Неточные совпадения
— Тебе бы так мучительно было одному, — сказала она и, подняв высоко руки, которые
закрывали ее покрасневшие от удовольствия
щеки, свернула на затылке косы и зашпилила их. — Нет, — продолжала она, — она не знала… Я, к счастию, научилась многому в Содене.
Она прижалась
щекой к стеклу,
закрыла глаза и тихо погладила зеркало рукой там, где приходилось ее отражение.
Самгин видел пред собой распухший лоб и мутно-серенький, тупой глаз, другой глаз и
щеку закрывала измятая, изорванная шляпа.
Глаза напряженно искали в куче тряпок что-нибудь человеческое, и Самгин
закрыл глаза только тогда, когда различил под мехом полости желтую
щеку, ухо и, рядом с ним, развернутую ладонь.
Сказав это спокойно и беззлобно, она
закрыла глаза, а Клим, гладя ее
щеку, шею и плечо, поставил, очень ласково, свой главный вопрос...
Вижу где-то далеко отсюда, в просторной комнате, на трех перинах, глубоко спящего человека: он и обеими руками, и одеялом
закрыл себе голову, но мухи нашли свободные места, кучками уселись на
щеке и на шее.
Круглые воротнички его белой рубашки немилосердно подпирали ему уши и резали
щеки, а накрахмаленные рукавчики
закрывали всю руку вплоть до красных и кривых пальцев, украшенных серебряными и золотыми кольцами с незабудками из бирюзы.
«Чего, старик, разжалобился?» Но Хорь подпирал
щеку рукой,
закрывал глаза и продолжал жаловаться на свою долю…
Дед приподнял ладонью бородку, сунул ее в рот и
закрыл глаза.
Щеки у него дрожали. Я понял, что он внутренно смеется.
— Ну, конечно, что: он взял и выгнал меня. Никто не сказал ни слова. Женька
закрыла глаза рунами и часто задышала, и видно было, как под кожей ее
щек быстро ходят напряженные мускулы скул.
Она была без шляпы, и Ромашов быстро, но отчетливо успел разглядеть ее тонкий, правильный нос, прелестные маленькие и полные губы и блестящие черные волнистые волосы, которые от прямого пробора посредине головы спускались вниз к
щекам,
закрывая виски, концы бровей и уши.
Беленькая, тонкая и гибкая, она сбросила с головы платок, кудрявые волосы осыпались на лоб и
щёки ей,
закрыли весёлые глаза; бросив книгу на стул, она оправляла их длинными пальцами, забрасывая за уши, маленькие и розовые, — она удивительно похожа была на свою мать, такая же куколка, а старое, длинное платье, как будто знакомое Кожемякину, усиливало сходство.
Дядя Аким взял руку мальчика, положил ее к себе на грудь и,
закрыв глаза, помолчал немного. Слезы между тем ручьями текли по бледным, изрытым
щекам его.
И дама крепко поцеловала Егорушку в обе
щеки, и он улыбнулся и, думая, что спит,
закрыл глаза. Дверной блок завизжал, и послышались торопливые шаги: кто-то входил и выходил.
Раиса медленно отодвинулась в сторону, Евсей видел маленькое, сухое тело хозяина, его живот вздувался и опадал, ноги дёргались, на сером лице судорожно кривились губы, он открывал и
закрывал их, жадно хватая воздух, и облизывал тонким языком, обнажая чёрную яму рта. Лоб и
щёки, влажные от пота, блестели, маленькие глаза теперь казались большими, глубокими и неотрывно следили за Раисой.
От напряжения по
щекам у него текут слёзы, на лбу блестит пот; переставая кричать, он сгибает шею, недоверчиво оглядывается, приподняв плечи, и, снова
закрывая глаза, кричит, точно его бьют…
— запел он всей грудью, а глаза крепко
закрыл. Но и это не помогло, — сухие, колючие слёзы пробивались сквозь веки и холодили кожу
щёк.
В минуты столь жестоких споров фабрикант Артамонов старший крепко
закрывал глаза, чтоб удержать постыдные, злые и горькие слёзы. Но слёзы неудержимо лились, он стирал их со
щёк и бороды ладонями, потом досуха тёр ладонь о ладонь и тупо рассматривал опухшие, багровые руки свои. И пил мадеру большими глотками, прямо из горлышка бутылки.
Дьякон встал на средину комнаты, приложил одну руку к
щеке,
закрыл глаза и ровным бархатным тенором затянул проголосную песню...
Он быстро стал протирать глаза — мокрый песок и грязь были под его пальцами, а на его голову, плечи,
щёки сыпались удары. Но удары — не боль, а что-то другое будили в нём, и,
закрывая голову руками, он делал это скорее машинально, чем сознательно. Он слышал злые рыдания… Наконец, опрокинутый сильным ударим в грудь, он упал на спину. Его не били больше. Раздался шорох кустов и замер…
Злобин махнул платком музыкантам. Оркестр грянул проголосную русскую песню, одну из самых любимых. Илюшка совсем
закрыл глаза, приложил руку к
щеке и залился своим высоким тенором...
