— Да разве вы живете, как хотите? Разве вы свободны? Писать всю жизнь бумаги, которые противны вашим убеждениям, — продолжала Зинаида Федоровна, в отчаянии всплескивая руками, — подчиняться, поздравлять начальство с Новым годом, потом карты, карты и карты, а главное, служить порядкам, которые не могут быть вам симпатичны, — нет, Жорж, нет! Не шутите так грубо. Это ужасно. Вы
идейный человек и должны служить только идее.
Неточные совпадения
Частная точка зрения на жизнь, имеющая в виду исключительно благо или несчастья
людей — Петр́ов и Ив́анов, — не есть непременно обывательская, безыдейная точка зрения, — она может быть и очень
идейной, принципиальной.
При помощи условной фразеологии у нас легко превращают
людей глубоко
идейных, с нравственным закалом характера чуть ли не в подлецов, а
людей, лишенных всяких идей и всякого нравственного закала, высоко возносят.
Человек, вооруженный лишь этими устаревшими
идейными орудиями, должен был себя почувствовать раздавленным и выброшенным за борт истории.
Идейные распри иногда мешали моему общению с
людьми.
Также обманывал и ожидания всех
идейных направлений, которые рассчитывали, что я буду их
человеком.
У русских нет условностей, нет дистанции, есть потребность часто видеть
людей, с которыми у них даже нет особенно близких отношений, выворачивать душу, ввергаться в чужую жизнь и ввергать в свою жизнь, вести бесконечные споры об
идейных вопросах.
Устанавливают три периода в
идейном развитии Белинского: 1) нравственный идеализм, героизм; 2) гегелевское принятие разумности действительности; 3) восстание против действительности для ее радикального изменения во имя
человека.
Отсюда выражение «двуликий Янус», применяемое к
людям, меняющим по обстоятельствам свое нравственное или
идейное лицо.], два лица: одно очень доброе и любящее, а другое построже и посердитей.
После смерти редактора Н.С. Скворцова, талантливого и
идейного журналиста, материальное состояние газеты было затруднительным. В.М. Соболевский, ставший фактическим владельцем газеты, предложил всем своим ближайшим сотрудникам образовать товарищество для продолжения издания. Его предложение приняли десять
человек, которые и явились учредителями издательского паевого товарищества «Русских ведомостей».
Из
человека — положим, заблуждающегося, но в
идейном смысле все-таки возвышающегося над общим уровнем — делают загадку, и угадывание этой загадки предоставляют прохвосту… ужели это не злодейство?
Он чувствовал себя опять в своей тарелке. Кислое настроение прошло. Правда, где-то в глубине души шевелилось угрызение совести при мысли, что он высмеивает за глаза и перед чужим
людей, к которым, как бы то ни было, питает невольную симпатию и с которыми в гораздо большей степени связан в
идейном смысле.
Мир является великой иерархией
идейных существ,
идейным организмом, и в этом постижении софийности «мертвого» мира лежит заслуга оккультизма [Под оккультизмом я разумею здесь не столько современный, школьный оккультизм, воспитываемый особой тренировкой, но общую природную способность
человека проникать за кору явлений, особенно свойственную народам в ранние эпохи развития и отразившуюся в сказке, эпосе, фольклоре, верованиях и «суевериях».], сближающая его с ««поэтическим восприятием» природы вообще.
С этим адогматизмом
людей беспринципных и равнодушных не о чем разговаривать: они ниже догмата и ниже религии, и, хотя в силу количественного своего преобладания они задают теперь тон в общественном мнении, за ними не стоит ни духовной мощи, ни
идейного содержания.
В фанатике почти совершенно исчезает свобода совести, способность к чистым и первородным нравственным оценкам, хотя фанатик бывает
человеком чистым,
идейным, верующим, бескорыстным, часто совершенно аскетическим.
Я считал себя
идейным, гуманным
человеком и наряду с этим не прощал
людям малейших ошибок, верил сплетням, клеветал заодно с другими, и когда, например, ваша жена доверчиво предложила мне свою дружбу, я выпалил ей с высоты своего величия: «Отойдите от меня!
Не бояться этого всего способны только
идейные, непреклонные
люди, а таких среди наших врагов очень мало.
— А ты не интеллигентка?.. Да, у
идейных интеллигентов. Эти как-то прочнее, не так легко голова кружится. Отдельные
люди там, пожалуй, крепче и цельнее. Но средний тип, в массах, — менее устойчивы, легче злоупотребляют властью. С просителями грубы и презрительны, с ревизуемым сядут ужинать, от самогончику не откажутся… Ну, да пройдет со временем. Закваска, все-таки, прочная.
— Ах, нет!.. Господи! Вот я чего не понимаю. Я слышу по голосу, я вижу, — вы
идейный, убежденный
человек. И вот — вы, Надежда Александровна, Седой… Вы все так легко об этом говорите, потому что для вас это теория; делается это где-то там, вне поля вашей деятельности. Ну, скажите, — ну, если бы вам, самому вам, пришлось бы… Как ваша фамилия?
Излияния Антона Пантелеича он не мог счесть грубой лестью. Сквозь сладковатые звуки его говора и книжные обороты речи проглядывала несомненная искренность. И чудаковатость его нравилась ему. В ней было что-то и стародавнее, и новейшее, отзывавшее „умными“ книжками и обращением с „
идейными“
людьми.
И он более других должен быть поставлен в
идейную генеалогию русского коммунизма, как один из его предшественников, гораздо более, чем Герцен и др.
люди 40-х и даже 60-х годов.
Платонистическое же учение поднимает высшее духовное начало в
человеке до царства идей, до универсалий
идейного мира.
Идейная диалектика о
человеке и его судьбе начинается в «Записках из подполья», будет дальше раскрываться через все романы Достоевского и найдет свое завершение в «Легенде о Великом Инквизиторе».
Но подпольный
человек со своей изумительной
идейной диалектикой об иррациональной человеческой свободе есть момент трагического пути
человека, пути изживания свободы и испытания свободы.
Идейная диалектика подпольного
человека есть лишь начальный момент
идейной диалектики самого Достоевского; она там начинается, а не завершается.
Очень наивные
люди, все эти русские мальчики, мечтающие о братстве народов, о свободном самоопределении народностей, об интернационализме и черпающие свое
идейное обоснование у немецких социал-демократов!