Неточные совпадения
Из-за хлебных кладей и ветхих крыш возносились и мелькали на чистом
воздухе, то справа, то слева, по мере того как бричка
делала повороты, две сельские церкви, одна возле другой: опустевшая деревянная и каменная, с желтенькими стенами, испятнанная, истрескавшаяся.
Весело хлопотали птицы, обильно цвели цветы, бархатное небо наполняло сад голубым сиянием, и в блеске весенней радости было бы неприлично говорить о печальном. Вера Петровна стала расспрашивать Спивака о музыке, он тотчас оживился и, выдергивая
из галстука синие нитки,
делая пальцами в
воздухе маленькие запятые, сообщил, что на Западе — нет музыки.
Туробоев не ответил. Он шагал стремительно, наклонясь вперед, сунув руки в карманы и оставляя за собой в
воздухе голубые волокна дыма папиросы. Поднятый воротник легкого пальто, клетчатое кашне и что-то в его фигуре
делали его похожим на парижского апаша,
из тех, какие танцуют на эстрадах ресторанов.
Ногою в зеленой сафьяновой туфле она безжалостно затолкала под стол книги, свалившиеся на пол, сдвинула вещи со стола на один его край, к занавешенному темной тканью окну,
делая все это очень быстро. Клим сел на кушетку, присматриваясь. Углы комнаты были сглажены драпировками, треть ее отделялась китайской ширмой, из-за ширмы был виден кусок кровати, окно в ногах ее занавешено толстым ковром тускло красного цвета, такой же ковер покрывал пол. Теплый
воздух комнаты густо напитан духами.
Пока ветер качал и гнул к земле деревья, столбами нес пыль, метя поля, пока молнии жгли
воздух и гром тяжело, как хохот, катался в небе, бабушка не смыкала глаз, не раздевалась, ходила
из комнаты в комнату, заглядывала, что
делают Марфенька и Верочка, крестила их и крестилась сама, и тогда только успокаивалась, когда туча, истратив весь пламень и треск, бледнела и уходила вдаль.
Выбрав место для ночевки, я приказал Захарову и Аринину ставить палатку, а сам с Дерсу пошел на охоту. Здесь по обоим берегам реки кое-где узкой полосой еще сохранился живой лес, состоящий
из осины, ольхи, кедра, тальника, березы, клена и лиственницы. Мы шли и тихонько разговаривали, он — впереди, а я — несколько сзади. Вдруг Дерсу
сделал мне знак, чтобы я остановился. Я думал сначала, что он прислушивается, но скоро увидел другое: он поднимался на носки, наклонялся в стороны и усиленно нюхал
воздух.
Теперь, Верочка, эти мысли уж ясно видны в жизни, и написаны другие книги, другими людьми, которые находят, что эти мысли хороши, но удивительного нет в них ничего, и теперь, Верочка, эти мысли носятся в
воздухе, как аромат в полях, когда приходит пора цветов; они повсюду проникают, ты их слышала даже от твоей пьяной матери, говорившей тебе, что надобно жить и почему надобно жить обманом и обиранием; она хотела говорить против твоих мыслей, а сама развивала твои же мысли; ты их слышала от наглой, испорченной француженки, которая таскает за собою своего любовника, будто горничную,
делает из него все, что хочет, и все-таки, лишь опомнится, находит, что она не имеет своей воли, должна угождать, принуждать себя, что это очень тяжело, — уж ей ли, кажется, не жить с ее Сергеем, и добрым, и деликатным, и мягким, — а она говорит все-таки: «и даже мне, такой дурной, такие отношения дурны».
Десять раз выбегал я в сени
из спальни, чтоб прислушаться, не едет ли издали экипаж: все было тихо, едва-едва утренний ветер шелестил в саду, в теплом июньском
воздухе; птицы начинали петь, алая заря слегка подкрашивала лист, и я снова торопился в спальню, теребил добрую Прасковью Андреевну глупыми вопросами, судорожно жал руки Наташе, не знал, что
делать, дрожал и был в жару… но вот дрожки простучали по мосту через Лыбедь, — слава богу, вовремя!
Оставалось умереть. Все с часу на час ждали роковой минуты, только сама больная продолжала мечтать. Поле, цветы, солнце… и много-много
воздуха! Точно живительная влага
из полной чаши, льется ей
воздух в грудь, и она чувствует, как под его действием стихают боли, организм крепнет. Она
делает над собой усилие, встает с своего одра, отворяет двери и бежит, бежит…
Он ходил по комнате, взмахивая рукой перед своим лицом, и как бы рубил что-то в
воздухе, отсекал от самого себя. Мать смотрела на него с грустью и тревогой, чувствуя, что в нем надломилось что-то, больно ему. Темные, опасные мысли об убийстве оставили ее: «Если убил не Весовщиков, никто
из товарищей Павла не мог
сделать этого», — думала она. Павел, опустив голову, слушал хохла, а тот настойчиво и сильно говорил...
Темные молодые личности
делали мне
из вяза луки и самострелы; высокий штык-юнкер с красным носом вертел меня на
воздухе, как щепку, приучая к гимнастике. Только «профессор» по-всегдашнему был погружен в какие-то глубокие соображения, а Лавровский в трезвом состоянии вообще избегал людского общества и жался по углам.
