бывшее прежде
исключительным и незаметным явлением, получило в последнее время угрожающее для государственной власти значение.
Если
человек исключительною задачею своей жизненной деятельности поставляет ограждение своих прав (как, например, права принимать по праздникам поздравления, права идти в первой паре, когда бал открывается польским, и т. д.), то результатом его усилий может быть только ограждение прав, и ничего больше.