Неточные совпадения
Самгин, пользуясь толкотней на панели, отодвинулся от Шемякина, а где-то близко посыпалась дробь барабанов, ядовито засвистела дудочка, и, вытесняя штатских людей
из улицы, как поршень вытесняет пар, по
булыжнику мостовой затопали рослые солдаты гвардии, сопровождая полковое знамя.
Только что прошел обильный дождь, холодный ветер, предвестник осени, гнал клочья черных облаков, среди них ныряла ущербленная луна, освещая на секунды
мостовую, жирно блестел
булыжник, тускло, точно оловянные, поблескивали стекла окон, и все вокруг как будто подмигивало. Самгина обогнали два человека, один
из них шел точно в хомуте, на плече его сверкала медная труба — бас, другой, согнувшись, сунув руки в карманы, прижимал под мышкой маленький черный ящик, толкнув Самгина, он пробормотал...
Когда Самгин проснулся, разбуженный железным громом, поручика уже не было в комнате. Гремела артиллерия, проезжая рысью по
булыжнику мостовой, с громом железа как будто спорил звон колоколов, настолько мощный, что казалось — он волнует воздух даже в комнате. За кофе следователь объяснил, что в городе назначен смотр артиллерии, прибывшей
из Петрограда, а звонят, потому что — воскресенье, церкви зовут к поздней обедне.
Захотелось сегодня же, сейчас уехать
из Москвы. Была оттепель,
мостовые порыжели, в сыроватом воздухе стоял запах конского навоза, дома как будто вспотели, голоса людей звучали ворчливо, и раздирал уши скрип полозьев по обнаженному
булыжнику. Избегая разговоров с Варварой и встреч с ее друзьями, Самгин днем ходил по музеям, вечерами посещал театры; наконец — книги и вещи были упакованы в заказанные ящики.
Влажная холодная кисея [Тонкая, редкая ткань, начально
из индейской крапивы, ныне
из хлопка — Ред.] висела над городской площадью, недавно вымощенною крупным
булыжником, отчего она стала глазастой; пять окон «Лиссабона» были налиты жёлтым светом, и на тёмных шишках камней
мостовой лежало пять жёлтых полос.
По двору, больше влево, на
булыжнике мостовой расселись с котомками бабы и мужики; в разных направлениях сновала чистая публика — грузные купчихи, старушки барыни, подростки, приезжие
из дальних губерний купцы в сапогах бутылками, кое-где выцветший военный сюртук отставного.