Неточные совпадения
Из зал несся стоявший в них, равномерный как в улье, шорох движенья, и, пока они на площадке
между деревьями оправляли перед зеркалом прически и платья, из залы послышались осторожно-отчетливые звуки скрипок оркестра, начавшего первый вальс.
И Вронскому и Анне московская жизнь в жару и пыли, когда солнце светило уже не по-весеннему, а по-летнему, и все
деревья на бульварах уже давно были в листьях, и листья уже были покрыты пылью, была невыносима; но они, не переезжая в Воздвиженское, как это давно было решено, продолжали жить в опостылевшей им обоим Москве, потому что в последнее время согласия не было
между ними.
Тут только, оглянувшись вокруг себя, он заметил, что они ехали прекрасною рощей; миловидная березовая ограда тянулась у них справа и слева.
Между дерев мелькала белая каменная церковь. В конце улицы показался господин, шедший к ним навстречу, в картузе, с суковатой палкой в руке. Облизанный аглицкий пес на высоких ножках бежал перед ним.
—
Деревья в лесу, — повторила она. — Стало быть, по-вашему, нет разницы
между глупым и умным человеком,
между добрым и злым?
Палатки, забросанные ветвями
деревьев, зелеными и жухлыми, осенних красок, таких ветвей много, они втоптаны в сырую землю, ими выложены дорожки
между пней и кочек.
Ярким лунным вечером он поднимался по крутой улице
между двумя рядами одноэтажных домиков, разъединенных длинными заборами; тесные группы
деревьев, отягченные снегом, еще более разъединяли эти домики, как бы спрятанные в холмах снега.
Ехали в тумане осторожно и медленно, остановились у одноэтажного дома в четыре окна с парадной дверью; под новеньким железным навесом, в медальонах
между окнами, вылеплены были гипсовые птицы странного вида, и весь фасад украшен аляповатой лепкой, гирляндами цветов. Прошли во двор; там к дому примыкал деревянный флигель в три окна с чердаком; в глубине двора, заваленного сугробами снега, возвышались снежные
деревья сада. Дверь флигеля открыла маленькая старушка в очках, в коричневом платье.
Самгин поднял с земли ветку и пошел лукаво изогнутой
между деревьев дорогой из тени в свет и снова в тень. Шел и думал, что можно было не учиться в гимназии и университете четырнадцать лет для того, чтоб ездить по избитым дорогам на скверных лошадях в неудобной бричке, с полудикими людями на козлах. В голове, как медные пятаки в кармане пальто, болтались, позванивали в такт шагам слова...
Между картинами в гробоподобном ящике красного
дерева безмолвно раскачивался маятник старинных английских часов.
Соединение пяти неприятных звуков этого слова как будто требовало, чтоб его произносили шепотом. Клим Иванович Самгин чувствовал, что по всему телу, обессиливая его, растекается жалостная и скучная тревога. Он остановился, стирая платком пот со лба, оглядываясь. Впереди, в лунном тумане, черные
деревья похожи на холмы, белые виллы напоминают часовни богатого кладбища. Дорога, путаясь
между этих вилл, ползет куда-то вверх…
Снимок — мутный, не сразу можно было разобрать, что на нем — часть улицы, два каменных домика, рамы окон поломаны, стекла выбиты, с крыльца на каменную площадку высунулись чьи-то ноги, вся улица засорена изломанной мебелью, валяется пианино с оторванной крышкой, поперек улицы — срубленное
дерево, клен или каштан, перед
деревом — костер, из него торчит крышка пианино, а пред костром, в большом, вольтеровском кресле, поставив ноги на пишущую машинку, а винтовку
между ног, сидит и смотрит в огонь русский солдат.
В лесу те же
деревья, но в шуме их явился особенный смысл:
между ними и ею водворилось живое согласие. Птицы не просто трещат и щебечут, а все что-то говорят
между собой; и все говорит вокруг, все отвечает ее настроению; цветок распускается, и она слышит будто его дыхание.
— В чем? А вот в чем! — говорила она, указывая на него, на себя, на окружавшее их уединение. — Разве это не счастье, разве я жила когда-нибудь так? Прежде я не просидела бы здесь и четверти часа одна, без книги, без музыки,
между этими
деревьями. Говорить с мужчиной, кроме Андрея Иваныча, мне было скучно, не о чем: я все думала, как бы остаться одной… А теперь… и молчать вдвоем весело!
Уж становилось темно, когда он, блуждая
между деревьями, вдруг увидел ее пробирающеюся сквозь чащу кустов и
деревьев, росших по обрыву. Он весь задрожал и бросился к ней, так что и она вздрогнула и остановилась.
