Неточные совпадения
— Я знаю, это вам тетушка успела наговорить. Это ложь, ей-богу, ложь! Никакой дарственной
записи дядюшка не делал. Хотя, правда, в завещании и упоминается о какой-то
записи; но где же она? никто не представил ее. Я вам это
говорю потому, что искренно желаю вам добра. Ей-богу, это ложь!
Как бы то ни было, только Степан Кузьмич сделал тебе дарственную
запись на то самое имение, об котором я тебе
говорила.
По-видимому, это был славный на Запорожье певец… так, по крайней мере,
говорит о нем
запись, излагающая на своеобразном польско-малорусско-церковном языке всю эту историю.
Потом показал ей свои «
записи» и
говорил — кажется, очень хорошо — о красоте квадрата, куба, прямой. Она так очаровательно-розово слушала — и вдруг из синих глаз слеза, другая, третья — прямо на раскрытую страницу (стр. 7‑я). Чернила расплылись. Ну вот, придется переписывать.
А раскрыть их — я теперь чувствую себя обязанным, просто даже как автор этих
записей, не
говоря уже о том, что вообще неизвестное органически враждебно человеку, и homo sapiens — только тогда человек в полном смысле этого слова, когда в его грамматике совершенно нет вопросительных знаков, но лишь одни восклицательные, запятые и точки.
В черновых
записях Достоевского к «Преступлению и наказанию» Свидригайлов первоначально именовался Аристовым.] о котором уже я отчасти упоминал,
говоря, что он переносил нашему плац-майору все, что делается в остроге, и был дружен с его денщиком Федькой.
Этим оканчивались старые туберозовские
записи, дочитав которые старик взял перо и, написав новую дату, начал спокойно и строго выводить на чистой странице: «Было внесено мной своевременно, как однажды просвирнин сын, учитель Варнава Препотенский, над трупом смущал неповинных детей о душе человеческой,
говоря, что никакой души нет, потому что нет ей в теле видимого гнездилища.
— Это ничего не означает! — толковал Ключарев спокойно и густо. — Я
говорю, как по церковным
записям числюсь. Сын Макара Ключарева, ну и — сын ему! Мне от этого ни прибыли, ни убытку.
Венеровский(один).Что, посмеялись надо мной?… хе, хе! Нет, мы не Твердынский, чтоб гонять их вон. Правду
говорил Беклешов, что для дела с этими людьми надо отречься от всех принципов. Я слишком был честен с ними. Но, впрочем, женщина свободна, и я не признаю никаких прав на нее. Да, вот еще дарственная
запись на ее именье.
Не буду
говорить то, чего не было, ибо вся цель и ценность этих
записей в их тождественности бывшему, в тождестве того, признаюсь, странного, но бывшего ребенка — самому себе.
Докажи,
говорит,
записями, где я с тобой была венчана…» А какие тут
записи?..
Напрасно Меркулов уговаривал ее не беспокоиться, напрасно
говорил, что он и знать не хочет о приданом, а на рядную
запись даже не взглянет.
В этих воспоминаниях я держусь объективных оценок, ничего не"обсахариваю"и не желаю никакой тенденциозности ни в ту, ни в другую сторону. Такая личность, как Луи Блан, принадлежит истории, и я не претендую давать здесь о нем ли, о других ли знаменитостях исчерпывающиеоценки. Видел я его и
говорил с ним два-три раза в Англии, а потом во Франции, и могу ограничиться здесь только возможно верной
записью (по прошествии сорока лет) того, каким я тогда сам находил его.
Но с Лебедевым мы, хотя и земляки, видались только в аудиториях, а особенного приятельства не водили. Потребность более серьезного образования, на подкладке некоторой даже экзальтированной преданности идее точного знания, запала в мою если не душу, то голову спонтанно,
говоря философским жаргоном. И я резко переменил весь свой habitus, все привычки, сделался почти домоседом и стал вести дневник с
записями всего, что входило в мою умственную жизнь.
Розов быстро сошел с кафедры и попросил со следующих лекций по его предмету вести
запись того, что он
говорит.
Когда известная уже читателям
запись была прочтена, лицо великого князя сделалось сумрачно, бояре и князья стали переглядываться между собою, поглаживать свои бороды, приготовляясь
говорить, но, видимо, никто первый не решался нарушить торжественную тишину.
Когда известная уже читателям
запись была прочитана, лицо великого князя сделалось сумрачно, бояре и князья стали переглядываться между собою, поглаживать свои бороды, приготовляясь
говорить, но, видимо, никто первый не решался нарушить торжественную тишину. Иоанн Васильевич обвел глазами собрание, остановив на несколько мгновений свой взгляд на Назарии, сидевшем с опущенной долу головой, и на митрополита, погруженного в глубокие, видимо, тяжелые думы.