Неточные совпадения
Чуть брезжилось; звезды погасли одна за другой; побледневший месяц медленно двигался навстречу легким воздушным облачкам. На другой стороне неба
занималась заря. Утро было холодное. В термометре ртуть опустилась до — 39°С. Кругом царила торжественная тишина; ни единая былинка не шевелилась. Темный лес стоял
стеной и, казалось, прислушивался, как трещат от мороза деревья. Словно щелканье бича, звуки эти звонко разносились в застывшем утреннем воздухе.
Начиная с полдня являются открыто уже не продающие ничего, а под видом покупки проходят в лавочки, прилепленные в Китайской
стене на Старой площади, где, за исключением двух-трех лавочек, все
занимаются скупкой краденого.
Потом ходит по своему лабиринту, поглядывая на деревянные с паклею
стены, ходит, ходит, потом опять чаю напьется и
займется ботаникой, а потом ходит опять, и ничего ему не слышно, кроме собственных шагов и завывания ветра.
— Слава богу, хорошо теперь стало, — отвечал содержатель, потирая руки, — одних декораций, ваше превосходительство, сделано мною пять новых;
стены тоже побелил, механику наверху поправил; а то было, того и гляди что убьет кого-нибудь из артистов. Не могу, как другие антрепренеры, кое-как
заниматься театром. Приехал сюда — так не то что на сцене, в зале было хуже, чем в мусорной яме. В одну неделю просадил тысячи две серебром. Не знаю, поддержит ли публика, а теперь тяжело: дай бог концы с концами свести.
— Комната превеселенькая, — начал Петр Иваныч, — окнами немного в
стену приходится, да ведь ты не станешь все у окна сидеть; если дома, так
займешься чем-нибудь, а в окна зевать некогда.
Дедушка Кондратий, придерживаясь, вероятно, старой пословицы, которая гласит: «От хозяина должно пахнуть ветром, от хозяйки — дымом», исключительно
занимался наружными
стенами и кровлей своей лачуги, внутреннее устройство отдавал в полное распоряжение своей дочери.
Ко всему этому для меня было большой находкой, что Истомин, часто, и не заходя ко мне из-за своей
стены, рассеивал налегавшую на меня тоску одиночества музыкою, которую он очень любил и в которой знал толк, хотя никогда ею не
занимался путем, а играл на своем маленьком звучном пианино так, сам для себя, и сам для себя пел очень недурно, даже довольно трудные вещи.
Улыбался умильно и ждал. Но было пусто и в душе и вокруг. И не возвращался тихий и скорбный образ. Вспоминались ненужно и мучительно восковые горящие свечи, поп в рясе, нарисованная на
стене икона, и как отец, сгибаясь и разгибаясь, молится и кладет поклоны, а сам смотрит исподлобья, молится ли Васька, не
занялся ли баловством. И стало еще страшнее, чем до молитвы.
Заря
занимается. Народ выходит из собора. Все утирают слезы Слышны голоса: «Подайте слепому, убогому! Сотворите святую милостыню». Мальчики уводят слепых на паперть. Народ становится
стенами, образуя улицы для выходящих из собора. Выходят Воевода, Биркин и Семенов.
Проходя мимо солдата, я взглянул на угол крыши, прилегающей к
стене. Здесь я буду виден ему совершенно ясно, значит, нужно будет вооружиться ловкостью для последнего прыжка с крыши на
стену. Впрочем, я много
занимался гимнастикой и прыгал очень легко и ловко…
Придя в сад, следствие прежде всего
занялось осмотром травы. Трава под окном была помята. Куст репейника под окном у самой
стены оказался тоже помятым. Дюковскому удалось найти на нем несколько поломанных веточек и кусочек ваты. На верхних головках были найдены тонкие волоски темно-синей шерсти.
Я слишком ленив для того, чтобы
заниматься собственным комфортом, и не мешаю висеть на моих
стенах не только покойникам, но даже и живым, если последние того пожелают [Прошу у читателя извинения за подобные выражения.
Отпуском меня отсюда не торопились: денег, за которыми я приехал, не было в сборе, — их свозили в губернский город из разных уездов; все это шло довольно медленно, и я этим временем свел здесь несколько очень приятных знакомств; во главе их было семейство хозяина, у которого я пристал с моими двумя присяжными солдатами, и потом чрезвычайно живой и веселый живописец Лаптев, который
занимался в это время роспискою
стен и купола местного собора и жил тут же, рядом со мною, в комнате у того же самого небогатого дворянина Нестерова.
Мне так хорошо было сидеть в ванне, как прежде, и слушать знакомый голос, не вдумываясь в слова, и видеть все знакомое, простое, обыкновенное: медный, слегка позеленевший кран,
стены с знакомым рисунком, принадлежности к фотографии, в порядке разложенные на полках. Я снова буду
заниматься фотографией, снимать простые и тихие виды и сына: как он ходит, как он смеется и шалит. Этим можно
заниматься и без ног. И снова буду писать об умных книгах, о новых успехах человеческой мысли, о красоте и мире.
Первая горница служила рукодельной. В ней Ксения Яковлевна
занималась рукодельями со своими сенными девушками.
Стены этой горницы были обиты золотой парчой, скамьи были с мягкими подушками, крытыми золотистой шелковой материей, столы были лакированные из карельской березы, из этого же дерева стояли фигурные пяльцы с серебристой насечкой, за которыми работала девушка. Пяльцы сенных девушек были лакированные, ясеневые.
«Близко ль, милый?» — «Вот примчались».
Слышат: сосны зашатались;
Слышат: спал с ворот запор;
Борзый конь стрелой на двор.
Что же, что в очах Людмилы?
Камней ряд, кресты, могилы,
И среди них божий храм.
Конь несется по гробам;
Стены звонкий вторят топот;
И в траве чуть слышный шепот,
Как усопших тихий глас…
Вот денница
занялась.
Ней, шедший последним, потому что (несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их) он
занялся взрыванием никому не мешавших
стен Смоленска — шедший последним, Ней, с своим 10-ти тысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей и все пушки, и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.