Неточные совпадения
Дворня с ужасом внимала этому истязанию, вопли дошли до слуха барыни. Она с тревогой вышла на балкон: тут
жертва супружеского
гнева предстала перед ней с теми же воплями, жалобами и клятвами, каких был свидетелем Райский.
Его
гнев так же быстро упал, как и поднялся: чем виноваты эти невинные сплетники, что он уже сделался
жертвой беспощадной городской молвы?
Ее краса поможет нам, Бермята,
Ярилин
гнев смягчить. Какая
жертваГотовится ему! При встрече Солнца
Вручим ее счастливому супругу.
Снегурочка, пришла твоя пора;
Ищи себе по сердцу друга!
Мольбами лишь смягчают
гнев богов
И
жертвами.
Митя способен к
жертвам: он сам терпит нужду, чтобы только помогать своей матери; он сносит все грубости Гордея Карпыча и не хочет отходить от него, из любви к его дочери; он, несмотря на
гнев хозяина, пригревает в своей комнате Любима Торцова и дает ему даже денег на похмелье.
Царь любил звериный бой. Несколько медведей всегда кормились в железных клетках на случай травли. Но время от времени Иоанн или опричники его выпускали зверей из клеток, драли ими народ и потешались его страхом. Если медведь кого увечил, царь награждал того деньгами. Если же медведь задирал кого до смерти, то деньги выдавались его родным, а он вписывался в синодик для поминовения по монастырям вместе с прочими
жертвами царской потехи или царского
гнева.
Примет жизнь его
жертву или с
гневом отвергнет ее как дар жестокий и ужасный; простит его Всезнающий или, осудив, подвергнет карам, силу которых знает только Он один; была ли добровольной
жертва или, как агнец обреченный, чужой волею приведен он на заклание, — все сделано, все совершилось, все осталось позади, и ни единого ничьей силою не вынуть камня.
Смех Ницше — последнее, что у него осталось для жизни, — напоминает этот страшный смех, хлещущий вместе с кровью из перерезанного горла
жертвы. Грозно звучит через этот смех великий
гнев оскорбленного божества. И не радостным созвучным смехом отзовется душа на призывы покинутого богами человека, старающегося заглушить смехом черный ужас своего одиночества.
Не ограничившись этим, она пустила в ход ноги и буквально топтала несчастную
жертву своего зверского
гнева.
Казалось, что она стряхнула с себя десятка два лет; даже решилась она, по просьбе Луизы, сделать важную
жертву и вытерпеть
гнев баронессы, прогнав своих мосек в департамент супруга и пристроив по дальним отделениям замка сибирских и ангорских кошек, собачек постельных и охотничьих, курляндских, датских, многих других, различных достоинств, пород и краев, — весь этот зверинец баронессиных любимцев.
Константин Николаевич понял. Вся кровь бросилась ему в лицо. Он за последнее время много думал о пережитом и перевиденном в доме своей приемной матери «тети Дони», как продолжал называть ее, по привычке детства и составил себе определенное понятие о нравственном ее образе. Она одинаково требовала
жертв, как для своей зверской ласки, так и для своего зверского
гнева. Неужели рок теперь судил ему сделаться этой
жертвой.
Она и послала их как будущих
жертв кипевшего у ней в сердце
гнева,
жертв, на которых она сорвет этот
гнев, придравшись к неисполнению ее приказания.
Мне представлялось, что Христос должен был запрещать всякий
гнев, всякое недоброжелательство и для того, чтобы его не было, предписывает каждому: прежде чем идти приносить
жертву, т. е. прежде, чем становиться в общение с богом, вспомнить, нет ли человека, который сердится на тебя. И если есть такой, напрасно или не напрасно, то пойти и помириться, а потом уж приносить
жертву или молиться. Так мне казалось, но по толкованиям выходило, что это место надо понимать условно.
И потому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта
жертва, этот предмет для своего
гнева.