Плетень, отделявший сад Райских от леса, давно упал и исчез.
Деревья из сада смешались с ельником и кустами шиповника и жимолости, переплелись
между собою и образовали глухое, дикое место, в котором пряталась заброшенная, полуразвалившаяся беседка.
Он не без смущения завидел дымок, вьющийся из труб родной кровли, раннюю, нежную зелень берез и лип, осеняющих этот приют, черепичную кровлю старого дома и блеснувшую
между деревьев и опять скрывшуюся за ними серебряную полосу Волги. Оттуда, с берега, повеяла на него струя свежего, здорового воздуха, каким он давно не дышал.
Ведь это все равно что отрезать вожжи у горячей лошади, а
между тем поставят фальшивые мачты из запасного
дерева — и идут.
В одной деревеньке я пошел вдоль по ручью, в кусты,
между деревьев; я любовался ими, хотя не умел назвать почти ни одного по имени.
Что удивительного теряться в кокосовых неизмеримых лесах, путаться ногами в ползучих лианах,
между высоких, как башни,
деревьев, встречаться с этими цветными странными нашими братьями?
Мы продолжали идти в столицу по деревне,
между деревьями, которые у нас растут за стеклом в кадках.
Между деревьями, в самом деле как на картинке, жались хижины, окруженные каменным забором из кораллов, сложенных так плотно, что любая пушка задумалась бы перед этой крепостью: и это только чтоб оградить какую-нибудь хижину.
Читаете, что люди, лошади, быки — здесь карлики, а куры и петухи — великаны;
деревья колоссальные, а
между ними чуть-чуть журчат серебряные нити ручейков да приятно шумят театральные каскады.
Вечером зажгли огни под
деревьями; матросы группами теснились около них; в палатке пили чай, оттуда слышались пение, крики. В песчаный берег яростно бил бурун: иногда подойдешь близко, заговоришься, вал хлестнет по ногам и бахромой рассыплется по песку. Вдали светлел от луны океан, точно ртуть, а в заливе,
между скал, лежал густой мрак.
У подошвы ее, по берегу, толпятся домы, и
между ними, как напоказ, выглядывают кое-где пучки банановых листьев, которые сквозят и желтеют от солнечных лучей, да еще видна иногда из-за забора, будто широкая метла, верхушка убитого солнцем
дерева.
Дорога идет по великолепной аллее
между мускатными
деревьями и померанцевыми, розовыми кустами.
По гласису тянутся две аллеи больших широколиственных
деревьев;
между аллеями, по широкой дороге, движется бесконечная нить двуместных и четвероместных колясок, с синьорами и синьоринами, с джентльменами, джентльменками, и огибает огромное пространство от предместий, мимо крепости, до самого взморья.
Завидели берега Явы, хотели войти в Зондский пролив
между Явой и островком Принца, в две мили шириною, покрытым лесом красного
дерева.
Остальная половина дороги, начиная от гостиницы, совершенно изменяется: утесы отступают в сторону, мили на три от берега, и путь, веселый, оживленный, тянется
между рядами дач, одна другой красивее. Въезжаешь в аллею из кедровых, дубовых
деревьев и тополей: местами
деревья образуют непроницаемый свод; кое-где другие аллеи бегут в сторону от главной, к дачам и к фермам, а потом к Винбергу, маленькому городку, который виден с дороги.
Это был просторный, удобный, даже роскошный, кабинет. Огромный платяной шкап орехового
дерева, большой письменный стол с полками, пьянино, два мягкие дивана и более полудюжины кресел составляли его мебель. Вот там-то,
между шкапом и пьянино, крепко привинченными к стене и полу, была одна полукруглая софа, представлявшая надежное убежище от кораблекрушения.
Между прочим, много идет на эти постройки камфарного
дерева: оно не щепится.
Славное это местечко Винберг! Это большой парк с веселыми, небольшими дачами. Вы едете по аллеям,
между дубами, каштанами, тополями. Домики едва выглядывают из гущи садов и цветников. Это все летние жилища горожан, большею частью англичан-негоциантов. Дорога превосходная, воздух отрадный; сквозь
деревья мелькают вдали пейзажи гор, фермы. Особенно хороша Констанская гора, вся покрытая виноградниками, с фермами, дачами у подошвы. Мы быстро катились по дороге.
Гладкая, окруженная канавками дорога шла
между плантаций, фруктовых
деревьев или низменных и болотистых полей. С дороги уже видны густые, непроходимые леса, в которых гнездятся рыси, ленивцы, но всего более тигры.
