Неточные совпадения
Воз был увязан. Иван спрыгнул и повел за повод добрую, сытую лошадь. Баба вскинула на воз грабли и бодрым шагом, размахивая руками, пошла к собравшимся хороводом бабам. Иван, выехав на дорогу, вступил в обоз с другими возами. Бабы с граблями на плечах, блестя яркими цветами и треща
звонкими, веселыми голосами, шли позади возов. Один грубый, дикий бабий голос затянул
песню и допел ее до повторенья, и дружно, в раз, подхватили опять с начала ту же
песню полсотни разных, грубых и тонких, здоровых голосов.
Что голос у тебя так
звонок и чудесен,
Что от твоих прелестных
песенВсе пастухи, пастушки — без ума.
Вдруг он бросил
звонок, плюнул, повернул назад и быстро пошел опять совсем на другой, противоположный конец города, версты за две от своей квартиры, в один крошечный, скосившийся бревенчатый домик, в котором квартировала Марья Кондратьевна, бывшая соседка Федора Павловича, приходившая к Федору Павловичу на кухню за супом и которой Смердяков пел тогда свои
песни и играл на гитаре.
Все как будто умерло; вверху только, в небесной глубине, дрожит жаворонок, и серебряные
песни летят по воздушным ступеням на влюбленную землю, да изредка крик чайки или
звонкий голос перепела отдается в степи.
Весь дом был тесно набит невиданными мною людьми: в передней половине жил военный из татар, с маленькой круглой женою; она с утра до вечера кричала, смеялась, играла на богато украшенной гитаре и высоким,
звонким голосом пела чаще других задорную
песню...
А матушка-то, бывало, прикроет синие глаза да как заведет
песню на великую высоту, — голосок у ней не силен был, а
звонок — и всё кругом будто задремлет, не шелохнется, слушает ее.
Лес точно ожил: везде начали раздаваться разные веселые восклицания, ауканье,
звонкий смех и одиночные голоса многих
песен;
песни Матреши были громче и лучше всех, и я долго различал ее удаляющийся голос.
Жаворонки так и рассыпались
песнями вверху; иногда проносился крик журавлей, вдали заливался
звонкими трелями кроншнеп, слышался хриплый голос кречеток, стрепета поднимались с дороги и тут же садились.
Пришла осень. Желтые листья падали с деревьев и усеяли берега; зелень полиняла; река приняла свинцовый цвет; небо было постоянно серо; дул холодный ветер с мелким дождем. Берега реки опустели: не слышно было ни веселых
песен, ни смеху, ни
звонких голосов по берегам; лодки и барки перестали сновать взад и вперед. Ни одно насекомое не прожужжит в траве, ни одна птичка не защебечет на дереве; только галки и вороны криком наводили уныние на душу; и рыба перестала клевать.
Пусть же им будут
песни сладкие, гусли
звонкие, сказанья великие; а кто их напоит-накормит, от темныя ночи оборонит, тому я дам в раю место; не заперты в рай тому двери!»
В остальное время года, и особенно летом, редко увидите вы на ней нескончаемые караваны расшив; не промелькнут перед очами вашими вереницы громадных судов и барок, нагруженных богатством целого края; редко услышите вы те
звонкие клики и удалые, веселящие сердце
песни бурлаков, которые немолчно, говорят, раздаются на Волге.
Взрывы
звонкого дружного смеха часто покрывали и
песни и речи.
Какие
песни удалые пелись вполголоса на стенах, когда пять или шесть рослых красивых послушников медленно прогуливались на них и зорко поглядывали за речку, за которой
звонкими, взманивающими женскими голосами пелась другая
песня —
песня, в которой звучали крылатые зовы: «киньтеся, бросьтеся, во зелены гаи бросьтеся».
Мария!
Как в зажиревшее ухо втиснуть им тихое слово?
Птица
побирается
песней,
поет,
голодна и
звонка,
а я человек, Мария,
простой,
выхарканный чахоточной ночью в грязную руку Пресни.
Ее гибкий, звучный, из самой груди выливавшийся контральто, ее улыбки во время пенья, смеющиеся, страстные глазки и ножка, шевелившаяся невольно в такт
песни, ее отчаянное вскрикиванье при начале хора, — всё это задевало за какую-то
звонкую, но редко задеваемую струну.
Не ждут осенние работы,
Недолог отдых мужиков —
Скрипят колодцы и вороты
При третьей
песне петухов,
Дудит пастух свирелью
звонкой,
Бежит по ниве чья-то тень:
То беглый рекрутик сторонкой
Уходит в лес, послышав день.
Искал он, чем бы покормиться,
Ночь не послала ничего,
Придется, видно, воротиться,
А страшно!.. Что ловить его!
