Только половина светлицы была видна ему. На месте Настиной кровати стоит крытый белой скатертью стол, а на нем в
золотых окладах иконы с зажженными перед ними свечами и лампадами. На окне любимые цветочки Настины, возле пяльцы с неконченной работой… О! у этих самых пялец, на этом самом месте стоял он когда-то робкий и несмелый, а она, закрыв глаза передником, плакала сладкими слезами первой любви… На этом самом месте впервые она поцеловала его. Тоскливо заныло сердце у Алексея.
Неточные совпадения
Самгин подвинулся к решетке сада как раз в тот момент, когда солнце, выскользнув из облаков, осветило на паперти собора фиолетовую фигуру протоиерея Славороссова и
золотой крест на его широкой груди. Славороссов стоял, подняв левую руку в небо и простирая правую над толпой благословляющим жестом. Вокруг и ниже его копошились люди, размахивая трехцветными флагами, поблескивая
окладами икон, обнажив лохматые и лысые головы. На минуту стало тихо, и зычный голос сказал, как в рупор...
Вторая комната была вся обита красным сукном; в правом углу стоял раззолоченный кивот с
иконами, в богатых серебряных
окладах; несколько огромных, обитых жестью сундуков, с приданым и нарядами боярышни, занимали всю левую сторону покоя; в одном простенке висело четырехугольное зеркало в узорчатых рамках и шитое
золотом и шелками полотенце.
Она схватила его за руку и повлекла в комнату, где хрустальная лампада горела перед образами, и луч ее сливался с лучом заходящего солнца на
золотых окладах, усыпанных жемчугом и каменьями; — перед
иконой богоматери упала Ольга на колени, спина и плечи ее отделяемы были бледнеющим светом зари от темных стен; а красноватый блеск дрожащей лампады озарял ее лицо, вдохновенное, прекрасное, слишком прекрасное для чувств, которые бунтовали в груди ее...
Тихо теплилась лампада перед стекляным кивотом, блистали
золотые и серебряные
оклады наследственных
икон. Дрожащий свет ее слабо озарял занавешенную кровать и столик, уставленный склянками с ярлыками. — У печки сидела служанка за самопрялкою, и легкой шум ее веретена прерывал один тишину светлицы.
Ночная лампада слабо освещала комнату, и только ярко блестел
золотой оклад старинной
иконы.
— То-то же, — сказал игумен. — А чем наши
иконы позолочены? Все своим ветлужским
золотом. Погоди, вот завтра покажу тебе ризницу, увидишь и кресты
золотые, и чаши, и
оклады на евангелиях, все нашего ветлужского
золота. Знамо дело, такую вещь надо в тайне держать; сказываем, что все это приношение благодетелей… А какие тут благодетели? Свое
золото, доморощенное.
Княжеское наследство сразу сделало тот монастырь одним из богатейших в России, братии было в нем число многое, строения все каменные, церкви украшены
иконами в драгоценных
окладах,
золотой и серебряной утварью, златоткаными ризами и всяким иным церковным имуществом.
Красноватый сумрак под сводами, потрескивание восковых свечей и поблескивание
золотых окладов на
иконах, запах кадильного дыма. И батюшка Василий Николаевич, старик, еще крестивший маму, — высокий, величественный, с редкими седыми волосами, — провозглашает вдохновенно и торжественно...
Богатство и роскошь бояр составляли еще божницы, в которых находились
иконы в богатых серебряных и золоточеканных
окладах; драгоценная посуда серебряная и
золотая, кубки, ковши, братины, блюда, тарелки, и проч., нарядная одежда из шелка и парчи, с узорчатыми нашивками из
золота и драгоценных камней, и наконец, множество слуг и холопов, обельных, закабаленных и закупных [То есть крепостных вечных, временных и нанятых.].
Богатство и роскошь бояр составляли еще: божницы, в которых находились
иконы в богатых серебряных и золоточеканных
окладах; драгоценная посуда, серебряные и
золотые кубки, ковши, братины, блюда, тарелки, и проч., нарядная одежда из шелка и парчи с узорчатыми нашивками из
золота и драгоценных камней, и, наконец, множество слуг или холопов, обельных, закабаленных и закупных [Т. е. крепостных вечных, временных и нанятых.].
Икону пресвятые Богородицы Казанские, которую писал Петр митрополит киевский, с затвором, и по краях тоей
иконы и на затворах
оклад золотой, а венец жемчужный, под жертвенниками снято и неведомо где оную
икону было подето; а после-де тая же
икона в церкве неведомо кем подкинена и с этой
иконы до десяти зернят жемчужных отрезано.