И ему вдруг нетерпеливо, страстно, до слез захотелось сейчас же одеться и уйти
из комнаты. Его потянуло не в собрание, как всегда, а просто на улицу, на
воздух. Он как будто не знал раньше цены свободе и теперь сам удивлялся тому, как много счастья может заключаться в простой возможности идти, куда хочешь, повернуть в любой переулок, выйти на площадь, зайти в церковь и
делать это не боясь, не думая о последствиях. Эта возможность вдруг представилась ему каким-то огромным праздником души.
— Нет, подождите… мы
сделаем вот что. — Назанский с трудом переворотился набок и поднялся на локте. — Достаньте там,
из шкафчика… вы знаете… Нет, не надо яблока… Там есть мятные лепешки. Спасибо, родной. Мы вот что
сделаем… фу, какая гадость!.. Повезите меня куда-нибудь на
воздух — здесь омерзительно, и я здесь боюсь… Постоянно такие страшные галлюцинации. Поедем, покатаемся на лодке и поговорим. Хотите?
В десять ужин, а после ужина уходит в кабинет и до четырех часов стучит на своем «ремингтоне». Летом тот же режим — только больше на
воздухе. Любитель цветов, В.М. Лавров копается в саду, потом ходит за грибами, а по ночам
делает переводы на русский язык польских писателей или просматривает материалы для очередного номера журнала, которые ему привозили
из редакции.
Приехавшие дачники были очень добрыми людьми, а то, что они были далеко от города, дышали хорошим
воздухом, видели вокруг себя все зеленым, голубым и беззлобным,
делало их еще добрее. Теплом входило в них солнце и выходило смехом и расположением ко всему живущему. Сперва они хотели прогнать напугавшую их собаку и даже застрелить ее
из револьвера, если не уберется; но потом привыкли к лаю по ночам и иногда по утрам вспоминали...
Передонов не ходил в гимназию и тоже чего-то ждал. В последние дни он все льнул к Володину. Страшно было выпустить его с глаз, — не навредил бы. Уже с утра, как только проснется, Передонов с тоскою вспоминал Володина: где-то он теперь? что-то он
делает? Иногда Володин мерещился ему: облака плыли по небу, как стадо баранов, и между ними бегал Володин с котелком на голове, с блеющим смехом; в дыме, вылетающем
из труб, иногда быстро проносился он же, уродливо кривляясь и прыгая в
воздухе.
Он поднял кверху свой бокал,
сделал им в
воздухе широкий полукруг, отпил
из него немного и продолжал...
— Деньги, деньги и деньги — вот где главная сила! — сладко закатывая глаза, говорил Егор Фомич на прощанье. — С деньгами мы устроим все: очистим Чусовую от подводных камней, взорвем на
воздух все бойцы, уничтожим мели, срежем крутые мысы — словом,
сделаем из Чусовой широкую дорогу, по которой можно будет сплавлять не восемь миллионов груза, а все двадцать пять.
Я исполнил просьбу Валентины Григорьевны и вскоре пришел к генералу. По обыкновению, мы сели за шахматы, но генерал играл довольно рассеянно. На веранду
из сада поднялись Урманов и Валентина Григорьевна и прошли через столовую во внутренние комнаты. Оттуда послышались звуки рояля… Генерал собрался
сделать ход, поднял одну фигуру и задержал ее в
воздухе. При этом он пытливо посмотрел на меня и сказал...
Котел нехотя пошевелился и снова грузно осел, а Никита увидал, что
из толпы рабочих вышел незнакомой походкой отец, лицо у него было тоже незнакомое, шёл он, сунув одну руку под бороду, держа себя за горло, а другой щупал
воздух, как это
делают слепые; старый ткач, припрыгивая вслед за ним, покрикивал...
Уж наверно ни один
из отечественных героев времен японской войны не видел такой сердечной и бурной встречи, какую
сделали Саше! Сильные, корявые руки подхватывали его, поднимали на
воздух и с такой силой подбрасывали вверх, что чуть не расшибли Сашку о потолок. И кричали так оглушительно, что газовые язычки гасли, а городовой несколько раз заходил в пивную и упрашивал, «чтобы потише, потому что на улице очень громко».
Когда я вышел
из квартиры,
воздух меня несколько освежил, и я собрался с мыслями, что мне должно было
делать в такой крайности.
Когда Сганарель
сделал усиленное движение лапою, чтобы отбросить от себя впившуюся в него пьявку, он тем же самым движением вырвал
из ямы крепко привязанное к веревке бревно, и оно полетело пластом в
воздухе.
Сделав над собой усилие, выползаешь из-под мохнатого одеяла, шерсть которого сделалась сверху совсем мокрой от ночной росы, выползаешь прямо на
воздух, потому что в низкой палатке стоять нельзя, а можно только лежать или сидеть.
Василь
сделал большой глоток и закашлялся. Что-то отвратительное на вкус, горячее, как огонь, обожгло ему горло и захватило дыхание. Несколько минут он, как рыба, вытащенная
из воды, ловил открытым ртом
воздух и страшно хрипел.
