Неточные совпадения
С 7 по 18 декабря дни были особенно штормовые. Как раз
в это время мы дошли до
речки Холоми и тут нашли орочокский летник, построенный из древесного корья на галечниковой отмели. Летник был старый, покинутый много лет назад. Кора на крыше его покоробилась и сквозила. Мы так обрадовались этим первым признакам человеческого жилья, как будто это была самая роскошная гостиница. Тут были люди! Правда, давно, но все же они сюда
заходили. Быть может, и опять пойдут навстречу.
В восемь часов утра начинался день
в этом доме; летом он начинался часом ранее.
В восемь часов Женни сходилась с отцом у утреннего чая, после которого старик тотчас уходил
в училище, а Женни
заходила на кухню и через полчаса являлась снова
в зале. Здесь, под одним из двух окон, выходивших на берег
речки, стоял ее рабочий столик красного дерева с зеленым тафтяным мешком для обрезков. За этим столиком проходили почти целые дни Женни.
Во время весенних разливов рыба
заходит в самые вершины рек,
речек и ручьев;
заходит в такие места, что трудно поверить, стоя на таком месте летом, чтобы тут ловили крупную рыбу крыленами или вятелями, ставя их сначала по течению, а потом против течения воды.
Красуля достигает огромной величины; мне принесли однажды красулю, пойманную
в маленькой
речке, куда она
зашла по мутной, весенней воде: она весила двадцать семь фунтов и была уже несколько брюхаста.
Это избиение всех родов форели, противное истинному охотнику до уженья, как и всякая ловля рыбы разными снастями, производится следующим образом:
в темную осеннюю ночь отправляются двое охотников, один с пуком зажженной лучины, таща запас ее за плечами, а другой с острогою; они идут вдоль по
речке и тщательно осматривают каждый омуток или глубокое место, освещая его пылающей лучиной; рыба обыкновенно стоит плотно у берега, прислонясь к нему или к древесным корням; приметив красулю, пестряка, кутему или налима, охотник с острогой
заходит с противоположной стороны, а товарищ ему светит, ибо стоя на берегу, под которым притаилась спящая рыба, ударить ее неловко, да и не видно.
Осенью, когда
речка замерзла и твердая, как камень, земля покрылась сухим снегом, Настя
в одну ночь появилась
в сенях кузнеца Савелья. Авдотья ввела ее
в избу, обогрела, надела на нее чистую рубашку вместо ее лохмотьев и вымыла ей щелоком голову. Утром Настя опять исчезла и явилась на другой день к вечеру. Слова от нее никакого не могли добиться. Дали ей лапти и свиту и не мешали ей приходить и уходить молча, когда она захочет. Ни к кому другим, кроме кузнеца, она не
заходила.
Перед вечером все моются
в речке или на ставах [Став — пруд.], а как
зайдет солнце, идут бедняги
в свою школу [Простой народ
в Юго-западном крае называет синагоги школами.], и уж какой оттуда крик слышится, так и не приведи бог: все орут
в голос, а глаза от страха закрывают…