Совсем, сударь, другой свет ноне стал. Посмотришь-посмотришь, да иной раз согрешишь и поропщешь: зачем, дескать, господи, зажился я у тебя на
здешнем свете? Давно бы тебе пора велеть старым моим костям идти на вечный покой, не глядели бы мои глазыньки на годы новые… А все-таки, батюшка Сергей Андреич, мил вольный свет, хоть и подумаешь этак, а помирать не хочется.
— Полно, Микеша, полно, родной ты мой, — с навернувшимися слезами молвил Патап Максимыч… — Не поминай! Было время, да уж нет его, была у меня любимая доченька, в могиле теперь лежит, голубушка… Не воротишь дней прошлых, Микеша… Полно ты меня сокрушать. Бог все к хорошему в
здешнем свете строит, ни коему человеку не понять благостных путей его. Про него-то что хотел говорить ты? Про певуна-то нашего, про посланника архиерейского?
Неточные совпадения
Скотинин. Суженого конем не объедешь, душенька! Тебе на свое счастье грех пенять. Ты будешь жить со мною припеваючи. Десять тысяч твоего доходу! Эко счастье привалило; да я столько родясь и не видывал; да я на них всех свиней со бела
света выкуплю; да я, слышь ты, то сделаю, что все затрубят: в здешнем-де околотке и житье одним свиньям.
С другой стороны, Иван Федорович чем
свет сегодня послали меня к ним на квартиру в ихнюю Озерную улицу, без письма-с, с тем чтобы Дмитрий Федорович на словах непременно пришли в
здешний трактир-с на площади, чтобы вместе обедать.
Сообщенные вами новости оживили наше
здешнее неведение о всем, что делается на белом
свете, — только не думаю, чтобы Чернышева послали в Лондон, а туда давно назначаю Ал. Орлова, знаменитого дипломата новейших времен. Назначение Бибикова вероятно, если Канкрин ослеп совершенно.
Только тот и остался здесь, который с мужика последнюю рубашку снять рассчитывает, или тот, кому — вот как Григорью Александрычу —
свет клином сошелся, некуда, кроме
здешнего места, бежать!
— Это
здешний большой
свет!
— Пойду, батюшка, пойду! что ты гонишь! Прощенья просим!.. Заплати вам господь и в
здешнем и в будущем
свете… чтоб вам ехать, да не доехать… чтоб вы…
— А вот как: я года два шатаюсь по белу
свету, и там и сям; да что-то в руку нейдет. До меня дошел слух, что в Нижнем Новгороде набирают втихомолку войско; так я хотел попытать счастья и пристать к
здешним.
Советник. Так-то грешно для меня, что если хочу я избавиться вечныя муки на том
свете, то должен я на
здешнем походить с одним глазом до последнего издыхания. Око мое меня соблазняет, и мне исткнуть его необходимо должно, для душевного спасения.
Михайло Иванович, о котором я слышал много рассказов, рекомендовавших в самом ярком
свете его предприимчивость, доходившую до дерзости в начале
здешней карьеры, — теперь трусил, как баба, и мне поневоле приходилось из-за этого проводить с ним скучнейшие вечера и долгие ночи на пустынных станках угрюмой и безлюдной Лены.
Хотя, конечно,
здешние господа к вам расположены и живете вы у них на положении как бы ихней родственницы, однако же родительский кров всякому должен быть дороже всего на
свете и приятнее, тем паче для такой молодой девицы.
— Ничего, поп хороший, — отвечал ямщик на вопрос ее. — Обстоятельный, хвалят его. До денег охоч, да уж это поповское дело, на том уж они все стоят. У них ведь толстый карман святее угодников. Обойди весь вольный
свет — бессребреника меж попами не сыщешь. А
здешнего похваляют — добрый, слышь.
Мир там совсем другой. Люди не извиваются, как перерезанные заступом земляные черви. Не слышно воплей и проклятий. Медленно и благообразно движутся безжизненные силуэты святых старцев Макара Ивановича и Зосимы, сидит на террасе своей дачи святой эпилептик Мышкин. Трепетные, нежнейшие мечты Достоевского о невозможном и недостижимом носятся над этими образами. Нездешние отсветы падают на них и озаряют весь мир вокруг. И от нездешнего этого
света слабо начинает оживать мертвая
здешняя жизнь.
И, быть может, на том
свете, в той жизни мы будем вспоминать о далеком прошлом, о нашей
здешней жизни с таким же чувством.
По этому ветхому сознанию в
здешнем мире удел человека лишь искупление греха, изживание греха, творчество же будет возможно лишь на том
свете, да и то еще неизвестно, так как «тот
свет» представляется статически, а не динамически.
— Если вы знаете все… — запинаясь, произнес мальчик, опуская руку и вставая на ноги, — как вас, господин, назвать?.. с
здешнего ли вы
света или с другого?
— Будь мне новым братом, отчизны я давно лишился, а
свет покинул сам, быть счастливым нельзя в жизни
здешнего мира, я сам убедился в этом. Забудь всю неприязнь людскую. Человек должен примириться с людьми. Храм святой — вот колыбель, в которой убаюкивается душа его. Я любил жизнь,
свет, любил…
— Не лечить ли уж кого из ваших слуг? Боже сохрани! Раз вздумал один
здешний барон, старичок, полечиться у него: как пить дал, отправил на тот
свет! Да и мальчик баронский слуга, которого он любил, как сына, лишь приложился к губам мертвого, чтобы с ним проститься последним христианским целованием, тут же испустил дух. Так сильно было зелье, которое Антон дал покойнику!
— Нет! этот разбойничий атаман, которым напуганы
здешние женщины и дети, покуда гуляет еще по белу
свету. Мой пленник был не такой чиновный. Как бы вы думали, сестрица, что у него было под седлом? Конское мясо, скажете вы? — Нет! Вспомнить только об этом, так волосы становятся дыбом. — Младенец нескольких месяцев, белый, нежный, как из воску вылитый!