Неточные совпадения
Замолкла Тимофеевна.
Конечно, наши странники
Не пропустили
случаяЗа здравье губернаторши
По чарке осушить.
И видя, что хозяюшка
Ко стогу приклонилася,
К ней подошли гуськом:
«Что ж дальше?»
— Сами
знаете:
Ославили счастливицей,
Прозвали губернаторшей
Матрену с той поры…
Что дальше? Домом правлю я,
Ращу детей…
На радость ли?
Вам тоже надо
знать.
Пять сыновей! Крестьянские
Порядки нескончаемы, —
Уж взяли одного!
Стародум.
На первый
случай сгодилось бы и к тому, что ежели б случилось ехать, так
знаешь, куда едешь.
А глуповцы стояли
на коленах и ждали.
Знали они, что бунтуют, но не стоять
на коленах не могли. Господи! чего они не передумали в это время! Думают: станут они теперь есть горчицу, — как бы
на будущее время еще какую ни
на есть мерзость есть не заставили; не станут — как бы шелепов не пришлось отведать. Казалось, что колени в этом
случае представляют средний путь, который может умиротворить и ту и другую сторону.
—
Знаю я, — говорил он по этому
случаю купчихе Распоповой, — что истинной конституции документ сей в себе еще не заключает, но прошу вас, моя почтеннейшая, принять в соображение, что никакое здание, хотя бы даже то был куриный хлев, разом не завершается! По времени выполним и остальное достолюбезное нам дело, а теперь утешимся тем, что возложим упование наше
на бога!
На Царицынской станции поезд был встречен стройным хором молодых людей, певших: «Славься». Опять добровольцы кланялись и высовывались, но Сергей Иванович не обращал
на них внимания; он столько имел дел с добровольцами, что уже
знал их общий тип, и это не интересовало его. Катавасов же, за своими учеными занятиями не имевший
случая наблюдать добровольцев, очень интересовался ими и расспрашивал про них Сергея Ивановича.
Грушницкий принял таинственный вид: ходит, закинув руки за спину, и никого не
узнает; нога его вдруг выздоровела: он едва хромает. Он нашел
случай вступить в разговор с княгиней и сказал какой-то комплимент княжне: она, видно, не очень разборчива, ибо с тех пор отвечает
на его поклон самой милой улыбкою.
У князя в сакле собралось уже множество народа. У азиатов,
знаете, обычай всех встречных и поперечных приглашать
на свадьбу. Нас приняли со всеми почестями и повели в кунацкую. Я, однако ж, не позабыл подметить, где поставили наших лошадей,
знаете, для непредвидимого
случая.
— А может, в хозяйстве-то как-нибудь под
случай понадобятся… — возразила старуха, да и не кончила речи, открыла рот и смотрела
на него почти со страхом, желая
знать, что он
на это скажет.
На вопрос, не делатель ли он фальшивых бумажек, он отвечал, что делатель, и при этом
случае рассказал анекдот о необыкновенной ловкости Чичикова: как,
узнавши, что в его доме находилось
на два миллиона фальшивых ассигнаций, опечатали дом его и приставили караул,
на каждую дверь по два солдата, и как Чичиков переменил их все в одну ночь, так что
на другой день, когда сняли печати, увидели, что все были ассигнации настоящие.
— Афанасий Васильевич! вновь скажу вам — это другое. В первом
случае я вижу, что я все-таки делаю. Говорю вам, что я готов пойти в монастырь и самые тяжкие, какие
на меня ни наложат, труды и подвиги я буду исполнять там. Я уверен, что не мое дело рассуждать, что взыщется <с тех>, которые заставили меня делать; там я повинуюсь и
знаю, что Богу повинуюсь.
Чичиков, будучи человек весьма щекотливый и даже в некоторых
случаях привередливый, потянувши к себе воздух
на свежий нос поутру, только помарщивался да встряхивал головою, приговаривая: «Ты, брат, черт тебя
знает, потеешь, что ли.
Должно быть, заметив, что я прочел то, чего мне
знать не нужно, папа положил мне руку
на плечо и легким движением показал направление прочь от стола. Я не понял, ласка ли это или замечание,
на всякий же
случай поцеловал большую жилистую руку, которая лежала
на моем плече.