Фигура человека, таким мрачным пятном ворвавшаяся сюда, теперь стушевалась, будто слившись с этою природой. И душа человека тоже начала с нею сливаться. Прошка полежал несколько минут,
закрыв лицо согнутыми в локтях руками. Потом он открыл глаза и, подняв голову, посмотрел на пруд, на лодки, которые опять мерно покачивались на синих струях, разводя вокруг себя серебристые круги; на листья, которые дрожали над ним в тонкой синеве воздуха, прислушался к чему-то, и вдруг легкая улыбка подернула его
щеки.
Щеки Софьи побледнели, но она не обернулась ко мне, доиграла ноктюрн до конца, встала и
закрыла крышку рояля.
Пасынков в изнеможении опустил голову на подушку и умолк. Слабый румянец разлился по его
щекам. Он
закрыл глаза.
Ковалев сел. Иван Яковлевич
закрыл его салфеткою и в одно мгновенье с помощью кисточки превратил всю бороду его и часть
щеки в крем, какой подают на купеческих именинах.
Антипка сказывал потом, что он сквозь щелку видел, будто Герасим, сидя на кровати и приложив к
щеке руку, тихо, мерно и только изредка мыча, пел, то есть покачивался,
закрывал глаза и встряхивал головой, как ямщики или бурлаки, когда они затягивают свои заунывные песни.
— Я прошу тебя, Pierre, — говорила она томно и
закрывала глаза большими коричневыми веками, и желтая напудренная кожа обвисала на
щеках, как у легавой собаки. — Ты знаешь, как у меня плохи почки, и мне положительно необходим Карлсбад.
— Теперь лес с каждым годом дорожает на двадцать процентов, — говорила она покупателям и знакомым. — Помилуйте, прежде мы торговали местным лесом, теперь же Васичка должен каждый год ездить за лесом в Могилевскую губернию. А какой тариф! — говорила она, в ужасе
закрывая обе
щеки руками. — Какой тариф!
Бросилась она на колени, опершись локтями на кресло,
закрыла руками лицо. Слезы ручьями текут по бледным
щекам.
Искаженное лицо женщины озарилось румянцем чувственного экстаза, и она поспешно
закрыла себя вуалью и вышла. По ее
щекам текли крупные, истерические слезы, и ее глаза померкли, а губы и нос покраснели и выпятились, и все лицо стало напоминать вытянутую морду ошалевшей от страсти собаки.
В кухне прочистилось; чад унесло; из кухаркиной комнаты, озираясь, вышел робко лавочный мальчик; у него на голове опрокинута опорожненная корзина. Она
закрывает ему все лицо, и в этом для него, по-видимому, есть удобство. Кухарка его провожает и удерживает еще на минуту у порога; она молча грозит ему пальцем, потом сыплет ему горсть сухого господского компота, и, наконец, приподнимает у него над головою корзинку, берет руками за алые
щеки и целует в губы. При этом оба целующиеся смеются.
Я взглянул в ее огромные насторожившиеся глаза. И темнота не мешала. В них мерцала радость покорной, отдающейся очарованности. Как будто я нес ее на руках, а она, прижавшись ко мне
щекой, блаженно
закрыла глаза.
Ксения Яковлевна снова
закрыла глаза. На лице у нее появилось выражение сладкой истомы, краска исчезла, но легкий румянец продолжал играть на
щеках.
Перекрестив руки на посох, он
закрыл их бородой, пушистою, как тонкое руно агнца; румянец здоровья, приправленный стопою крепкого меда, сквозит сквозь снег ее, густо покрывший
щеки.
Горел фонарь, и к его холодному, влажному столбу прижался
щекою Павел и
закрыл глаза. Лицо его было неподвижно, как у слепого, и внутри было так спокойно и тихо, как на кладбище. Такая минута бывает у приговоренного к смерти, когда уже завязаны глаза, и смолк вокруг него звук суетливых шагов по звонкому дереву, и в грозном молчании уже открылась наполовину великая тайна смерти. И, как зловещая дробь барабанов, глухо и далеко прозвучал голос...
— Нельзя, княжна, нельзя, — сказал он, когда княжна, взяв и
закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, — математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится-слюбится. — Он потрепал ее рукой по
щеке. — Дурь из головы выскочит.
Он был легок и прозрачен, он не
закрывал предметов, но все, что проходило сквозь него, окрашивалось в тревожный темно-желтый цвет, и свежий румянец женских
щек, яркие пятна их нарядов проглядывали сквозь него, как сквозь черный вуаль: и темно и четко.