Неточные совпадения
Разговор перешел на злоупотребления властей
в Соединенных
Штатах, но Анна тотчас же перевела его на другую тему, чтобы вызвать управляющего
из молчания.
Первая
из них: посланник Соединенных
Штатов Америки
в Париже заявил русскому послу Нелидову, что, так как жена графа Ностица до замужества показывалась
в Лондоне,
в аквариуме какого-то мюзик-холла, голая, с рыбьим хвостом, — дипломатический корпус Парижа не может признать эту даму достойной быть принятой
в его круге.
Дорога пошла
в гору. Жарко. Мы сняли пальто: наши узкие костюмы,
из сукна и других плотных материй, просто невозможны
в этих климатах. Каков жар должен быть летом! Хорошо еще, что ветер с моря приносит со всех сторон постоянно прохладу! А всего
в 26-м градусе широты лежат эти благословенные острова. Как не взять их под покровительство? Люди Соединенных
Штатов совершенно правы, с своей стороны.
Через год после того, как пропал Рахметов, один
из знакомых Кирсанова встретил
в вагоне, по дороге
из Вены
в Мюнхен, молодого человека, русского, который говорил, что объехал славянские земли, везде сближался со всеми классами,
в каждой земле оставался постольку, чтобы достаточно узнать понятия, нравы, образ жизни, бытовые учреждения, степень благосостояния всех главных составных частей населения, жил для этого и
в городах и
в селах, ходил пешком
из деревни
в деревню, потом точно так же познакомился с румынами и венграми, объехал и обошел северную Германию, оттуда пробрался опять к югу,
в немецкие провинции Австрии, теперь едет
в Баварию, оттуда
в Швейцарию, через Вюртемберг и Баден во Францию, которую объедет и обойдет точно так же, оттуда за тем же проедет
в Англию и на это употребит еще год; если останется
из этого года время, он посмотрит и на испанцев, и на итальянцев, если же не останется времени — так и быть, потому что это не так «нужно», а те земли осмотреть «нужно» — зачем же? — «для соображений»; а что через год во всяком случае ему «нужно» быть уже
в Северо — Американских
штатах, изучить которые более «нужно» ему, чем какую-нибудь другую землю, и там он останется долго, может быть, более года, а может быть, и навсегда, если он там найдет себе дело, но вероятнее, что года через три он возвратится
в Россию, потому что, кажется,
в России, не теперь, а тогда, года через три — четыре, «нужно» будет ему быть.
С нею гораздо меньше хлопот, чем с прежнею: пять девушек, составившие основной
штат, перешли сюда
из прежней мастерской, где места их были заняты новыми; остальной
штат набрался
из хороших знакомых тех швей, которые работали
в прежней мастерской.
Жена (гораздо моложе его) и женщины
из ее
штата ездили
в коляске, запряженной прекрасными лошадьми, но он всегда ходил пешком.
Узнал, что он был
из новогородской семинарии и шел пешком
в Петербург повидаться с дядею, который был секретарем
в губернском
штате.
Но дело
в том, что этот
штат все увеличивался, потому что каждый год приезжали
из Петербурга новые служащие, которым нужно было создавать место и изобретать занятия.
Обоз с имуществом был послан вперед, а за ним отправлена
в особом экипаже Катря вместе с Сидором Карпычем. Петр Елисеич уехал с Нюрочкой. Перед отъездом он даже не зашел на фабрику проститься с рабочими: это было выше его сил.
Из дворни господского дома остался на своем месте только один старик сторож Антип. У Палача был свой
штат дворни, и «приказчица» Анисья еще раньше похвалялась, что «
из мухинских» никого
в господском доме не оставит.
Невелико было хозяйство смотрителя, а весь придворный
штат его состоял
из кухарки Пелагеи да училищного сторожа, отставного унтера Яковлева, исправлявшего должность лакея и ходившего за толстою, обезножившею от настоя смотрительскою лошадью. Женни
в два дня вошла во всю домашнюю администрацию, и на ея поясе появился крючок с ключами.
В настоящее время
штат этих приживалок состоял всего
из трех экземпляров: институтка Эмма, лимфатическая полная особа немецкого происхождения, какая-то безымянная дворяночка Аннинька, веселое и беспечное создание, и истерическая, некрасивая девица Прасковья Семеновна.
Отец и дед Тетюева служили управителями
в Кукарском заводе и прославились
в темные времена крепостного права особенной жестокостью относительно рабочих; под их железной рукой стонали и гнулись
в бараний рог не одни рабочие, а весь
штат заводских служащих, набранных
из тех же крепостных.
И чего-чего только он не делал, чтоб
из штата выйти! И тайных советников
в нигилизме обвинял, и во всевозможные особые присутствия впрашивался, и уходящих
в отставку начальников походя костил, новоявленных же прославлял… Однажды,
в тоске смертной, даже руку начальнику поцеловал, ан тот только фыркнул! А он-то целуя, думал: господи! кабы тысячку!
От управляющего губернией был послан между тем жандарм за начальником арестантской роты, и через какие-нибудь полчаса
в приемной зале уж стоял навытяжке и
в полной форме дослужившийся
из сдаточных капитан Тимков, который, несмотря на то, что владел замечательно твердым характером и столь мало подвижным лицом, что как будто бы оно обтянуто было лубом, а не кожей человеческой, несмотря на все это,
в настоящие минуты, сам еще не зная, зачем его призвали, был бледен до такой степени, что молодой чиновник, привезенный вице-губернатором
из Петербурга и теперь зачисленный
в штат губернского правления, подошел к нему и, насмешливо зевая, спросил...
