Неточные совпадения
Я взошел в хату: две лавки и
стол, да огромный сундук возле печи составляли всю ее мебель.
На стене ни одного образа — дурной знак! В разбитое стекло врывался морской ветер. Я вытащил из чемодана восковой огарок и, засветив его, стал раскладывать вещи, поставив в угол шашку и ружье, пистолеты положил
на стол, разостлал бурку
на лавке, казак свою
на другой; через десять минут он захрапел, но я не мог
заснуть: передо мной во мраке все вертелся мальчик с белыми глазами.
Заснул он
на рассвете, — разбудили его Захарий и Ольга, накрывая
стол для завтрака. Захарий был такой же, как всегда, тихий, почтительный, и белое лицо его, как всегда, неподвижно, точно маска. Остроносая, бойкая Ольга говорила с ним небрежно и даже грубовато.
Возвратясь в дом, Самгин закусил, выпил две рюмки водки, прилег
на диван и тотчас
заснул. Разбудил его оглушительный треск грома, — в парке непрерывно сверкали молнии, в комнате,
на столе все дрожало и пряталось во тьму, густой дождь хлестал в стекла, синевато светилась посуда
на столе, выл ветер и откуда-то доносился ворчливый голос Захария...
Мимоходом съел высиженного паром цыпленка, внес фунт стерлингов в пользу бедных. После того, покойный сознанием, что он прожил день по всем удобствам, что видел много замечательного, что у него есть дюк и паровые цыплята, что он выгодно продал
на бирже партию бумажных одеял, а в парламенте свой голос, он садится обедать и, встав из-за
стола не совсем твердо, вешает к шкафу и бюро неотпираемые замки, снимает с себя машинкой сапоги, заводит будильник и ложится спать. Вся машина
засыпает.
Мужик глянул
на меня исподлобья. Я внутренне дал себе слово во что бы то ни стало освободить бедняка. Он сидел неподвижно
на лавке. При свете фонаря я мог разглядеть его испитое, морщинистое лицо, нависшие желтые брови, беспокойные глаза, худые члены… Девочка улеглась
на полу у самых его ног и опять
заснула. Бирюк сидел возле
стола, опершись головою
на руки. Кузнечик кричал в углу… дождик стучал по крыше и скользил по окнам; мы все молчали.
Встав из-за
стола, я прилег
на канапе,
заснул — и уже ничего не помню, как меня перенесли
на постель.
Но когда она воротилась, он уже
заснул. Она постояла над ним минуту, ковш в ее руке дрожал, и лед тихо бился о жесть. Поставив ковш
на стол, она молча опустилась
на колени перед образами. В стекла окон бились звуки пьяной жизни. Во тьме и сырости осеннего вечера визжала гармоника, кто-то громко пел, кто-то ругался гнилыми словами, тревожно звучали раздраженные, усталые голоса женщин…
В тот самый день, как пришел к нему капитан, он целое утро занимался приготовлением себе для
стола картофельной муки, которой намолов собственной рукой около четверика, пообедал плотно щами с забелкой и, съев при этом фунтов пять черного хлеба,
заснул на своем худеньком диванишке, облаченный в узенький ситцевый халат, из-под которого выставлялись его громадные выростковые сапоги и виднелась волосатая грудь, покрытая, как у Исава, густым волосом.
— Именно, сударь, так! — подтвердил и Очищенный, — меня, когда я под следствием по делу об убийстве Зона прикосновенным был, не раз этак буживали. Встанешь, бывало, сейчас это водки, закуски
на стол поставишь, покажешь свою совесть — и опять
заснул! Однажды даже меня в острог после этого повели — я и там крепко-прекрепко
заснул!
Во время сенокоса у меня с непривычки болело все тело; сидя вечером
на террасе со своими и разговаривая, я вдруг
засыпал, и надо мною громко смеялись. Меня будили и усаживали за
стол ужинать, меня одолевала дремота, и я, как в забытьи, видел огни, лица, тарелки, слышал голоса и не понимал их. А вставши рано утром, тотчас же брался за косу или уходил
на постройку и работал весь день.