Из глаз у него покатились слезы.
Стада диких голубей вились около нее: то садились на каменный берег, то, поворачиваясь на
воздухе и
делая быстрые круги, улетали
из вида.
Из-за шума поезда не слышно слов старика, но он еще долго бормочет, вздыхает и крякает. Холодный
воздух в вагоне становится все гуще и душнее. Острый запах свежего навоза и свечная гарь
делают его таким противным и едким, что у засыпающего Яши начинает чесаться в горле и внутри груди. Он перхает и чихает, а привычный старик, как ни в чем не бывало, дышит всею грудью и только покрякивает.
Гладкие, хрящеватые кольца трахеи ровно двигались под моим пальцем вместе с дыханием девочки; я фиксировал трахею крючком и
сделал в ней разрез;
из разреза слабо засвистел
воздух.
Из горячего
воздуха делают воздушные шары вот как:
сделают большой пустой шар с горлышком внизу, как перевернутый кувшин, и в горлышке приделают клок хлопка, и хлопок этот намочат в спирт и зажгут.
Они
сделали шар
из полотна с бумагой, напустили в него горячего
воздуха; шар полетел.
Воздушные шары
делают из водорода и
из горячего
воздуха.
Колоды для пчел
делают из самого слабого и гнилого дерева: самые лучшие ульи бывают
из гнилой лозины. Отчего это? — Оттого, что через гнилую колоду проходит
воздух, и для пчел в такой колоде
воздух легче.
В это время по
воздуху промелькнула какая-то большая тень. Я поднял голову и увидел крупную ночную птицу. Она бесшумно
сделала крутой поворот, снизилась к земле и сразу пропала
из глаз.
И вот в одно
из таких мгновений она ясно почувствовала, что отделяется от земли. Чьи-то сильные руки поднимают ее с сена… Ее отяжелевшая голова опускается на чье-то плечо… Сквозь полусознание мелькают лица спящих австрийцев перед глазами… Бледный свет фонаря слабо мигает, борясь с серым рассветом раннего утра… Вдруг, свежая, холодная струя
воздуха врывается ей в легкие, приятно холодит голову, будит сознание, бодрит тело, и Милица приподнимает с трудом веки,
сделав невероятное усилие над собой.
Конь, почуявший на спине чужого всадника, рванулся, было, в сторону деревни, но Милица, быстро соображая, что надо
делать, как будто осененная каким-то вдохновением свыше, выхватила
из кармана револьвер и выстрелила на
воздух y самого уха лошади с той самой стороны, где находилось селение и куда гнедой красавец вздумал, было, направить свой бег.
На крыльце садика, куда выходил фасад здания, Теркин, только что надевший шляпу в сенях, опять снял ее, как
делают невольно, выходя
из духоты на свежий
воздух.
Не отвечаю за всех моих товарищей, но в мою пятилетнюю дерптскую жизнь этот элемент не входил ни в какой форме. И такая строгость вовсе не исходила от одного внешнего гнета. Она была скорее в
воздухе и отвечала тому настроению, какое владело мною, особенно в первые четыре семестра, когда я предавался культу чистой науки и еще мечтал
сделать из себя ученого.
Главное удовольствие было вот какое:
из черного шарика можно было
сделать блин величиной с пятак, загнуть и слепить края, так что получался как бы пирожок, наполненный
воздухом.
Да, Русь была тогда полна чарования!Родные предрассудки и поверья, остатки мира младенческого, мифического; духи и гении, налетевшие толпами
из Индии и глубокого Севера и сроднившиеся с нашими богатырями и дурачками, царицы, принцы, рыцари Запада, принесенные к нам в котомках итальянских художников: все это населяло тогда домы, леса, воды и
воздух и
делало из нашей Руси какой-то поэтический, волшебный мир.
Сделав это внушение, сам отец Иоанн вынул
из пламени самую обгоревшую палку, остудил ее, привязал к ее черному концу ковш, почерпнул воды и подал несчастной. Уголь и обгорелое дерево были тогда признаны за лучшее средство для очищения
воздуха. В это время в калитку постучались.
Она уже
сделала более трех верст, как ветер еще более усилился. Начиналась вьюга. Луна ярко светила теперь с почти безоблачного неба, но несмотря на это, далее нескольких шагов рассмотреть ничего было нельзя, так как в
воздухе стояла густая серебристая сетка
из движущихся мелких искорок.
— Ну, Каблуков, придется, видно, нас двоих в тихое отделение на лазаретной линейке везти. Я телесные сапоги в
воздухе ловить буду, а ты бестелесной собачкой забавляться. Вишь, что война
из людей
делает.
Внутри тела мелко и часто трепетала невидная снаружи дрожь,
воздух выходил
из ноздрей прерывистою струею. И Резцов глубже засовывал руки в мех рукавов. Ползли предательские шорохи, их осторожно душила живая, подстерегающая тишина. Вот сейчас эта тишина вздрогнет, разверзнется, и с ярым воплем
из нее ринутся на люнет темные толпы. Что тогда
делать?