Неточные совпадения
— Ясные паны! — произнес жид. — Таких панов еще никогда не видывано. Ей-богу, никогда. Таких добрых, хороших и храбрых не было еще на свете!.. — Голос его замирал и дрожал от страха. — Как можно, чтобы мы думали про запорожцев что-нибудь нехорошее! Те совсем не наши, те, что арендаторствуют на
Украине! Ей-богу, не наши! То совсем не жиды: то черт знает что. То такое, что только поплевать на него, да и бросить! Вот и они скажут то же. Не правда ли, Шлема, или ты, Шмуль?
— Мы просим: разрешите нам, кто имеет немножко гроши, ехать на Орел, на
Украину. Здесь нас грабят, а мы уже разоренные.
— Кричать, разумеется, следует, — вяло и скучно сказал он. — Начали с ура, теперь вот караул приходится кричать. А покуда мы кричим, немцы схватят нас за шиворот и поведут против союзников наших. Или союзники помирятся с немцами за наш счет, скажут: «Возьмите Польшу,
Украину, и — ну вас к черту, в болото! А нас оставьте в покое».
С тех пор он перерос половину их, сделался «невенчанным царем» народов, их упованием, их живой легендой, их святым человеком, и это от
Украины и Сербии до Андалузии и Шотландии, от Южной Америки до Северных Штатов.
…Последнее пламя потухавшей любви осветило на минуту тюремный свод, согрело грудь прежними мечтами, и каждый пошел своим путем. Она уехала в
Украину, я собирался в ссылку. С тех пор не было вести об ней.
Но вот одним утром пришел в девичью Федот и сообщил Акулине, чтоб Матренка готовилась: из
Украины приехал жених. Распорядиться, за отсутствием матушки, было некому, но общее любопытство было так возбуждено, что Федота упросили показать жениха, когда барин после обеда ляжет отдыхать. Даже мы, дети, высыпали в девичью посмотреть на жениха, узнавши, что его привели.
Не говорят ни о том, как уже ходят по
Украине ксендзы и перекрещивают козацкий народ в католиков; ни о том, как два дни билась при Соленом озере орда.
— Мы не чернецы, — продолжал запорожец, — а люди грешные. Падки, как и все честное христианство, до скоромного. Есть у нас не мало таких, которые имеют жен, только не живут с ними на Сечи. Есть такие, что имеют жен в Польше; есть такие, что имеют жен в
Украине; есть такие, что имеют жен и в Турещине.
Немцы заняли
Украину и дошли до Кавказа.
Вообще в это время под влиянием легенд старого замка и отрывочного чтения (в списках) «Гайдамаков» Шевченка — романтизм старой
Украины опять врывался в мою душу, заполняя ее призраками отошедшей казацкой жизни, такими же мертвыми, как и польские рыцари и их прекрасные дамы…
Поляки в свое время считали ее верой низшей: резали униатов набегавшие из
Украины казаки и гайдамаки, потом их стали теснить и преследовать русские…
Имение Ставруково лежало верстах в семидесяти от Попельских, но местность на этом расстоянии сильно менялась: последние отроги Карпат, еще видные на Волыни и в Прибужье, исчезли, и местность переходила в степную
Украину.
Французские посетители салона г-жи Лаврецкой называют его «le gros taureau de l’Ukraine»; [Тучный вол с
Украины (фр.).]
Он принадлежал к числу немногих стариков хохлов, которые помнили еще свою
Украину.
Теперь уж поздно было думать об
Украине, где все «ридненькое» давно «вмерло», а «втикать до орды» на старости лет стоило угона в Сибирь.
— Он из Бердичева или вообще из заднепровской
Украины, — сказал Розанов, прощаясь на крыльце с Араповым.
Он со своей стороны послал знакомого босяка за пивом и со стаканом в руке произнес три нелепых речи: одну — о самостийности
Украины, другую — о достоинстве малорусской колбасы, в связи с красотою и семейственностью малорусских женщин, а третью — почему-то о торговле и промышленности на юге России.
— Нет, племя-то, которое было почестней, — начал он сердитым тоном, — из-под ваших собирателей земли русской ушло все на
Украину, а другие, под видом раскола, спрятались на Север из-под благочестивых царей ваших.
Я знаю, впрочем, что не только иностранцы, но и многие русские смотрят на свое отечество, как на
Украину Европа, в которой было бы даже странно встретиться с живым чувством государственности.
— Там-то их самая родина; что на
Украине, что в Литве — то все одно…
— Говоришь, а сама не знаешь! — перебила ее другая девушка. — Какие под Москвой русалки! Здесь их нет и заводу. Вот на
Украине, там другое дело, там русалок гибель. Сказывают, не одного доброго молодца с ума свели. Стоит только раз увидеть русалку, так до смерти все по ней тосковать будешь; коли женатый — бросишь жену и детей, коли холостой — забудешь свою ладушку!