В подобных
случаях водилось у запорожцев гнаться в ту ж минуту за похитителями, стараясь настигнуть их
на дороге, потому что пленные как раз могли очутиться
на базарах Малой Азии, в Смирне,
на Критском острове, и бог
знает в каких местах не показались бы чубатые запорожские головы. Вот отчего собрались запорожцы. Все до единого стояли они в шапках, потому что пришли не с тем, чтобы слушать по начальству атаманский приказ, но совещаться, как ровные между собою.
— Не
знаю. — Она медленно осмотрела поляну под вязом, где стояла телега, — зеленую в розовом вечернем свете траву, черных молчаливых угольщиков и, подумав, прибавила: — Все это мне неизвестно. Я не
знаю ни дня, ни часа и даже не
знаю, куда. Больше ничего не скажу. Поэтому,
на всякий
случай, — прощай; ты часто меня возил.
Конечно, если бы даже целые годы приходилось ему ждать удобного
случая, то и тогда, имея замысел, нельзя было рассчитывать наверное
на более очевидный шаг к успеху этого замысла, как тот, который представлялся вдруг сейчас. Во всяком
случае, трудно было бы
узнать накануне и наверно, с большею точностию и с наименьшим риском, без всяких опасных расспросов и разыскиваний, что завтра, в таком-то часу, такая-то старуха,
на которую готовится покушение, будет дома одна-одинехонька.
Наконец, пришло ему в голову, что не лучше ли будет пойти куда-нибудь
на Неву? Там и людей меньше, и незаметнее, и во всяком
случае удобнее, а главное — от здешних мест дальше. И удивился он вдруг: как это он целые полчаса бродил в тоске и тревоге, и в опасных местах, а этого не мог раньше выдумать! И потому только целые полчаса
на безрассудное дело убил, что так уже раз во сне, в бреду решено было! Он становился чрезвычайно рассеян и забывчив и
знал это. Решительно надо было спешить!
Марья Ивановна принята была моими родителями с тем искренним радушием, которое отличало людей старого века. Они видели благодать божию в том, что имели
случай приютить и обласкать бедную сироту. Вскоре они к ней искренно привязались, потому что нельзя было ее
узнать и не полюбить. Моя любовь уже не казалась батюшке пустою блажью; а матушка только того и желала, чтоб ее Петруша женился
на милой капитанской дочке.
А,
знаю, помню, слышал,
Как мне не
знать? примерный
случай вышел;
Его в безумные упрятал дядя-плут…
Схватили, в желтый дом, и
на́ цепь посадили.
— В кои-то веки разик можно, — пробормотал старик. — Впрочем, я вас, господа, отыскал не с тем, чтобы говорить вам комплименты; но с тем, чтобы, во-первых, доложить вам, что мы скоро обедать будем; а во-вторых, мне хотелось предварить тебя, Евгений… Ты умный человек, ты
знаешь людей, и женщин
знаешь, и, следовательно, извинишь… Твоя матушка молебен отслужить хотела по
случаю твоего приезда. Ты не воображай, что я зову тебя присутствовать
на этом молебне: уж он кончен; но отец Алексей…
— Нервничают, — снова сказал Дронов, усмехаясь, и поднял стакан вина к толстым губам своим. — А
знаешь, о возможности революции многие догадываются! Факт. Ногайцев даже в Норвегию ездил, дом купил там
на всякий
случай. Ты — как считаешь: возможна?
— То есть не по поручению, а по
случаю пришлось мне поймать
на деле одного полотера, он замечательно приспособился воровать мелкие вещи, — кольца, серьги, броши и вообще. И вот,
знаете, наблюдаю за ним. Натирает он в богатом доме паркет. В будуаре-с. Мальчишку-помощника выслал, живенько открыл отмычкой ящик в трюмо, взял что следовало и погрузил в мастику. Прелестно. А затем-с…
Он видел, что какие-то разношерстные люди строят баррикады, которые, очевидно, никому не мешают, потому что никто не пытается разрушать их, видел, что обыватель освоился с баррикадами, уже привык ловко обходить их; он
знал, что рабочие Москвы вооружаются, слышал, что были
случаи столкновений рабочих и солдат, но он не верил в это и солдат
на улице не встречал, так же как не встречал полицейских.
