Неточные совпадения
Между другими торговками, торговавшими на своих
лотках рядом с Марьей, раздался смех, как вдруг из-под аркады городских лавок выскочил ни с того ни с сего один раздраженный человек вроде купеческого приказчика и не наш торговец, а
из приезжих, в длиннополом синем кафтане, в фуражке с козырьком, еще молодой, в темно-русых кудрях и с длинным, бледным, рябоватым лицом. Он был в каком-то глупом волнении и тотчас принялся грозить Коле кулаком.
Но если редки проезжие, то в переулок довольно часто заглядывают разносчики с
лотками и разной посудиной на головах. Дедушка знает, когда какой
из них приходит, и всякому или махнет рукой («не надо!»), или приотворит окно и кликнет. Например...
Сбор кончился. Несколько
лотков и горшков нагружено верхом румяными, сочными и ароматическими плодами. Процессия
из пяти человек возвращается восвояси, и у каждого под мышками и на голове драгоценная ноша. Но Анна Павловна не спешит; она заглядывает и в малинник, и в гряды клубники, и в смородину. Все уже созревает, а клубника даже к концу приходит.
Летом сбитенщиков сменяли торговцы квасами, и самый любимый
из них был грушевый,
из вареных груш, которые в моченом виде лежали для продажи пирамидами на
лотках, а квас черпали
из ведра кружками.
Но у меня ничего этого нет, и я еще очень живо помню, как в годы учения приходилось мне бегать по гостиному двору и
из двух подовых пирогов, которые продаются на
лотках официянтами в белых галстуках, составлять весь обед свой…
У разносчика был
лоток с апельсинами, сто
из них он продал, два сам съел, три (с пятнышками) бедным мальчикам роздал, а пять подарил околоточному — сколько всех апельсинов было?
Павел выпустил его
из рук и несколько минут глядел на него, как бы размышляя, убить ли его или оставит!? живым; потом, решившись на что-то, повернулся и быстрыми шагами пошел домой. Дорогой он прямиком прорезывал огромные лужи, наткнулся на
лоток с калачами и свернул его, сшиб с ног какую-то нищую старуху и когда вошел к себе в дом, то у него уж не было и шляпы. Кучер остался тоже в беспокойном раздумье…
Их всегда было много в нем; оборванные, полуголодные, боящиеся солнечного света, они жили в этой развалине, как совы, и мы с Коноваловым были среди них желанными гостями, потому что и он и я, уходя
из пекарни, брали по караваю белого хлеба, дорогой покупали четверть водки и целый
лоток «горячего» — печенки, легкого, сердца, рубца. На два-три рубля мы устраивали очень сытное угощение «стеклянным людям», как их называл Коновалов.
Мы никогда не увлекались фразами обличителей, бросающих из-за угла мелкие камешки в какого-нибудь мальчишку, стащившего яблоко с
лотка у торговца.
A виновник суматохи, вороненок, страшно испугавшись всего этого шума и кутерьмы, совсем потерял голову. Он недоумевал с минуту, потом неожиданно встрепенулся и с решительным видом заковылял по скатерти, опрокидывая по пути чашки и стаканы. Мимоходом попал в сухарницу, выскочил
из неё, как ошпаренный, наскочил на
лоток с хлебом и, в конце концов, очутился в крынке с молоком, уйдя в нее по самую шею.
— Ваше благородие, куда
лоток девать прикажете? — спрашивает городовой надзирателя, выходящего с компанией
из погреба.
Часа через два комиссия идет обратно. Вид у санитаров утомленный, замученный. Ходили они недаром: один
из городовых, торжественно шагая, несет
лоток, наполненный гнилыми яблоками.
Перекупки на Печерске и на Подоле знали его все, от первой до последней, и с довольными лицами перемигивались между собою, когда, бывало, он идет по базару. Они ждали этого, как ворон крови, потому что Федор Блискавка
из казацкого молодечества расталкивал у них
лотки с кнышами, сластенами либо черешнями и раскатывал на все стороны большие вороха арбузов и дынь, а после платил за все втрое.
Потеет солдат. И сплюнуть хочется, и покурить охота смертная, а в зеркале плечо да полгруди, как на
лотке, корнем торчат, вверху рыжим барашком пакля расплывается, — так бы из-под себя табурет выдернул да себя по морде в зеркале и шваркнул… Нипочем нельзя: барыня хочь и не военная, однако обидится, — через адъютанта так ушибет, что и не отдышишься. Упрела, однако ж, и она. Ручки об фартух вытерла, на Бородулина смотрит, усмехается.