Неточные совпадения
— Да что ты
ко мне привязался, кривой
черт? — озлилась наконец Окся, перенеся
все свое неудовольствие на Петра Васильича. — Сказала, не
пойду…
Я, когда вышел из университета, то много занимался русской историей, и меня всегда и больше
всего поражала эпоха междуцарствия: страшная пора — Москва без царя, неприятель и неприятель всякий, — поляки, украинцы и даже черкесы, — в самом центре государства; Москва приказывает, грозит, молит к Казани, к Вологде, к Новгороду, — отовсюду молчание, и потом вдруг, как бы мгновенно, пробудилось сознание опасности;
все разом встало, сплотилось, в год какой-нибудь вышвырнули неприятеля; и покуда, заметьте,
шла вся эта неурядица, самым правильным образом происходил суд, собирались подати, формировались новые рати, и вряд ли это не народная наша
черта: мы не любим приказаний; нам не по сердцу чересчур бдительная опека правительства; отпусти нас посвободнее, может быть, мы и сами
пойдем по тому же пути, который нам указывают; но если же заставят нас
идти, то непременно возопием; оттуда же, мне кажется, происходит и ненависть
ко всякого рода воеводам.
Аксинья принялась так неистово голосить и так трещала языком, точно свежий блин на каленой сковороде, что Бучинский счел за самое лучшее отступить, хотя долго ругался на террасе и в конторе,
посылая кума
ко всем чертям и желая ему «четырнадцать раз сдохнуть».
Мольер (тихо). Тогда вот что:
пойди отсюда просто
ко всем чертям, куда-нибудь.
— Врёшь, — говорю, —
пойди ты
ко всем чертям! сгинь! Ведь ты — хлеб печёшь, собака!
— Егорка — топор. Глуп, как гиря. Ты — тоже: каркаешь — кра, кра, правда, а сам норовишь на шею сесть. Тебе надо, чтобы
все жили, как тобой указывается, а я этого не хочу! Меня сам господь без внимания оставил, — живи, дескать, Василь Семенов, как хошь, а я тебе не указчик…
пошел ты
ко всем чертям!
И только ради сана его не обругал материально, а
послал его
ко всем чертям мысленно.
Михаил. Требуют?
Пошлите вы их
ко всем чертям! (Полина
идет с левой стороны.) Извиняюсь, Полина Дмитриевна!
Елизавета. Ну вот, началась философия! Это ты у отца научилась словами играть. Но ведь он играет… для того, чтобы
всех обыгрывать. А тебе бы, Антоня,
послать все глаголы к
чёрту да и жить просто, без затей! Ах, Тонька, кого я понимаю, так это Екатерину Вторую, царицу, вот умела выбирать собачек
ко двору! (Прислушалась.) А отец… ты его не ценишь, не понимаешь…
Тятин. А узнав, кто он, скажете? Вы бы, Таисья, бросили шпионство. Это дело — не похвальное. И — на кой дьявол нужна вам эта… волчиха, игуменья? Она вас по щекам хлещет, а вы служите ей, как собачка… на задних лапках. Она — купчиха, дисконтёрша, ростовщица… вообще — гадина! Неужели вы не видите, не чувствуете, как издеваются над… вами? Уйдите от игуменьи…
пошлите её
ко всем чертям!
Он смеялся над ней,
посылал ее
ко всем чертям, говорил, что презирает, ненавидит.
Любаша замолчала. Она только взглядывала на Рубцова.
Всех троих — и его, и Тасю, и Станицыну — она
посылала"
ко всем чертям".
— Говорит, что не раньше, как через год или два. А какая такая работа у этого свистуна,
чёрт его знает. Чудак, ей-богу! Пристал
ко мне, как с ножом к горлу: отчего ваша жена на сцену не поступает? С этакой, говорит, благодарной наружностью, с таким развитием и уменьем чувствовать грешно жить дома. Она, говорит, должна бросить
всё и
идти туда, куда зовет ее внутренний голос. Житейские рамки созданы не для нее. Такие, говорит, натуры, как она, должны находиться вне времени и пространства.