Неточные совпадения
Я в первый раз в жизни изменил в любви и в первый раз испытал сладость этого чувства. Мне
было отрадно переменить изношенное чувство привычной преданности на свежее чувство любви, исполненной таинственности и неизвестности. Сверх того, в одно и то же время разлюбить и полюбить —
значит полюбить вдвое
сильнее, чем прежде.
Одно окно кельи
было отперто, воздух стоял свежий и холодноватый — «
значит, дух стал еще
сильнее, коли решились отворить окно», — подумал Алеша.
О, он отлично понимал, что для смиренной души русского простолюдина, измученной трудом и горем, а главное, всегдашнею несправедливостью и всегдашним грехом, как своим, так и мировым, нет
сильнее потребности и утешения, как обрести святыню или святого, пасть пред ним и поклониться ему: «Если у нас грех, неправда и искушение, то все равно
есть на земле там-то, где-то святой и высший; у того зато правда, тот зато знает правду;
значит, не умирает она на земле, а, стало
быть, когда-нибудь и к нам перейдет и воцарится по всей земле, как обещано».
— Да, это дело очень серьезное, мсье Лопухов. Уехать из дома против воли родных, — это, конечно, уже
значит вызывать
сильную ссору. Но это, как я вам говорила,
было бы еще ничего. Если бы она бежала только от грубости и тиранства их, с ними
было бы можно уладить так или иначе, — в крайнем случае, несколько лишних денег, и они удовлетворены. Это ничего. Но… такая мать навязывает ей жениха;
значит, жених богатый, очень выгодный.
Значат, если при простом чувстве, слабом, слишком слабом перед страстью, любовь ставит вас в такое отношение к человеку, что вы говорите: «лучше умереть, чем
быть причиною мученья для него»; если простое чувство так говорит, что же скажет страсть, которая в тысячу раз
сильнее?
Для Галактиона вся зима вышла боевая, и он теперь только понял, что
значит «дохнуть некогда». Он под руководством Стабровского выучился работать по-настоящему, изо дня в день, из часа в час, и эта неустанная работа затягивала его все
сильнее и
сильнее. Он чувствовал себя и легко и хорошо, когда
был занят.
Значит, эта вещь заключала в себе такой
сильный для него интерес, что привлекла его внимание даже в то самое время, когда он
был в таком тяжелом смущении, только что выйдя из воксала железной дороги.
Часа через три он возвратился с
сильной головной болью, приметно расстроенный и утомленный, спросил мятной воды и примочил голову одеколоном; одеколон и мятная вода привели немного в порядок его мысли, и он один, лежа на диване, то морщился, то чуть не хохотал, — у него в голове шла репетиция всего виденного, от передней начальника губернии, где он очень приятно провел несколько минут с жандармом, двумя купцами первой гильдии и двумя лакеями, которые здоровались и прощались со всеми входящими и выходящими весьма оригинальными приветствиями, говоря: «С прошедшим праздничком», причем они, как гордые британцы, протягивали руку, ту руку, которая имела счастие ежедневно подсаживать генерала в карету, — до гостиной губернского предводителя, в которой почтенный представитель блестящего NN-ского дворянства уверял, что нельзя нигде так научиться гражданской форме, как в военной службе, что она дает человеку главное; конечно, имея главное, остальное приобрести ничего не
значит; потом он признался Бельтову, что он истинный патриот, строит у себя в деревне каменную церковь и терпеть не может эдаких дворян, которые, вместо того чтоб служить в кавалерии и заниматься устройством имения, играют в карты, держат француженок и ездят в Париж, — все это вместе должно
было представить нечто вроде колкости Бельтову.
Она не видела ничего опасного в своей системе и
была уверена, что она ничего не потеряла из всего того, что могла взять, а что уж потеряно, того,
значит, взять
было невозможно по самым естественным и, следовательно, самым
сильным причинам.
Во всей этой беседе г-жа Петицкая, как мы видим, не принимала никакого участия и сидела даже вдали от прочих, погруженная в свои собственные невеселые мысли: возвращаясь в Москву, она вряд ли не питала весьма
сильной надежды встретить Николя Оглоблина, снова завлечь и женить на себе; но теперь,
значит, надежды ее совершенно рушились, а между тем продолжать жить приживалкою, как ни добра
была к ней княгиня, у г-жи Петицкой недоставало никакого терпения, во-первых, потому, что г-жа Петицкая жаждала еще любви, но устроить для себя что-нибудь в этом роде, живя с княгинею в одном доме, она видела, что нет никакой возможности, в силу того, что княгиня оказалась до такой степени в этом отношении пуристкою, что при ней неловко даже
было просто пококетничать с мужчиной.
Есть,
значит, сила, которая
сильнее наших рассуждений.
Опять-таки,
значит,
есть сила, которая если не выше, то
сильнее нас и нашей философии.
— Это царь Давид спрашивал — камо бегу! Царь, а боялся! Видно, дьявол-то много
сильнее его
был. Помазанник божий, а сатана одолел… Камо гряду? К чёрту в лапы грядёшь — и спрашивать нечего! Вот оно как!
Значит — нам, холопам, нечего и вертеться, коли цари туда
поспевают.
— Ой, хитришь ты, старая собака, — сказал Бузыга, и в его
сильном голосе дрогнули, нежданно прорвавшись, какие-то звериные звуки. — Смотри, брат, — тебе Бузыгу не учить. Когда Бузыга сказал, что он в Крешеве, то,
значит, его
будут шукать в Филипповичах, а Бузыга тем часом в Степани на ярмарке коней продает. Тебе Шпак правду говорит: лучше молчи.
И он в самом деле
был «доволен», потому что, сидя три дня в карцере, он ожидал гораздо худшего. Двести розог, по тогдашнему
сильному времени, очень мало
значили в сравнении с теми наказаниями, какие люди переносили по приговорам военного суда; а такое именно наказание и досталось бы Постникову, если бы, к счастию его, не произошло всех тех смелых и тактических эволюции, о которых выше рассказано.
— Она,
значит, тебе наврала, а ты поверил! — раздался через минуту громкий голос с
сильным носовым прононсом. — Во-первых, это
было не в большом клубе, а в малом.
«Он человек нехороший, вредный для дела; за три года, пока он служит, у меня накипело в душе, но тем не менее мой поступок ничем не может
быть оправдан. Я воспользовался правом
сильного. Он мой подчиненный, виноват и к тому же пьян, а я его начальник, прав и трезв…
Значит, я
сильнее. Во-вторых, я ударил его при людях, которые считают меня авторитетом, и таким образом я подал им отвратительный пример…»
—
Значит вы убеждены, что правило это верно, что отделаться от впечатлений юности трудно, едва ли возможно, что они, нет, нет да и всплывают из глубины души или сердца, как хотите, и дают себя знать, не смотря на то, что на смену им явились другие впечатления,
быть может, кажущиеся более
сильными? — с расстановкой спросила княжна.
Вдруг явно и немного страшно опустела земля — это
значило, что Юрий Михайлович поднялся с земли на своем «Ньюпоре». Но странно! — даже не дрогнуло сердце, не сделало лишнего удара: так непоколебимо
было величие счастья. Вот с шумом он пронесся над самой ее головою: делал первый круг, поднимаясь, но и тут не забилось
сильнее ее сердце. Обратив лицо вверх, как и все на земле, она смотрела на восходящие круги аэроплана и только тихонько, с усмешкой, вздохнула: «Ну конечно, теперь он меня не видит! Высоко!»