Неточные совпадения
Нынче вечером
ждали с
поезда Степана Аркадьича, и старый князь писал, что, может быть, и он приедет.
Тетушки
ждали Нехлюдова, просили его заехать, но он телеграфировал, что не может, потому что должен быть в Петербурге к сроку. Когда Катюша узнала это, она решила пойти на станцию, чтобы увидать его.
Поезд проходил ночью, в 2 часа. Катюша уложила спать барышень и, подговорив с собою девочку, кухаркину дочь Машку, надела старые ботинки, накрылась платком, подобралась и побежала на станцию.
Лопахин(сконфуженно, боясь обнаружить свою радость). Торги кончились к четырем часам… Мы к
поезду опоздали, пришлось
ждать до половины десятого. (Тяжело вздохнув.) Уф! У меня немножко голова кружится…
В октябре 1888 года по Москве разнесся слух о крушении царского
поезда около станции Борки. Говорили смутно о злостном покушении. Москва волновалась. Потом из газет стало известно, что катастрофа чудом обошлась без жертв. Повсюду служились молебны, и на всех углах ругали вслух инженеров с подрядчиками. Наконец пришли вести, что Москва
ждет в гости царя и царскую семью: они приедут поклониться древним русским святыням.
Матвей
ждал Дыму, но Дыма с ирландцем долго не шел. Матвей сел у окна, глядя, как по улице снует народ, ползут огромные, как дома, фургоны, летят
поезда. На небе, поднявшись над крышами, показалась звезда. Роза, девушка, дочь Борка, покрыла стол в соседней комнате белою скатертью и поставила на нем свечи в чистых подсвечниках и два хлеба прикрыла белыми полотенцами.
Матвей проснулся, раскрыл глаза, понял и вздрогнул всем телом. Дэбльтоун! Он слышал это слово каждый раз, как новый кондуктор брал билет из-за его шляпы, и каждый раз это слово будило в нем неприятное ощущение. Дэбльтоун,
поезд замедлил ход, берут билет, значит, конец пути, значит, придется выйти из вагона… А что же дальше, что его
ждет в этом Дэбльтоуне, куда ему взяли билет, потому что до этого места хватило денег…
— Уэлл! Это, конечно, не так определенно. Он имеет право, как и всякий другой, сидеть на скамье и вздыхать хоть до утра. Посмотрите только, не станет ли он делать чего-нибудь похуже. Дэбльтоун полагается на вашу бдительность, сэр! Не пойдет ли незнакомец к реке, нет ли у него сообщников на барках, не
ждет ли он случая, чтобы ограбить железнодорожный
поезд, как это было недавно около Мадисона… Постойте еще, Джон.
А там шумный Ростов. В цирке суета — ведут лошадей на вокзал, цирк едет в Воронеж. Аким Никитин сломал руку, меня с радостью принимают… Из Воронежа едем в Саратов на зимний сезон. В Тамбове я случайно опаздываю на
поезд —
ждать следующего дня — и опять новая жизнь!
Прошло больше года. В Сокольниках, недалеко от полотна Ярославской дороги, сидели на траве Юлия и Ярцев; немного в стороне лежал Кочевой, подложив руки под голову, и смотрел на небо. Все трое уже нагулялись и
ждали, когда пройдет дачный шестичасовой
поезд, чтоб идти домой пить чай.
По-видимому, она
ждала, что ее встретят, и оглядывалась по сторонам.
Поезд таял в темноте, красная звездочка в конце его становилась все меньше. Кругом было пусто. А я сидел в глубине беседки, боясь пошевелиться.
В коридоре часы бьют час, потом два, потом три… Последние месяцы моей жизни, пока я
жду смерти, кажутся мне гораздо длиннее всей моей жизни. И никогда раньше я не умел так мириться с медленностию времени, как теперь. Прежде, бывало, когда
ждешь на вокзале
поезда или сидишь на экзамене, четверть часа кажутся вечностью, теперь же я могу всю ночь сидеть неподвижно на кровати и совершенно равнодушно думать о том, что завтра будет такая же длинная, бесцветная ночь, и послезавтра…
Ко времени
поезда я сбегал на дебаркадер и усадил бабушку. Они все уселись в особый семейный вагон. «Спасибо тебе, батюшка, за твое бескорыстное участие, — простилась она со мною, — да передай Прасковье то, о чем я вчера ей говорила, — я ее буду
ждать».
Будочник железной дороги пропустил первый батальон, который благополучно перебрался на ту сторону лужи, но затем объявил, что через пять минут пройдет
поезд и что нам нужно
ждать.
И мы начали
ждать государя. Наша дивизия была довольно глухая, стоявшая вдали и от Петербурга и от Москвы. Из солдат разве только одна десятая часть видела царя, и все
ждали царского
поезда с нетерпением. Прошло полчаса;
поезд не шел; людям позволили присесть. Начались рассказы и разговоры.
