Неточные совпадения
— Егор!
овса лошадям
задавал? — кричит дедушка.
Он пошел в конюшню и сам
задал двойную порцию
овса паре своих маленьких бурых лошадок и тихо шел через двор в комнаты, как вдруг неожиданно увидал входившего в калитку рассыльного солдата акцизного Бизюкина. Солдат был с книгой.
Нетрудно наловить их сколько угодно недоткой из рединки, частым саком или хребтугом, [Хребтугом называется раскрытый мешок из рединки же, в котором
задают лошадям
овес.] привязанным двумя узкими боками к двум палкам; но если не случится под руками и этих нехитрых рыболовных снастей, а есть небольшая удочка, то лошки станут беспрестанно брать на навозного червяка (без хвостика вернее) и простую муху: чем удочка меньше, тем лучше.
— Der Fictor schreit immer, Иван Демьяныч, Sie wissen wohl [Виктор всегда кричит, вы хорошо это знаете (нем.).], — отвечала Элеонора Карповна, — и я сама сказала кучеру, только он вздумал
овес задавать. Вот какое несчастие случилось вдруг, — прибавила она, обратясь ко мне, — и кто это мог ожидать от Сусанны Ивановны?
Не только меня, Кузьму угощал нараспашку, но и об извозчике позаботился. Лошадей поставил на конюшню,
задал им сена и
овса, а сам поминутно ко мне: извозчик-де спрашивает того и того: прикажите ли отпустить? Я все благодарю и соглашаюсь.
Конюха на конюшенном дворе принимают лучшего
овса и ссыпают его в свои закрома; заботятся о привозе сена из лучшего стожка и скидывают его на конюшню, чтобы все это
задать гостиным лошадям по приезде их, дабы люди после не осуждали господ: такие-де хозяева, что о лошадях и не позаботились.
Поужинав, напоив Барабана и
задав ему
овса, он взлез на печку, вынул конверт, долго осматривал его и попросил грамотного дворника прочесть адрес и слова: «со вложением тысячи шестисот семнадцати рублей ассигнациями».
Гуси трактирщика могли пробраться к огороду
зада́ми, но они теперь были заняты делом, подбирали
овес около трактира, мирно разговаривая, и только гусак поднимал высоко голову, как бы желая посмотреть, не идет ли старуха с палкой; другие гуси могли прийти снизу, но эти теперь паслись далеко за рекой, протянувшись по лугу длинной белой гирляндой.
Лошадей выпрягли,
задали им
овса.
Сыплют им
овса,
задают сена без счета, без меры, зато и кони были не чета деревенским мужичьим клячам, слоны слонами.
— Есть ли овес-от в запасе? — обратился он к сыну. — Не то возьми из клети,
задай лошадкам, да пойдем ужинать. Знатные кони! — примолвил старик, поглаживая саврасок. — Небось дорого плачены.
Василий Фадеев растворил меж тем воротá и поставил тарантас с лошадьми на крытом дворе.
Овес взят был из дома,
задал он его по гарнцу каждой лошадке и завалился спать в тарантасе.
— Самого свежего, сочного сенца
задал лошадкам вашим, бояре, и кадушку
овса насыпал для них, — сказал вошедший Савелий. — Ишь как измучились сердечные. Одна чья-то уже куда добра, вся в мыле как посеребрена, пар валом валит от нее, и на месте миг не стоит, взвивается… Холопская уж куда ни шло, а то еще одна там есть, ни дать, ни взять моя колченогая… Променяйте-ка ее в Москве на ногайскую, что привели намедни татары целый табун для продажи… Дайте в придачу рублей…
Лошадей привязал кучер к деревьям, в недальнем расстоянии, и
задал им
овса, которым запасся на дорогу; потом перескочил по камням через речку, пробрался сквозь рощу, в которой, сказали мы, терялась по косогору дорога в Менцен, прополз по обнаженной высоте за крестом и у мрачной ограды соснового леса, к стороне Мариенбурга, вскарабкавшись на дерево, которого вершина была обожжена молниею, привязал к нему красный лоскут, неприметный с холма, где были наши путешественники, но видный вкось на мызе.
По-видимому, этот человек очень любил своих коней, потому что сам ел, как монах первых христианских времен, а своему животу — так он называл коней —
задавал то и дело
овса и радовался, что они на этой стойке много кушают.
— Самого свежего, сочного сенца
задал лошадушкам вашим, бояре, и кадушку
овса почал для них, — сказал вошедший Савелий. — Ишь как измучились сердечные. Одна чья-то уж куда добра, вся в мыле, как посеребрела, пар валом валит от нее, и на месте миг не стоит, взвивается. Холопская уж куда не то; а то еще одна там есть, ни дать ни взять моя колченогая. Променяйте-ка ее в Москве на ногастую, что привели намедни татары целый табун для продажи. Дайте придачи рублей…
Лишь только купец с отеческой заботливостью успевал
задать любимцам своим доброе угощение и уходил в избу, сытый и довольный за них, извозчик провожал его глазом в дверь, а сам выгребал от них
овес своим лошадям.