Потом муж ее поступил
в штат московской городской полиции частным приставом
в одну
из лучших частей города.
Игумен Моисей поэтому питал большую злобу к Гарусову и считал его одним
из главных виновников введения духовных
штатов в Зауралье.
По поводу этих переговоров один
из принцев Мюратов сказал
в одной книге, изданной
в Соединенных
Штатах, что Овэн обманул американское правительство.
Кисельников. У нас ведь не
из жалованья служат. Самое большое жалованье пятнадцать рублей
в месяц. У нас
штату нет, по трудам и заслугам получаем;
в прошлом году получал я четыре рубля
в месяц, а нынче три с полтиной положили. С дому сто рублей получаю. Кабы не дележка, нечем бы жить.
Моряком он с 16 лет, испробовав до этого несколько профессий, после того как оставил родительский дом
в одном
из маленьких городков
штата Кенектикут, получив от отца три доллара.
Весь
штат этого двора состоял
в Пизе
из шестидесяти человек, как писал граф Орлов императрице [«Донесение графа Орлова императрице» от 14 (25) февраля 1775 года.].
При нем находился огромный
штат офицеров, сухопутных и морских, он набирал
в русскую службу способных иностранцев, особенно
из единоплеменных славян, и по предоставленной императрицей власти производил
в чины до штаб-офицерского.
В Твери
штат наш должен был уменьшиться. Здесь нам надлежало высадить одного товарища по фамилии Волосатина, отец которого служил председателем какой-то
из тверских палат.
— Да нечего рассказывать. Приехал туда
из ссылки, служил
в управлении железной дороги, ты знаешь. Прослужил год,
штаты сократили, я и остался на мели.
Устроился я недорого; излишнего
штата в редакции не заводил, взял себе только личного секретаря
из мелких чиновников, П-ского, рекомендованного мне моим приятелем Дондуковым, с которым я два года прожил вместе на трех квартирах: сначала на Литейной, потом
в Поварском переулке, а
в зиму 1862–1863 года — у Красного моста.
Последняя, остававшаяся круглый год во всей своей неприкосновенности, с особым
штатом прислуги, находилась
в бельэтаже одного
из домов Большой Морской улицы и состояла
из девяти комнат, убранных так, как только может придумать причудливая фантазия женщины, обладающей независимым состоянием, тонким вкусом и при этом не знающей цены деньгам; словом, этот храм Афродиты, как называли квартиру Анжель петербургские виверы, напоминал уголок дворца Алладина
из «Тысячи и одной ночи».
Около самой Красной палаты, то есть приемной залы, двор расширялся
в площадях, на которой тоже теснились люди
из дворцового
штата, а также юродивые и увечные нищие, разместившиеся у заднего крыльца палаты и получавшие мелкие деньги
из рук дворцовых стряпчих [Нынешние камер-юнкеры.], а получившие сидели по сторонам дороги, поджав ноги и кланяясь, выискивая между ними себе милостивцев.
Около самой Красной палаты, то есть приемной залы, двор расширялся
в площадь, на которой тоже теснились люди
из дворцового
штата, а также юродивые и увечные нищие, разместившиеся у заднего крыльца палаты и получавшие мелкие деньги
из рук дворцовых стряпчих [Нынешние камер-юнкеры.], а получившие сидели по сторонам дороги, поджав ноги и кланяясь гостям, выискивая между ними себе милостивцев.
Выбравшись
из наполненных нарядной толпой придворных дворцовых зал, он прямо поехал домой. Он жил недалеко,
в одном
из домов на набережной Мойки, занимая небольшую, просто меблированную квартирку.
Штат его прислуги состоял
из камердинера Прошки, или Прохора Степановича, сына старого дядьки Александра Васильевича — Степана и повара Митьки.
Княжна Людмила Васильевна действительно, со дня приезда
в свой дом, повела жизнь, выходящую
из рамок обыденности. Ее дом днем и ночью казался совершенно пустым и необитаемым. Жизнь проявлялась
в нем только
в людской, где многочисленный
штат княжеской прислуги, пополненный выписанными
из Зиновьева дворовыми, не хуже великосветских кумушек, перемалывал косточки своей госпоже, прозванной ее домашними «полуношницей». Княжна действительно превращала день
в ночь и наоборот.
Старушка жила одна, окруженная небольшим
штатом прислуги,
в маленьком деревянном домике
в одном
из переулков, прилегающих к Тверской улице.
В это самое время я, как нарочно, получил
из Петербурга извещение, что, по тамошнему благоусмотрению, у нас
в Сибири увеличивается число буддийских капищ и удваиваются
штаты лам.
Удивительно, что он там
в короткое время успел повидаться со многими лицами архиерейского
штата, и многих
из них сумел угостить, и, угощая, все расспрашивал об архиерее и вывел, что он человек высркрпросвещенного ума, но весьма оляповатый, что вполне подтверждалось и его ответом, который похож был на резолюцию и был надписан на собственном отцовом письме, а все содержание надписи было такое: «Изрядно: готовься — приеду».