Когда все ушли, я немедленно
заснул, а проснувшись, увидел сидящую предо мною мать и простывший больничный обед
на столе.
Больше за весь ужин ничего о ней не говорили. Костик с Исаем Матвеичем вели разговор о своих делах да о ярмарках, а бабы пересыпали из пустого в порожнее да порой покрикивали
на ребят, которые либо
засыпали, сидя за
столом, либо баловались, болтая друг дружку под
столом босыми ножонками.
Говорил он долго, ловко, точно
на дудочке играя, и все за
столом примолкли; всегда бывало так, что, слушая его, люди точно
засыпали; Яков тоже испытывал обаяние его речей, он чувствовал в них настоящую правду, но ему хотелось спросить Митю...
Простояв минут пять неподвижно среди комнаты, он бросился
на постель, совсем уже не раздеваясь, и в один миг
заснул. Забытая свечка так и догорела до конца
на столе.
Леонид Федорович. Так и бывает. Так часто бывает, что у нас в доме один мужик, и тот оказался медиумом.
На днях мы позвали его во время сеанса. Нужно было передвинуть диван — и забыли про него. Он, вероятно, и
заснул. И, представьте себе, наш сеанс уж кончился, Капчич проснулся, и вдруг мы замечаем, что в другом углу комнаты около мужика начинаются медиумические явления:
стол двинулся и пошел.
Он послал за приставом Адмиралтейской части и приказал ему немедленно явиться вместе с инвалидным офицером и со спасенным утопленником, а Свиньина просил подождать в маленькой приемной перед кабинетом. Затем Кокошкин удалился в кабинет и, не затворяя за собою дверей, сел за
стол и начал было подписывать бумаги; но сейчас же склонил голову
на руки и
заснул за
столом в кресле.
Я
заснул. Мне казалось, что я забылся только
на мгновение, но, очевидно, прошло довольно много времени.
На станции было тихо,
на столе стоял самовар и чайные приборы. Очевидно, мои спутники успели напиться чаю и улеглись спать. Свеча была погашена, и только железная печка освещала комнату вспышками пламени.
Между тем Вася как будто задремал. Аркадий Иванович обрадовался. «Добрый знак!» — думал он. Он решился сидеть над ним всю ночь. Но сам Вася был неспокоен. Он поминутно вздрагивал, метался
на постели и
на мгновение открывал глаза. Наконец утомление взяло верх; казалось, он
заснул как убитый. Было около двух часов утра; Аркадий Иванович задремал
на стуле, облокотясь локтем
на стол.
Баронесса Софья Петровна буквально
засыпала Наташу поцелуями и цветами, опустошив для этого все вазы, стоявшие
на столах…
Наступает тишина, изредка только прерываемая звяканьем рюмок да пьяным покрякиваньем… Солнце начинает уже клониться к западу, и тень липы всё растет и растет. Приходит Феона и, фыркая, резко махая руками, расстилает окола
стола коврик. Приятели молча выпивают по последней, располагаются
на ковре и, повернувшись друг к другу спинами, начинают
засыпать…
Однажды Петр, Катин муж, пьяный, долго и жестоко колотил Катю, потом тут же в кухне, сидя,
заснул, положив голову
на стол. Петенька решил избавить Катю от этого зверя. Взял полено, подкрался и с размаху ударил Петра по голове. Петр вскочил, бросился
на Петеньку, Петенька испугался и убежал, а Петр с залитым кровью лицом опять
заснул.
Только что духовенство, гости и сама вдова,
засыпав на кладбище мерзлою землею могилу Сафроныча, возвратились в новый дом Марьи Матвеевны и сели за поминальный
стол, как дверь неожиданно растворилась, и
на пороге показалась тощая и бледная фигура Пекторалиса.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям,
заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым
столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна-шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, чтó она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
Разошлись понемногу офицеры, городовые привыкли к обстановке, к двум полуголым людям, и стояли сонно, с тем отсутствием видимой мысли, какая делает похожими лица всех сторожей. И, положив руки
на стол, задумался пристав глубоко и печально о том, что
заснуть сегодня уже не придется, что надо идти в участок и принимать дела. И еще о чем-то, еще более печальном и скучном.