Бальзаминова. Ну вот видишь ли! Значит, что ж мудреного, что Миша женится
на богатой? Вот в этаком-то
случае сон-то и много значит, когда ждешь-то чего-нибудь. Такой уж я, Матрена, сон видела, такой странный, что и не
знаю, чему приписать! Вижу: будто я
на гулянье, что ли, только народу, народу видимо-невидимо.
Да это все
знают многие, но многие не
знают, что делать в том или другом
случае, а если и
знают, то только заученное, слышанное, и не
знают, почему так, а не иначе делают они, сошлются сейчас
на авторитет тетки, кузины…
— А вот этого я и не хочу, — отвечала она, — очень мне весело, что вы придете при нем — я хочу видеть вас одного: хоть
на час будьте мой — весь мой… чтоб никому ничего не досталось! И я хочу быть — вся ваша… вся! — страстно шепнула она, кладя голову ему
на грудь. — Я ждала этого, видела вас во сне, бредила вами, не
знала, как заманить.
Случай помог мне — вы мой, мой, мой! — говорила она, охватывая его руками за шею и целуя воздух.
Он нарочно станет думать о своих петербургских связях, о приятелях, о художниках, об академии, о Беловодовой — переберет два-три
случая в памяти, два-три лица, а четвертое лицо выйдет — Вера. Возьмет бумагу, карандаш, сделает два-три штриха — выходит ее лоб, нос, губы. Хочет выглянуть из окна в сад, в поле, а глядит
на ее окно: «Поднимает ли белая ручка лиловую занавеску», как говорит справедливо Марк. И почем он
знает? Как будто кто-нибудь подглядел да сказал ему!
«Я буду не один, — продолжал я раскидывать, ходя как угорелый все эти последние дни в Москве, — никогда теперь уже не буду один, как в столько ужасных лет до сих пор: со мной будет моя идея, которой я никогда не изменю, даже и в том
случае, если б они мне все там понравились, и дали мне счастье, и я прожил бы с ними хоть десять лет!» Вот это-то впечатление, замечу вперед, вот именно эта-то двойственность планов и целей моих, определившаяся еще в Москве и которая не оставляла меня ни
на один миг в Петербурге (ибо не
знаю, был ли такой день в Петербурге, который бы я не ставил впереди моим окончательным сроком, чтобы порвать с ними и удалиться), — эта двойственность, говорю я, и была, кажется, одною из главнейших причин многих моих неосторожностей, наделанных в году, многих мерзостей, многих даже низостей и, уж разумеется, глупостей.
— Конечно, я должен бы был тут сохранить секрет… Мы как-то странно разговариваем с вами, слишком секретно, — опять улыбнулся он. — Андрей Петрович, впрочем, не заказывал мне секрета. Но вы — сын его, и так как я
знаю ваши к нему чувства, то
на этот раз даже, кажется, хорошо сделаю, если вас предупрежу. Вообразите, он приходил ко мне с вопросом: «Если
на случай,
на днях, очень скоро, ему бы потребовалось драться
на дуэли, то согласился ль бы я взять роль его секунданта?» Я, разумеется, вполне отказал ему.
Я
знал давно, что он очень мучил князя. Он уже раз или два приходил при мне. Я… я тоже имел с ним одно сношение в этот последний месяц, но
на этот раз я, по одному
случаю, немного удивился его приходу.
И действительно, радость засияла в его лице; но спешу прибавить, что в подобных
случаях он никогда не относился ко мне свысока, то есть вроде как бы старец к какому-нибудь подростку; напротив, весьма часто любил самого меня слушать, даже заслушивался,
на разные темы, полагая, что имеет дело, хоть и с «вьюношем», как он выражался в высоком слоге (он очень хорошо
знал, что надо выговаривать «юноша», а не «вьюнош»), но понимая вместе и то, что этот «вьюнош» безмерно выше его по образованию.
