Неточные совпадения
Впрочем, обе дамы нельзя сказать чтобы
имели в своей натуре потребность наносить неприятность, и вообще в характерах их ничего не было злого, а так, нечувствительно, в разговоре рождалось само
собою маленькое желание кольнуть друг друга; просто одна другой из небольшого наслаждения
при случае всунет иное живое словцо: вот,
мол, тебе! на, возьми, съешь!
После этого мы пили вдвоем с ним очень много рому, до того, что он раскраснелся и говорит, как умел: «Ну, теперь,
мол, открывай, что ты с конем делал?» А я отвечаю: «Вот что…» — да глянул на него как можно пострашнее и зубами заскрипел, а как горшка с тестом на ту пору
при себе не
имел, то взял да для примеру стаканом на него размахнул, а он вдруг, это видя, как нырнет — и спустился под стол, да потом как шаркнет к двери, да и был таков, и негде его стало и искать.
А Санин вдруг почувствовал
себя до того счастливым, такою детскою веселостью наполнилось его сердце
при мысли, что вот сбылись же, сбылись те грезы, которым он недавно предавался в тех же самых комнатах; все существо его до того взыграло, что он немедленно отправился в кондитерскую; он пожелал непременно, во что бы то ни стало, поторговать за прилавком, как несколько дней тому назад… «Я,
мол,
имею полное теперь на это право! Я ведь теперь домашний человек!»
А так как, не далее как за день перед тем, я
имел случай с обоими бунтовщиками играть в ералаш и
при этом не
заметил в их образе мыслей ничего вредного, то и не преминул возразить негодующему помпадуру, что, по мнению моему, оба названные лица ведут
себя скромно и усмирения не заслуживают.
Я часто спорил с ним, и хотя обыкновенно оставался
при своем мнении, но все же благодаря ему я мало-помалу стал
замечать, что для самого меня не все было ясно, и я уже старался выработать в
себе возможно определенные убеждения, чтобы указания совести были определенны и не
имели бы в
себе ничего смутного.
Они не
замечали меня, занятые разговором, но я успел рассмотреть их: один, в легкой панаме и в светлом фланелевом костюме с синими полосками,
имел притворно благородный вид и гордый профиль первого любовника и слегка поигрывал тросточкой, другой, в серенькой одежде, был необыкновенно длинноног и длиннорук, ноги у него как будто бы начинались от середины груди, и руки, вероятно, висели ниже колен, — благодаря этому, сидя, он представлял
собою причудливую ломаную линию, которую, впрочем, легко изобразить
при помощи складного аршина.
Не успел г. Женский кончить своей речи, как с кресла вскочил Николай Усталов, второй уполномоченный от Александровского рынка, и крикнул: «Это что, а запряг бы я вас к нашему хозяину да заставил бы торговать каждый день, не исключая и воскресеньев, так посмотрел бы я тогда, как у вас рожи-то вытянулись!» Председатель звонком призвал его к порядку, но он не унимался и кричал: «А со двора ходить два раза в год, да не
сметь иметь при себе денег, и не знать, за какое жалованье служишь!» Члены совета схватили его за фалды сюртука и, посадив в кресло, водворили порядок.
К завтраку граф вышел по наружности совсем покойный. Он принудил
себя даже к разговору со своей женой.
При этом, однако, он пристально смотрел на нее и
заметил, что она
имела расстроенный и растерянный вид.
— В этом святилище мы приносим бескровную жертву, всемилостивейший государь, сними
меч, который ты теперь
имеешь при себе.