Неточные совпадения
Когда я был еще ребенком, одна
старуха гадала про меня моей матери; она предсказала мне смерть от злой жены; это меня тогда глубоко поразило; в
душе моей родилось непреодолимое отвращение к женитьбе…
— Ох, батюшка, осьмнадцать человек! — сказала
старуха, вздохнувши. — И умер такой всё славный народ, всё работники. После того, правда, народилось, да что в них: всё такая мелюзга; а заседатель подъехал — подать, говорит, уплачивать с
души. Народ мертвый, а плати, как за живого. На прошлой неделе сгорел у меня кузнец, такой искусный кузнец и слесарное мастерство знал.
Чичиков увидел, что
старуха хватила далеко и что необходимо ей нужно растолковать, в чем дело. В немногих словах объяснил он ей, что перевод или покупка будет значиться только на бумаге и
души будут прописаны как бы живые.
Старуха же уже сделала свое завещание, что известно было самой Лизавете, которой по завещанию не доставалось ни гроша, кроме движимости, стульев и прочего; деньги же все назначались в один монастырь в Н—й губернии, на вечный помин
души.
Иногда приедет какая-нибудь Наталья Фаддеевна гостить на неделю, на две. Сначала
старухи переберут весь околоток, кто как живет, кто что делает; они проникнут не только в семейный быт, в закулисную жизнь, но в сокровенные помыслы и намерения каждого, влезут в
душу, побранят, обсудят недостойных, всего более неверных мужей, потом пересчитают разные случаи: именины, крестины, родины, кто чем угощал, кого звал, кого нет.
«Что делать? рваться из всех сил в этой борьбе с расставленными капканами и все стремиться к чему-то прочному, безмятежно-покойному, к чему стремятся вон и те простые
души?» Он оглянулся на молящихся стариков и
старух. «Или бессмысленно купаться в мутных волнах этой бесцельно текущей жизни!»
— Беспременно скажи про нас, — говорила ей
старуха Меньшова, в то время как Маслова оправляла косынку перед зepкалом с облезшей наполовину ртутью, — не мы зажгли, а он сам, злодей, и работник видел; он
души не убьет. Ты скажи ему, чтобы он Митрия вызвал. Митрий всё ему выложит, как на ладонке; а то что ж это, заперли в зàмок, а мы и духом не слыхали, а он, злодей, царствует с чужой женой, в кабаке сидит.
Этот разговор был прерван появлением Марьи Степановны, которая несколько времени наблюдала разговаривавших в дверную щель. Ее несказанно удивлял этот дружеский характер разговора, хотя его содержание она не могла расслышать. «И не разберешь их…» — подумала она, махнув рукой, и в ее
душе опять затеплилась несбыточная мечта. «Чего не бывает на свете…» — думала
старуха.
Еще когда он посещал университет, умерла у него
старуха бабушка, оставив любимцу внуку в наших местах небольшое, но устроенное имение,
душ около двухсот. Там он, окончивши курс, и приютился, отказавшись в пользу сестер от своей части в имении отца и матери. Приехавши, сделал соседям визиты, заявляя, что ни в казне, ни по выборам служить не намерен, соперником ни для кого не явится, а будет жить в своем Веригине вольным казаком.
— Пропадшая
душа! — набожно пробормотала проходившая мимо
старуха. — Пойти рассказать, как кузнец повесился!
— Вот что я тебе скажу, Родион Потапыч, — заговорила
старуха серьезно, — я к тебе за делом… Ты это что надумал-то? Не похвалю твою Феню, а тебя-то вдвое. Девичья-то совесть известная: до порога, а ты с чего проклинать вздумал?.. Ну пожурил, постращал, отвел
душу — и довольно…
Старуха только махнула рукой — ее
душило от волнения. Впрочем, она догнала Кишкина уже на дворе и остановила.
— А я ее к себе возьму и выправлю, — решила
старуха. — Не погибать же православной
душе… Уж я ее шелковой сделаю.