— Не
знаю; не берусь решать, верны ли эти два стиха иль нет. Должно быть, истина, как и всегда, где-нибудь лежит посредине: то есть в одном
случае святая истина, а в другом — ложь. Я только
знаю наверно одно: что еще надолго эта мысль останется одним из самых главных спорных пунктов между людьми. Во всяком
случае, я замечаю, что вам теперь танцевать хочется. Что ж, и потанцуйте: моцион полезен, а
на меня как раз сегодня утром ужасно много дела взвалили… да и опоздал же я с вами!
Некоторые из этих дам долго шли за нами и
на исковерканном английском языке (и здесь англичане — заметьте!) просили денег бог
знает по какому
случаю.
В начале июня мы оставили Сингапур. Недели было чересчур много, чтоб познакомиться с этим местом. Если б мы еще остались день, то не
знали бы, что делать от скуки и жара. Нет, Индия не по нас! И англичане бегут из нее, при первом удобном
случае, спасаться от климата
на мыс Доброй Надежды, в порт Джаксон — словом, дальше от экватора, от этих палящих дней, от беспрохладных ночей, от мест, где нельзя безнаказанно есть и пить, как едят и пьют англичане.
Вам хочется
знать, как я вдруг из своей покойной комнаты, которую оставлял только в
случае крайней надобности и всегда с сожалением, перешел
на зыбкое лоно морей, как, избалованнейший из всех вас городскою жизнию, обычною суетой дня и мирным спокойствием ночи, я вдруг, в один день, в один час, должен был ниспровергнуть этот порядок и ринуться в беспорядок жизни моряка?
Она хорошенько не
знала, какие свойства он приписывает ей, но,
на всякий
случай, чтобы не обмануть его, старалась всеми силами вызвать в себе самые лучшие свойства, какие только она могла себе представить.
Старый генерал
знал всё это, всё это происходило
на его глазах, но все такие
случаи не трогали его совести, так же как не трогали его совести несчастья, случавшиеся от грозы, наводнений и т. п.
— Спасибо хоть за это, — усмехнулся Иван. —
Знай, что я его всегда защищу. Но в желаниях моих я оставляю за собою в данном
случае полный простор. До свидания завтра. Не осуждай и не смотри
на меня как
на злодея, — прибавил он с улыбкою.
Батюшка отправился
на кобылке, обрадованный, что наконец отвязался, но все же смятенно покачивая головой и раздумывая: не надо ли будет завтра заблаговременно уведомить о сем любопытном
случае благодетеля Федора Павловича, «а то, неровен час,
узнает, осердится и милости прекратит».
Испугалась ужасно: «Не пугайте, пожалуйста, от кого вы слышали?» — «Не беспокойтесь, говорю, никому не скажу, а вы
знаете, что я
на сей счет могила, а вот что хотел я вам только
на сей счет тоже в виде, так сказать, „всякого
случая“ присовокупить: когда потребуют у папаши четыре-то тысячки пятьсот, а у него не окажется, так чем под суд-то, а потом в солдаты
на старости лет угодить, пришлите мне тогда лучше вашу институтку секретно, мне как раз деньги выслали, я ей четыре-то тысячки, пожалуй, и отвалю и в святости секрет сохраню».
Вообще судя, странно было, что молодой человек, столь ученый, столь гордый и осторожный
на вид, вдруг явился в такой безобразный дом, к такому отцу, который всю жизнь его игнорировал, не
знал его и не помнил, и хоть не дал бы, конечно, денег ни за что и ни в каком
случае, если бы сын у него попросил, но все же всю жизнь боялся, что и сыновья, Иван и Алексей, тоже когда-нибудь придут да и попросят денег.
Мы рассчитали, что если пойдем по тропе, то выйдем
на реку Найну к корейцам, и если пойдем прямо, то придем
на берег моря к скале Ван-Син-лаза. Путь
на Найну нам был совершенно неизвестен, и к тому же мы совершенно не
знали, сколько времени может занять этот переход. До моря же мы рассчитывали дойти если не сегодня, то, во всяком
случае, завтра к полудню.
Разумеется, власти, с своей стороны, ему тоже не спускали и при
случае давали себя
знать; но все-таки его побаивались, потому что горячка он был страшная и со второго слова предлагал резаться
на ножах.
