Неточные совпадения
Она рассказала, что в юности дядя Хрисанф был политически скомпрометирован, это поссорило его с отцом, богатым помещиком, затем он был корректором, суфлером, а после смерти отца затеял антрепризу в провинции. Разорился и даже сидел в тюрьме за долги. Потом режиссировал в частных театрах,
женился на богатой вдове, она умерла, оставив все имущество
Варваре, ее дочери. Теперь дядя Хрисанф живет с падчерицей, преподавая в частной театральной школе декламацию.
Тут и
Варвара подошла к нему, руку
на плечо его положила, да и скажи: «Мы, говорит, уж давно
поженились, еще в мае, нам только обвенчаться нужно».
Отец
Варвары Павловны, Павел Петрович Коробьин, генерал-майор в отставке, весь свой век провел в Петербурге
на службе, слыл в молодости ловким танцором и фрунтовиком, находился, по бедности, адъютантом при двух-трех невзрачных генералах,
женился на дочери одного из них, взяв тысяч двадцать пять приданого, до тонкости постиг всю премудрость учений и смотров; тянул, тянул лямку и, наконец, годиков через двадцать добился генеральского чина, получил полк.
— Степан Трофимович так и написал вам, что
женится на «чужих грехах, совершенных в Швейцарии», и чтобы вы летели «спасать его», этими самыми выражениями? — подошла вдруг
Варвара Петровна, вся желтая, с искривившимся лицом, со вздрагивающими губами.
Степан Трофимович отклонил тогдашнее предложение
Варвары Петровны и быстро
женился опять, даже раньше году,
на одной неразговорчивой берлинской немочке и, главное, без всякой особенной надобности.
— Нет, — возразил Передонов, — мне выгоднее
на Варваре жениться. Ей княгиня протекцию обещала. Она даст мне хорошее место, — говорил Передонов с угрюмым одушевлением.
— Уж не знаю, право, как и быть, — жаловалась
Варвара, — ершистый такой стал, что просто страх. Поверите ли, голова кругам идет.
Женится, а я
на улицу ступай.
—
Женись только
на ней, — закричала
Варвара, красная и дрожащая от злости, — я ей глаза кислотой выжгу!
— Что вы, голубушка,
Варвара Дмитриевна, — утешала Грушина, — не думайте этого. Никогда он ни
на ком, кроме вас, не
женится. Он к вам привык.
Попрежнему ворожащими зовами заманивала его Вершина, попрежнему Рутилов выхвалял сестер. Дома
Варвара уговаривала его скорее венчаться, — но никакого решения не принимал он. «Конечно, — думал он иногда, —
жениться бы
на Варваре всего выгоднее, — ну, а вдруг княгиня обманет? В городе станут смеяться», — думал он, и это останавливало его.
— Да как же ты
на Варваре. Дмитриевне
женишься? — спросил краснолицый Фаластов: — ведь она же тебе сестра! Разве новый закон вышел, что и
на сестрах венчаться можно?
— Ну, горе не велико… — утешала
Варвара Тихоновна. — Нашел о чем сокрушаться! Не стало этого добра… Все равно,
женился бы
на Фене, стала бы тебя она обманывать.
Все эти короткости, исходившие единственно из бабушкиного прямодушия и простоты, окончательно убеждали графа, что он княгине нравится. Он был уверен, что единственная помеха ему
жениться на ней была взрослая княжна, но вскоре граф убедился, что княгиня едва ли намерена много стесняться дочерью. Он, как другие, впал в общее многим заблуждение, что
Варвара Никаноровна свою дочь недолюбливает.
В 1838 г. в жизни Григория произошла значительная перемена: он
женился на красивой и образованной девушке
Варваре; молодая Богачева тотчас же отстранила от мужа различного рода проходимцев и взамен того сама стала оказывать
на него самое благотворное во всех отношениях влияние, которое, впрочем, продолжалось недолго: в 1845 году Григорий умер, а в начале 1846 г. умерла и
Варвара, оставив двух малолетних детей, сына и дочь.
«О, змея, — думал Швей, идя по улице. — О, зачем я
женился на русском человеке? Русский нехороший человек!
Варвар, мужик! Я желаю драться с Россией, чёрт меня возьми!»