Старуха, конечно, не виновата, но он не мог войти сюда с чистою
душой и искреннею радостью.
У него на совести несколько темных дел. Весь город знает, что два года тому назад он женился на богатой семидесятилетней
старухе, а в прошлом году
задушил ее; однако ему как-то удалось замять это дело. Да и остальные четверо тоже видели кое-что в своей пестрой жизни. Но, подобно тому как старинные бретеры не чувствовали никаких угрызений совести при воспоминании о своих жертвах, так и эти люди глядят на темное и кровавое в своем прошлом, как на неизбежные маленькие неприятности профессий.
Дабы дать исход этим рвавшимся из
души его воплям, он пел «Святый Бессмертный, помилуй нас», но пел с такой силой, что слепая столетняя
старуха, которую при приближении печального шествия внуки вывели за ворота поклониться гробу, вдруг всплеснула руками и, упав на колени, воскликнула...
У Маклаковых беда: Фёдоров дядя знахарку Тиунову непосильно зашиб. Она ему утин лечила, да по старости, а может, по пьяному делу и урони топор на поясницу ему, он, вскочив с порога, учал её за волосья трепать, да и ударил о порог затылком, голова у неё треснула, и с того она отдала
душу богу. По городу о суде говорят, да Маклаковы-то богаты, а Тиуниха выпивала сильно; думать надо, что сойдёт, будто в одночасье
старуха померла».
Лукашка забежал домой, соскочил с коня и отдал его матери, наказав пустить его в казачий табун; сам же он в ту же ночь должен был вернуться на кордон. Немая взялась свести коня и знаками показывала, что она как увидит человека, который подарил лошадь, так и поклонится ему в ноги.
Старуха только покачала головой на рассказ сына и в
душе порешила, что Лукашка украл лошадь, и потому приказала немой вести коня в табун еще до света.
— Да, совсем в худых
душах… [То есть при смерти. (Примеч. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] Того гляди,
душу Богу отдаст. Кашель его одолел.
Старухи пользуют чем-то, да только легче все нет.
Старухи жили
душа в
душу целый век, а тут чуть не разодрались из-за пустяков, — это было настоящее похмелье в чужом пиру.
Много раз Зотушка думал поговорить с мамынькой по
душе, но все откладывал, потому что все равно никакого бы толку из этого разговора не вышло, и Зотушка ограничивался только разными загадками и притчами, которые при случае загадывал
старухе.
— На твоей
душе грех,
старуха!.. — гремел расходившийся Пазухин. — Вы вдвоем загубили Нюшу и ответите за нее перед Богом.
— Ведь пятнадцать лет ее берег, Гордей Евстратыч… да… пуще глазу своего берег… Ну, да что об этом толковать!.. Вот что я тебе скажу… Человека я порешил… штегеря, давно это было… Вот он, штегерь-то, и стоит теперь над моей
душой… да… думал отмолить, а тут смерть пришла… ну, я тебя и вспомнил… Видел жилку? Но богачество… озолочу тебя, только по гроб своей жизни отмаливай мой грех… и
старуху свою заставь… в скиты посылай…
— Известная вещь: деньги у
старухи, вон она как пришипилась. Ежели бы я до нее имел касательство, так небось все бы отдала. Знаем мы, какая такая ихняя бедность! Побогаче нас будут… Спасенная-то
душа не глупее нас с вами, хоть кого проведет. Только понапрасну она деньги сгноит, вот чего жаль.
— Полно, — сказал он, обратясь к
старухе, которая рыдала и причитала, обнимая ноги покойника, — не печалься о том, кто от греха свободен!.. Не тревожь его своими слезами…
Душа его еще между нами… Дай ей отлететь с миром, без печали… Была, знать, на то воля господня… Богу хорошие люди угодны…
Уланбекова,
старуха лет под 60, высокого роста, худая, с большим носом, черными густыми бровями; тип лица восточный, небольшие усы. Набелена, нарумянена, одета богато, в черном. Помещица 2000
душ.