В тайге Уссурийского края надо всегда рассчитывать
на возможность встречи с дикими зверями. Но самое неприятное — это встреча с человеком. Зверь спасается от человека бегством, если же он и бросается, то только тогда, когда его преследуют. В таких
случаях и охотник и зверь — каждый
знает, что надо делать. Другое дело человек. В тайге один бог свидетель, и потому обычай выработал особую сноровку. Человек, завидевший другого человека, прежде всего должен спрятаться и приготовить винтовку.
— Да, ваша мать не была его сообщницею и теперь очень раздражена против него. Но я хорошо
знаю таких людей, как ваша мать. У них никакие чувства не удержатся долго против денежных расчетов; она скоро опять примется ловить жениха, и чем это может кончиться, бог
знает; во всяком
случае, вам будет очень тяжело.
На первое время она оставит вас в покое; но я вам говорю, что это будет не надолго. Что вам теперь делать? Есть у вас родные в Петербурге?
Пусть он не
знал, что это должно неизбежно возникнуть из сущности данных отношений между вашим и его характером, он все-таки должен был
на всякий
случай приготовить вас к чему-нибудь подобному, просто как к делу случайности, которой нельзя желать, которой незачем ждать, но которая все-таки может представиться: ведь за будущее никак нельзя ручаться, какие случайности может привести оно.
С давнего времени это был первый
случай, когда Лопухов не
знал, что ему делать. Нудить жалко, испортишь все веселое свиданье неловким концом. Он осторожно встал, пошел по комнате, не попадется ли книга. Книга попалась — «Chronique de L'Oeil de Boeuf» — вещь, перед которою «Фоблаз» вял; он уселся
на диван в другом конце комнаты, стал читать и через четверть часа сам заснул от скуки.
Через год после того, как пропал Рахметов, один из знакомых Кирсанова встретил в вагоне, по дороге из Вены в Мюнхен, молодого человека, русского, который говорил, что объехал славянские земли, везде сближался со всеми классами, в каждой земле оставался постольку, чтобы достаточно
узнать понятия, нравы, образ жизни, бытовые учреждения, степень благосостояния всех главных составных частей населения, жил для этого и в городах и в селах, ходил пешком из деревни в деревню, потом точно так же познакомился с румынами и венграми, объехал и обошел северную Германию, оттуда пробрался опять к югу, в немецкие провинции Австрии, теперь едет в Баварию, оттуда в Швейцарию, через Вюртемберг и Баден во Францию, которую объедет и обойдет точно так же, оттуда за тем же проедет в Англию и
на это употребит еще год; если останется из этого года время, он посмотрит и
на испанцев, и
на итальянцев, если же не останется времени — так и быть, потому что это не так «нужно», а те земли осмотреть «нужно» — зачем же? — «для соображений»; а что через год во всяком
случае ему «нужно» быть уже в Северо — Американских штатах, изучить которые более «нужно» ему, чем какую-нибудь другую землю, и там он останется долго, может быть, более года, а может быть, и навсегда, если он там найдет себе дело, но вероятнее, что года через три он возвратится в Россию, потому что, кажется, в России, не теперь, а тогда, года через три — четыре, «нужно» будет ему быть.
Я думаю, что не буду нуждаться; но если буду, обращусь к тебе; позаботься же, чтоб у тебя
на всякий
случай было готово несколько денег для меня; ведь ты
знаешь, у меня много надобностей, расходов, хоть я и скупа; я не могу обойтись без этого.
—
Знаете ли что? — возразил он, — лучше нам разойтись; этак мы скорее
на нее наткнуться можем. Во всяком
случае, приходите сюда через час.
— В таком
случае… конечно… я не смею… — и взгляд городничего выразил муку любопытства. Он помолчал. — У меня был родственник дальний, он сидел с год в Петропавловской крепости;
знаете, тоже, сношения — позвольте, у меня это
на душе, вы, кажется, все еще сердитесь? Я человек военный, строгий, привык; по семнадцатому году поступил в полк, у меня нрав горячий, но через минуту все прошло. Я вашего жандарма оставлю в покое, черт с ним совсем…