Кстати: меня все называют превосходительством, хотя я лишь коллежский советник, камер-юнкер. Сторож сказал, что
поезд еще не выходил из соседней станции. Надо было
ждать. Я вышел наружу и, с тяжелой от бессонной ночи головой и едва передвигая ноги от утомления, направился без всякой цели к водокачке. Кругом не было ни души.
Растворите, во имя отца и сына и святаго духа, дверечки широкие: сам я, сватушка, двери на петле поведу, а без аминя не войду!» Тем, друг сердечный, что в свадебном деле ничего без молитвы начинать нельзя, весь
поезд, значит, аминя и
ждет — да!
Молодых провожали. Толпа сослуживцев и родных стояла с бокалами и
ждала, когда пойдет
поезд, чтобы крикнуть «ура», и Петр Леонтьич, отец, в цилиндре, в учительском фраке, уже пьяный и уже очень бледный, все тянулся к окну со своим бокалом и говорил умоляюще...
— Бобер бобром, шапка шапкой, а
поезд стоит, господа! — говорит он. — Что ж? Кого
ждем? Поедем!
И часто я ходил на станцию встречать пассажирские
поезда. Я никого не
ждал, и некому было приехать ко мне; но я люблю этих железных гигантов, когда они проносятся мимо, покачивая плечами и переваливаясь на рельсах от колоссальной тяжести и силы, и уносят куда-то незнакомых мне, но близких людей. Они кажутся мне живыми и необыкновенными; в их быстроте я чувствую огромность земли и силу человека, и, когда они кричат повелительно и свободно, я думаю: так кричат они и в Америке, и в Азии, и в огненной Африке.
— Ах, я идиотина! — негодует он. — Ах, я подлец, чтобы меня черти съели! Ну, что я теперь буду делать? Ведь в том
поезде жена! Она там одна,
ждет, томится! Ах, я шут гороховый!
— Нет! Нет! Ни за что! Там
ждут побои и муки, a здесь, кто знает, может быть, я встречу кого-нибудь, кто укажет мне дорогу на вокзал. Упрошу посадить меня в
поезд и довезти до нашего города, где пансион. A оттуда к маме! К милой, дорогой маме, чтобы уж никогда не разлучаться с ней, никогда не огорчать ее дурными, злыми выходками… Никогда! Ты слышишь, Господи! — прошептали посиневшие от холода губы девочки, и она подняла исполненный мольбы взор к небу.
— Прощайте, господа, я пойду на вокзал. Поеду с ночным
поездом: не стоит
ждать до завтра!
И он вернулся… M-me Шумихина, maman, Нюта и одна из племянниц сидели на террасе и играли в винт. Когда Володя солгал им, что опоздал к
поезду, они обеспокоились, как бы он завтра не опоздал к экзамену, и посоветовали ему встать пораньше. Все время, пока они играли в карты, он сидел в стороне, жадно оглядывал Нюту и
ждал… В его голове уж готов был план: он подойдет в потемках к Нюте, возьмет ее за руку, потом обнимет; говорить ничего не нужно, так как обоим всё будет понятно без разговоров.
«На станции ежели сидишь и
ждешь, — подумал он, — то все-таки надеешься, что вот-вот
поезд придет и ты поедешь, а тут и
ждать нечего… без конца… хоть вешайся, чёррт… Поужинать, что ли? Нет, рано еще, и трескать не хочется… Покурю покуда…»
На железнодорожном переезде был опущен шлагбаум: со станции шел курьерский
поезд. Марья Васильевна стояла у переезда и
ждала, когда он пройдет, и дрожала всем телом от холода. Было уже видно Вязовье — и школу с зеленой крышей, и церковь, у которой горели кресты, отражая вечернее солнце; и окна на станции тоже горели, и из локомотива шел розовый дым… И ей казалось, что все дрожит от холода.
Юрасов стискивает зубы и, принуждая себя к неподвижности, соображает: спрыгнуть при такой быстроте нельзя, до ближайшей остановки еще далеко; нужно пройти на перед
поезда и там
ждать.
И тишина, тишина кругом… В
поезде спят. Кажется, и сам
поезд спит в этом тусклом сумраке, и все, все спит спокойно и равнодушно. И хочется кому-то сказать: как можно спать, когда там тебя
ждут так жадно и страстно!
Из штаба нашего корпуса пришел приказ: обоим госпиталям немедленно свернуться и завтра утром идти в деревню Сахотаза, где
ждать дальнейших приказаний. А как же быть с больными, на кого их бросить? На смену нам должны были прийти госпитали другой дивизии нашего корпуса, но
поезд наместника остановил на железной дороге все движение, и было неизвестно, когда они придут. А нам приказано завтра уходить!
— Чего они
ждут? Скажи, чтобы поскорее резали, а то наш
поезд уйдет! — обратился главный врач к станционному сторожу, понимавшему по-бурятски.