Вчера он занемог горячкою, а сегодня поутру я получил письмо от приказчика, в котором он уведомляет, что старшего сына моего разбили лошади, что он чуть жив, а
старуха моя со страстей так занемогла, что, того и гляди, отдаст богу
душу.
— Девичьей
душе не надо дивиться, ваше превосходительство. Девушка с печи падает, пока до земли долетит, сорок дум передумает, и в том дива нет; была с вечера девушкой, ко полуночи молодушкой, ко белу свету хозяюшкой, а хозяйке не честь быть ни в пόслухах, ни в доказчицах. —
Старуха тихо выдвинула дочь за руку вперед себя и добавила: — Хозяйкино дело теперь весть дорогих гостей за стол да потчевать.
— Ничего, благодарить бога, живут хорошо, — говорил Анисим. — Только вот у Ивана Егорова происшествие в семейной жизни: померла его
старуха Софья Никифоровна. От чахотки. Поминальный обед за упокой
души заказывали у кондитера, по два с полтиной с персоны. И виноградное вино было. Которые мужики, наши земляки — и за них тоже по два с полтиной. Ничего не ели. Нешто мужик понимает соус!
Бессеменов(угрюмо улыбаясь). Ну а Петра куда пошлешь? Э-эх ты! Глупая
старуха! Глупая ты… Пойми, я не зверь какой! Я от
души… от страха за них… от боли душевной кричу… а не от злости. Чего же ты их разгоняешь от меня?
— Ну, конечно.
Старуха полумертвая — давно бы уж ей пора в Елисейские поля [Елисейские поля — страна, где пребывают
души умерших героев и праведников (греч. миф.).]! Продолжай.
И замечательно то, что всё это коломенское население, весь этот мир бедных
старух, мелких чиновников, мелких артистов и, словом, всей мелюзги, которую мы только поименовали, соглашались лучше терпеть и выносить последнюю крайность, нежели обратиться к страшному ростовщику; находили даже умерших от голода
старух, которые лучше соглашались умертвить свое тело, нежели погубить
душу.
А я по привычке повторяю про себя слова богослужения, оглядываюсь, хочу понять, которая здесь отшельница, и нет во мне благоговения. Понял это — смутился… Ведь не играть пришёл, а в
душе — пусто. И никак не могу собрать себя, всё во мне разрознено, мысли одна через другую скачут. Вижу несколько измождённых лиц — древние, полумёртвые
старухи, смотрят на иконы, шевелят губами, а шёпота не слышно.
Анисья Ивановна моя — несмотря ни на что, все-таки «моя» — так она-то хитро поступила, несмотря на то, что в Санкт-Петербурге не была. Ей очень прискорбно было видеть сыновей наших женившихся; а как пошли у них дети, так тут истерика чуть и не
задушила ее."Как, дескать, я позволю, чтобы у меня были внуки?., неужели я допущу, чтобы меня считали
старухою? Я умру от истерики, когда услышу, что меня станут величать бабушкою!"
Анна Ник<олавна>. Что это значит? (Слуге) Проси в гостиную. (Слуга уходит.) (Тихо
старухе) Пойдемте со мною, матушка; я угадываю, зачем он приехал! мне уж говорили. Он сам не так богат; но дядя при смерти, а у дяди 1500
душ.
Василью Петровичу и особенно Варваре Михайловне не понравились ни
старуха, ни сынок: Мавра Васильевна показалась им безответной купчихой, а Афанасий Флегонтович — хворым и невнимательным вертопрахом; о старике Солобуеве они отзывались благосклоннее, а Наташа хвалила его от всей
души, как умела, и сказала, что она полюбила его, как родного.
