Неточные совпадения
Утром 3 ноября мы
съели последнюю юколу и пошли в путь с легкими котомками. Теперь единственная надежда осталась на охоту. Поэтому было решено, что Дерсу пойдет вперед, а мы, чтобы не пугать
зверя, пойдем сзади в 300 шагах от него. Наш путь лежал по неизвестной нам речке, которая, насколько это можно было видеть с перевала, текла на запад.
Два врага, обезображенные голодом, умерли, их
съели какие-нибудь ракообразные животные… корабль догнивает — смоленый канат качается себе по мутным волнам в темноте, холод страшный,
звери вымирают, история уже умерла, и место расчищено для новой жизни: наша эпоха зачислится в четвертую формацию, то есть если новый мир дойдет до того, что сумеет считать до четырех.
Трофимов. Я, Ермолай Алексеич, так понимаю: вы богатый человек, будете скоро миллионером. Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный
зверь, который
съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен.
Возопи с плачем и рыданием
И с горьким воздыханием:
Сия риза моего сына,
Козья несет от нее псина.
Почто не
съел меня той
зверь,
Токмо бы ты был, сыне, цел.
— Это тебе не фунт изюма
съесть, а инструментальная съемка, —
озверело говорит, направляя визирную трубку на веху, загоревший, черный, как цыган, уставший Жданов, работающий в одной партии с Александровым, — и это тоже тебе не мутовку облизать. Так-то, друзья мои.
— Да он сущий Иуда-предатель! сегодня на площади я на него насмотрелся: то взглянет, как рублем подарит, то посмотрит исподлобья, словно дикий
зверь. Когда Козьма Минич говорил, то он
съесть его хотел глазами; а как после подошел к нему, так — господи боже мой! откуда взялися медовые речи! И молодец-то он, и православный, и сын отечества, и бог весть что! Ну вот так мелким бесом и рассыпался!
— Не талан-судьба нас с тобою век заедает, а люди. Нету на свете
зверя хищнее и злее человека. Волк волка не ест, а человек человека живьем
съедает.
Лицу его абсолютно чуждо хотя бы самое малое подобие мимики. Оно, как камень, не имеет выражения: работа
съела его. Со всегдашним мертвым, восковым, мраморным лицом и с тем же холодным спокойствием он входит в клетку со
зверями, защелкивая за собою одну за другой внутренние железные задвижки.
Лев, осел и лисица вышли на добычу. Наловили они много
зверей, и лев велел ослу делить. Осел разделил поровну на три части и говорит: «Ну, теперь берите!» Лев рассердился,
съел осла и велел лисице переделить. Лисица все собрала в одну кучу, а себе чуточку оставила. Лев посмотрел и говорит: «Ну, умница! Кто ж тебя научил так хорошо делить?»
Лев от старости не мог уже ловить
зверей и задумал хитростию жить: зашел он в пещеру, лег и притворился больным. Стали ходить
звери его проведывать, и он
съедал тех, которые входили к нему в пещеру. Лисица смекнула дело, стала у входа в пещеру и говорит: «Что, лев, как можешь?»
Через несколько суток они пошли посмотреть, не умерла ли рыжая девка с голоду или не
съел ли ее какой-нибудь дикий
зверь.
А князь Алексей Юрьич кручинен сидит, не смотрит на красного
зверя травленого, смотрит на сельцо Крутихино, да так, кажется, глазами и хочет
съесть его.
Хищные
звери могли бы
съесть меня!
— Не думай… Отдай грамотку, а коли нет, как ни люб мне стал с сегодняшнего дня — порадовал вестью радостной, — прирежу и грамотку возьму, а тебя, молодец, вместе с казной твоей в лесу закопаю, и след твой простынет, только тебя и видели… Лошадь прирежу и тоже в лес сволоку, а сбрую в одну яму с тобою свалю… Никто никогда не догадается, где лежат твои косточки, лошадью же
звери накормятся и
съедят ее за мое здоровье…