Хозяйка старших разбудила —
Блеснули в ригах огоньки
И застучали молотила.
Бог помочь, братья, мужики...
Во всем отряде царствовала такая тишина, что ясно слышались все сливающиеся, исполненные таинственной прелести звуки ночи: далекий заунывный вой чакалок, похожий то на отчаянный плач, то на хохот,
звонкие однообразные
песни сверчка, лягушки, перепела, какой-то приближающийся гул, причины которого я никак не мог объяснить себе, и все те ночные, чуть слышные движения природы, которые невозможно ни понять, ни определить, сливались в один полный прекрасный звук, который мы называем тишиною ночи.
— Внук-то, хорош? Четыре года всего, а умен, так умен, что не могу я вам этого выразить. Руку приложил, а? — В восторге от остроумной шутки, отец дьякон хлопал себя руками по коленям и сгибался от приступа неудержимого, тихого смеха. И лицо его, давно не видевшее воздуха, изжелта-бледное, становилось на минуту лицом здорового человека, дни которого еще не сочтены. И голос его делался крепким и
звонким, и бодростью дышали звуки трогательной
песни...
Вскоре не стало старика в сельце Комкове, и толпа, его провожавшая, снова загуляла на славу; и долго потом громкие крики веселившегося народа раздавались на улице, долго еще слышались во всех ее концах
звонкие залихватские
песни, говор и дружный беспечный хохот, пока наконец глубокая полночь не прогнала хмельных обывателей в теплые избы, на полати и печи.
Вспомнил Алексей, как на утренней заре видел он молодую вдову, вспомнил про
песню ее кручинную, про
звонкий душевный голос и про внезапный переполох ее… И чего так испугалась она?.. Его ли приметила?.. Иль, завидя звонариху, спешно укрылась от нее с глаз долой? Не разгадать Алексею.
Завив венки, целуются через них и «кумятся» при
звонких веселых
песнях...
Десяти лет не минуло, и он уж все заводские
песни знал наизусть, так и заливается, бывало,
звонким голоском на запольных [Запольными хороводами зовутся те, что бывают вне завода (селения при заводах зовут заводами же).
Слышались еще шумный шорох от движенья десятков тысяч рук крестившегося народа да
звонкая, вольная
песня жаворонка, лившаяся на землю из лазурного пространства.
Вплоть до позднего вечера продолжался широкий разгул поклонников Софонтия. Хороводов не было, зато
песни не умолкали, а выстрелы из ружей и мушкетонов становились чаще и чаще… По лесу забродили парочки… То в одном, то в другом месте слышались и шелест раздвигаемых ветвей, и хруст валежника, и девичьи вскрикиванья, и
звонкий веселый хохот… Так кончились Софонтьевы помины.
И если к этим
песням не примешается фальшивый звук ребяческих смешных надежд и увлечений, то
песни его польются
звонким, стремительным, широким потоком.
Была ранняя весна, когда я приехал на дачу, и на дорожках еще лежал прошлогодний темный лист. Со мною никого не было; я один бродил среди пустых дач, отражавших стеклами апрельское солнце, всходил на обширные светлые террасы и догадывался, кто будет здесь жить под зелеными шатрами берез и дубов. И когда закрывал глаза, мне чудились быстрые веселые шаги, молодая
песня и
звонкий женский смех.
Громкие
песни, звуки гармоник, игривый говор, веселый задушевный смех,
звонкие клики разносятся далеко.
Окно раскрыто в нем настежь. Внизу зеленеют первые весенние побеги, наверху синеет голубой полог, растянутый над землей… Где-то высоко льется
звонкой струей
песня жаворонка.
Юрасов пел, и багровый отсвет заходящего солнца горел на его лице, на его пальто из английского сукна и желтых ботинках. Он пел, провожая солнце, и все грустнее становилась его
песня: как будто почувствовала птица
звонкую ширь небесного пространства, содрогнулась неведомою тоскою и зовет кого-то: приди.
Мне кажется, что пение у нас выходит очень хороши Да и всем певцам, видно, это кажется. Мы поем про Лизу, как она пошла гулять в лес, как нашла черного жука.
Песня — чистейшая похабщина. Но так
звонки слова, так лиха и выразительна мелодия, так подхватчив припев, что мне совсем не стыдно участвовать в этом хоре. Запевает Герасим. Я сижу, обнявшись с ним. Он быстрым, рубящим говорком...
Ямщик укоротил вожжи, поехал шагом и запел
звонким, приятным голосом
песню «про ясны очи, про очи девицы-души».
Песня его лилась яркой струей, кругом тишина невозмутимая, хотя бы птица встрепенулась. Когда он кончил ее словами: «Ах, очи, очи огневые, вы иссушили молодца», страстно заныла душа певца.