Поздно, почти ночью,
поезд мчит нас на Сиверскую, где меня
ждут Дашковская со своей труппой, летний «настоящий» театр и новая, далеко не знакомая, но заманчивая жизнь…
Санитарные
поезда, принадлежащие не военному ведомству, всеми силами отбояриваются от больных; нередко бывали случаи, стоит такой
поезд неделю, другую и все
ждет раненых; раненых нет, и он стоит, занимая путь; а принять больных, хотя бы даже и незаразных, упорно отказывается.
В приказе главнокомандующего предписывалось, чтоб посадка в вагоны офицерских чинов, едущих в Россию одиночным порядком, производилась в строгой последовательности, по предварительной записи. Но в Харбине мы узнали, что приказ этот, как и столько других, совершенно не соблюдается. Попадает в
поезд тот, кто умеет энергично работать локтями. Это было очень неприятно: лучше бы уж
подождать день-другой своей очереди, но сесть в вагон наверняка и без боя.
Утром подали
поезд. Пришли два железнодорожника со списком. Произошла посадка. Агент выкликал по списку фамилию, вызванный входил в вагон и занимал предназначенное ему место. Кто был недоволен вагоном или своим местом, мог остаться
ждать следующего
поезда, — по этой же записи он имел право попасть туда одним из первых.
Верст за десять до Красноярска мы увидели на станции несколько воинских
поездов необычного вида. Пьяных не было, везде расхаживали часовые с винтовками; на вагонах-платформах высовывали свои тонкие дула снаряженные пулеметы и как будто молчаливо выжидали. На станции собирался шедший из Маньчжурии Красноярский полк;
поджидали остальных эшелонов, чтобы тогда всем полком пешим порядком двинуться на мятежный Красноярск.
В дороге мы хорошо сошлись с одним капитаном, Николаем Николаевичем Т., и двумя прапорщиками запаса. Шанцер, Гречихин, я и они трое, — мы решили не
ждать и ехать дальше хоть в теплушках. Нам сказали, что солдатские вагоны
поезда, с которым мы сюда приехали, идут дальше, до Челябинска. В лабиринте запасных путей мы отыскали в темноте наш
поезд. Забрались в теплушку, где было всего пять солдат, познакомились с ними и устроились на нарах. Была уже поздняя ночь, мы сейчас же залегли спать.
До шести утра мы
ждали на станции:
поезд маневрировал, для нас прицепили вагон-теплушку. Вошли мы в нее, — холод невообразимый, в одном из окон нет рамы. Чугунная печка холодная. Некоторые из офицеров ехали с денщиками, — денщики ухитрились чем-то заделать выбитое окно, сбегали за истопником.
— Я выеду вслед за княгиней с тем
поездом, который приходит в Т. утром, сойду на предпоследней станции и проеду на лошадях в пригородный монастырь. Ты велишь разбудить себя у Фальк пораньше и поедешь туда к обедне. Я буду тебя
ждать в маленькой рощице на берегу озера. Там ты отдашь мне бумагу и ключ. Пузырек же оставишь на столе у постели княгини. Поняла?
На другой день в четыре часа они прибыли в Берлин. Здесь им пришлось
ждать отходящего
поезда на Торн и Александрово до половины двенадцатого ночи. Николай Герасимович со своими спутниками воспользовались этим временем, чтобы сходить в баню и хорошо пообедать в ресторане невдалеке от вокзала.
Товаро-пассажирский
поезд, с которым отправлялась партия, уходил из Одессы в двенадцать часов ночи, так что
ждать на станции пришлось около часу.
Много было в этих приготовлениях к обрученью совершено не по старому обычаю, на что про себя сильно ворчала Панкратьевна. У княжны не было подруги среди боярышень, да на Москве и не было боярышень. Все было готово, и с часу на час
ждали приезда царя. У ворот поставлены были люди, чтобы тотчас же доложить о появлении в улице, в конце которой были княжеские хоромы, царского
поезда.
— Со станции «Маньчжурия» вагоны для пассажиров будут прицеплять к воинским
поездам, по мере возможности. На станциях придётся
ждать подолгу.
Вечером ездили на Брянский вокзал [Теперь Киевский вокзал.] провожать наших ребят, командированных на работу в деревне.
Ждали отхода
поезда с час. Дурака валяли, лимонадом обливались, вообще было очень весело. Назад вместе шли пешком вдвоем. Перешли Дорогомиловский мост [Теперь Бородинский мост.], налево гранитная лестница с чугунными перилами — вверх, на Варгунихину горку, к раскольничьей церкви.
Меженецкий, несмотря на все строгости тюремной дисциплины, не переставал сноситься с людьми своей партии и
ждал каждый день известия о том подкопе, который им же был выдуман и придуман для взрыва на воздух царского
поезда.
До
поезда оставалось еще более часу, и я приготовился терпеливо
ждать.