Дикие вопли издала она; сначала были они сердиты и угрожающи, потом становились слабее, приятнее, чище, и потом уже тихо, едва звенели, как тонкие серебряные колокольчики, и заронялись ему в
душу; и невольно мелькнула в голове мысль: точно ли это
старуха?
Макару стало еще более жаль старика, и он порадовался от
души, что ему не удалось уйти на «гору». Его
старуха была громадная, рослая
старуха, и ему нести ее было бы еще труднее. А если бы вдобавок она стала пинать его ногою, как быка, то, наверное, скоро заездила бы до второй смерти.
Народ молчит, у избы Астахова все стоят угрюмо, как осенняя туча, — две трети села в кабале у Кузьмы, и в любой день он любого человека может по миру пустить. Только
старуха Лаптева, не разгибая спины и странно закинув голову вверх, что-то неслышно шепчет, и трётся в толпе Савелий, сверкая глазами, хрипит, кашляет, дёргает людей за локти, поджигая сухие, со зла,
души.
И я
душой искал его пытливо —
Hо что найти вокруг себя я мог?
Старухи тетки не были красивы,
Величествен мой не был педагог —
И потому мне кажется не диво,
Что типами их лиц я пренебрег,
И на одной из стен большого зала
Тип красоты мечта моя сыскала.
Старухи келейницы, жившие в доме у его родителей для обученья ребятишек грамоте, называли трактиры корчемницами, по действу диаволю поставленными от слуг антихриста ради уловления
душ христианских.
Матрену Максимовну взяла под свое крылышко сама мать игуменья и, вместе с двумя-тремя
старухами, в недолгое время успела всю
душу перевернуть в поблекшей красавице…
— Не пойду, — отрывисто, с сердцем молвил Трифон и нахмурился. — И не говори ты мне,
старуха, про этого мироеда, — прибавил он, возвысив голос, — не вороти ты
душу мою… От него, от паскудного, весь мир сохнет. Знаться с писарями мне не рука.
Спервоначалу девицы одна за другой подходили к Параше и получали из рук ее: кто платок, кто ситцу на рукава аль на передник. После девиц молодицы подходили, потом холостые парни: их дарили платками, кушаками, опоясками. Не остались без даров ни старики со
старухами, ни подростки с малыми ребятами. Всех одарила щедрая рука Патапа Максимыча: поминали б дорогую его Настеньку, молились бы Богу за упокой
души ее.
— Рекомендую вашему вниманию, — сказал я Павлу Ивановичу, стаскивая со
старухи чепец и обнажая совершенно лысую голову. — Этой ведьме девяносто лет,
душа моя. Если бы нам с вами пришлось когда-нибудь вскрывать этого субъекта, то мы сильно разошлись бы во мнениях. Вы нашли бы старческую атрофию мозга, я же уверил бы вас, что это самое умное и хитрое существо во всем нашем уезде… Чёрт в юбке!
Они прошли мост и вступили в деревню. На улицах не было ни
души. Всё было занято полевыми и садовыми работами. Долго пришлось им колесить по деревне и водить вокруг глазами, пока им не попалась навстречу маленькая, сморщенная, как высохшая дынная корка,
старуха.
— Судья? У нас, барышня, три судьи, — отвечала
старуха. — Один из них давно уж никого не судит. Он лежит, разбитый параличом, десять лет. Другой не занимается теперь делом, а живет помещиком. Он женился на богатой, взял в приданое землю, — до суда ли ему теперь? Но и он уже старик…Женился лет пятнадцать тому назад, когда у меня помер мой старший сын, помяни, господи, его
душу…
Если
старуха заплакала, то не потому, что он умеет трогательно рассказывать, а потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в
душе Петра.
— Слушай, девушка, — вдруг совсем переменила тон
старуха, и при мерцающем свете огарка лицо ее стало важно и неподвижно, как у мертвеца, — слушай, девушка… черные мысли посланы шайтаном… великою темною силою… темная сила изгоняет светлую из твоей
души…