Басов. Я предложу вам, господа, колбасы… такая, знаете, колбаса! Мне прислал ее один клиент из
Украины… А где же мой помощник? (Негромко.) Он же помощник мужа Юлии Филипповны…
Бояре и воеводы, старее его чинами и родом, несмотря на закоренелый предрассудок местничества, добровольно подчинились его власти: со всех сторон спешили под знамена его люди ратные; смоляне, дорогобужане и вязьмичи, жившие в Арзамасе, явились первые; вслед за ними рязанцы, коломенцы и жители отдаленной
Украины умножили собою число свободных людей: так называли себя воины, составлявшие отечественное ополчение нижегородское, которое вскоре, под предводительством Пожарского, двинулось к Ярославлю.
Войт Долинский принадлежал к старой городской аристократии, как по своему роду, так и по почетному званию, и по очень хорошему, честно нажитому состоянию пользовался в заднепровской
Украине очень почтенной известностью и уважением.
Долинский, например, вспоминал о своей благословенной
Украине, о старом Днепре, о наклонившихся крестах Аскольдовой могилы, о набережной часовне Выдубецкого монастыря и музыкальном гуле лаврских колоколов.
Приказание княжеское было исполнено в точности. Семья нечаянного восприемника новорожденного княжича, потихоньку голося и горестно причитывая, через день, оплаканная родственниками и свойственниками, выехала из родного села на доморощенных, косматых лошаденках и, гонимая страшным призраком грозного князя, потянулась от родных степей заволжских далеко-далеко к цветущей заднепровской
Украине, к этой обетованной земле великорусского крепостного, убегавшего от своей горе-горькой жизни.
Снилась мне золотая
Украина, ее реки, глубокие и чистые; седые глинистые берега, покрытые бледно-голубою каймою цветущего льна; лица, лица, ненавистно-милые лица, стоившие стольких слез, стольких терзающих скорбей и гнетущего горя, и вдруг все это тряслось, редело, заменялось темным бором, в котором лохматою ведьмою носилась метель и с диким визгом обсыпала тонкими, иглистыми снежинками лукавую фигуру лешего, а сам леший сидел где-то под сосною и, не обращая ни на что внимания, подковыривал пенькою старый лыковый лапоть.
А теперь баба хорошая, красивая, три года как замуж вышла, и муж другой год как пошел на
Украину, так и нет.
Ребята, способные владеть топором, собирались на
Украину.
Домниного мужа и двух других старших сыновей Прокудина не было дома, — они были на
Украине.
Более всех тут отличалась Настина сваха, у которой муж другой год пропадает на
Украине и которая в это время успела приобрести себе кличку Варьки-бесстыжей.
Перед Петровым днем пришли из
Украины ребята, а Гришка не пришел. На год еще там остался.
Муж ее на самую осеннюю казанскую ушел с артелью на
Украину плотничать.
На второй же день ей рассказала Домна, как Григорий ушел на
Украину и за что Костик рассердился с Прокудиным.
— На
Украине народ, пожалуй, более поэт в религии, — рассказывает Ромась, — а здесь, под верою в бога, я вижу только грубейшие инстинкты страха и жадности. Такой, знаете, искренней любви к богу, восхищения красотою и силой его — у здешних нет. Это, может быть, хорошо: легче освободятся от религии, она же — вреднейший предрассудок, скажу вам!
— Земля здесь хуже, чем у нас, на
Украине, а люди — лучше. Очень способный народ!
По отъезде Гоголя на
Украину Аксаков долго не имел от него известий; письмо от Гоголя пришло уже поздней осенью, из Одессы...
Отъезд Гоголя из Москвы на
Украину, вдвоем с М. А. Максимовичем, на долгих совершился летом 1850 года из дома Аксаковых. Гоголь прислал С. Т. записку по этому случаю...
Я вам говорю: белому движению на
Украине конец.
Шервинский. Позвольте слово! Вы меня не поняли! Гетман так и сделает, как вы предлагаете. Вот когда нам удастся отбиться от Петлюры и союзники помогут нам разбить большевиков, вот тогда гетман положит
Украину к стопам его императорского величества государя императора Николая Александровича…
Украине угрожает смертельная опасность.
Шервинский. Господа! Здоровье его светлости гетмана всея
Украины. Ура!
Поэтому я прошу германское командование немедленно дать войска для отражения хлынувших сюда банд и восстановления порядка на
Украине, столь дружественной Германии.
Тальберг. Этого не может быть. Даже если немцы оставят
Украину, Антанта займет ее и восстановит гетмана. Европе нужна гетманская
Украина как кордон от московских большевиков. Ты видишь, я все рассчитал.
За ночь в нашем положении, в положении всей русской армии, я бы сказал, в государственном положении
Украины произошли резкие и внезапные изменения… Поэтому я объявляю вам, что наш дивизион я распускаю.
Он сказал: «Господа офицеры, поезжайте на
Украину и формируйте ваши части. Когда же настанет время, я лично вас поведу в сердце России, в Москву!» И прослезился.
Человек с корзиной. Калуцкие мы, ваше здоровье. Калужской губернии. Да уж и жизни не рады, что сюда, на
Украину к вам, заехали. Сапожник я.
Шратт. Таким образом, в распоряжении нашим вооружении достаточны сил нет. Zweitens, во-вторых, вся
Украина оказывает на стороне Петлюры.
Мышлаевский. Здоровеньки булы, пане личный адъютант. Чому ж це вы без аксельбантов?.. «Поезжайте, господа офицеры, на
Украину и формируйте ваши части…» И прослезился. За ноги вашу мамашу!