Мальчишка достал
между тем из сапога грубый кусок
дерева с отверстием (это трубка), положил туда щепоть зеленоватого листового табаку, потом отделил ножом кусочек
дерева от лодки и подкрошил туда же; из кремня добыл огня, зажег клочок моха вместо трута и закурил все это вместе.
Сад старый, тенистый, с огромными величавыми дубами, исполинскими грушевыми и другими фруктовыми
деревьями,
между прочим персиковыми и гранатовыми; тут были и шелковичные
деревья, и бананы, виноград.
Перед диваном из красного
дерева, с выцветшей бархатной обивкой, стояла конторка палисандрового
дерева; над диваном висела картина с купающимися нимфами; комод, оклеенный карельской березой, точно навалился на простенок
между окнами; разбитое трюмо стояло в углу на простой некрашеной сосновой табуретке; богатый туалет с отломленной ножкой, как преступник, был притянут к стене запыленными шнурками.
Удивительные птицы вороны: как скоро они узнают, где есть мясо! Едва солнечные лучи позолотили вершины гор, как несколько их появилось уже около нашего бивака. Они громко перекликались
между собой и перелетали с одного
дерева на другое. Одна из ворон села очень близко от нас и стала каркать.
Взобравшись наверх, он протиснулся
между скалой и
деревом и, упершись передними и задними лапами в камни, начал сильно давить спиной
дерево.
Вверху ветви
деревьев переплелись
между собой так, что совершенно скрыли небо. Особенно поражали своими размерами тополь и кедр. Сорокалетний молодняк, растущий под их покровом, казался жалкой порослью. Сирень, обычно растущая в виде кустарника, здесь имела вид
дерева в пять саженей высотой и два фута в обхвате. Старый колодник, богато украшенный мхами, имел весьма декоративный вид и вполне гармонировал с окружающей его богатой растительностью.
Чертопханов снова обратился к Вензору и положил ему кусок хлеба на нос. Я посмотрел кругом. В комнате, кроме раздвижного покоробленного стола на тринадцати ножках неровной длины да четырех продавленных соломенных стульев, не было никакой мебели; давным-давно выбеленные стены, с синими пятнами в виде звезд, во многих местах облупились;
между окнами висело разбитое и тусклое зеркальце в огромной раме под красное
дерево. По углам стояли чубуки да ружья; с потолка спускались толстые и черные нити паутин.
Опасаясь, чтобы не простудиться, я вскочил и начал топтаться на месте, но в это время опять увидел свет
между деревьями.
По бокам туловища,
между передними и задними ногами имеется эластичная складка кожи, которая позволяет ей планировать от одного
дерева к другому.
Снимание шкуры с убитого животного отняло у нас более часа. Когда мы тронулись в обратный путь, были уже глубокие сумерки. Мы шли долго и наконец увидели огни бивака. Скоро
между деревьями можно было различить силуэты людей. Они двигались и часто заслоняли собой огонь. На биваке собаки встретили нас дружным лаем. Стрелки окружили пантеру, рассматривали ее и вслух высказывали свои суждения. Разговоры затянулись до самой ночи.
Мне грезилось, что где-то далеко
между деревьями мелькает огонь.
После ужина казаки рано легли спать. За день я так переволновался, что не мог уснуть. Я поднялся, сел к огню и стал думать о пережитом. Ночь была ясная, тихая. Красные блики от огня, черные тени от
деревьев и голубоватый свет луны перемешивались
между собой. По опушкам сонного леса бродили дикие звери. Иные совсем близко подходили к биваку. Особенным любопытством отличались козули. Наконец я почувствовал дремоту, лег рядом с казаками и уснул крепким сном.
Упавшее
дерево поднимает кверху свои корни вместе с землей и с застрявшими
между ними камнями.
Та к как тропа в лесу часто кружит и делает мелкие извилины, которые по масштабу не могут быть нанесены на планшет, то съемщику рекомендуется идти сзади на таком расстоянии, чтобы хвост отряда можно было видеть
между деревьями.
Вечер был тихий и прохладный. Полная луна плыла по ясному небу, и, по мере того как свет луны становился ярче, наши тени делались короче и чернее. По дороге мы опять вспугнули диких кабанов. Они с шумом разбежались в разные стороны. Наконец
между деревьями показался свет. Это был наш бивак.
Место для своего ночлега он выбирал где-нибудь под
деревом между 2 корнями, так что дупло защищало его от ветра; под себя он подстилал кору пробкового
дерева, на сучок где-нибудь вешал унты так, чтобы их не спалило огнем.
Точно перепелки, попрятавшиеся от охотника, там и сям
между деревьями виднелись серенькие китайские фанзы.
Золотистые лучи его пробивались
между стволами
деревьев в самые затаенные уголки тайги.