Неточные совпадения
— Мы, интеллигенты, аристократы
духа, аристократия демоса, должны бы стоять впереди, у руля, единодушно, не разбиваясь на партии, а как
единая культурно-политическая сила и, прежде всего, как сила культурная. Мы — не собственники, не корыстны, не гонимся за наживой…
Пресветлому началу
Всякого рождения,
Единому сущему,
Ему же нет равных
И вовеки не будет.
Поклоняемся духовно!
Ни о чем не молим,
Ничего не просим, —
Просим только света
духаТемноте земной души…
Только темная еще азиатская душа, не ощутившая в своей крови и в своем
духе прививок старой европейской культуры, может обоготворять
дух европейской культуры, как совершенный,
единый и единственный.
Ты возразил, что человек жив не
единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя
дух земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: «Кто подобен зверю сему, он дал нам огонь с небеси!» Знаешь ли ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные.
Нет Божества, кроме Бога
Единого и Троичного, Бога Отца, Бога Сына и Бога
Духа Святого.
Достоинство неопытное, пораженное первым блеском сих мнимых блаженств, вступало в
единый путь с ласкательством и подлостию
духа, на снискание почестей, вожделенной смертных мечты; но, влача косвенно стопы свои, всегда на первых степенях изнемогало и довольствоваться было осуждаемо собственным своим одобрением, во уверении, что почести мирские суть пепл и дым.
С пьяными людьми часто случается, что, идучи домой,
единым Божиим милосердием хранимы, в одном каком-нибудь расположении
духа они помнят, откуда они идут, а взявшись за ручку двери, неожиданно впадают в совершенно другое настроение или вовсе теряют понятие о всем, что было с ними прежде, чем они оперлись на знакомую дверную ручку. С трезвыми людьми происходит тоже что-то вроде этого. До двери идет один человек, а в дверь ни с того ни с сего войдет другой.
— Это ты верно говоришь, дедушка, — вступился какой-то прасол. — Все барином кормимся, все у него за спиной сидим, как тараканы за печкой. Стоит ему сказать
единое слово — и кончено: все по миру пойдем… Уж это верно! Вот взять хошь нас! живем своей торговой частью, барин для нас тьфу, кажется, а разобрать, так… одно слово: барин!.. И пословица такая говорится: из барина пух — из мужика
дух.
— Савоська обнаковенно пирует, — говорил рыжий пристанский мужик в кожаных вачегах, — а ты его погляди, когда он в работе… Супротив него, кажись, ни
единому сплавщику не сплыть; чистенько плавает. И народ не томит напрасной работой, а ежели слово сказал — шабаш, как ножом отрезал. Под бойцами ни
единой барки не убил… Другой и хороший сплавщик, а как к бойцу барка подходит — в ем уж
духу и не стало. Как петух, кричит-кричит, руками махает, а, глядишь, барка блина и съела о боец.
Сидел и слушал, как всё, что видел и познал я, растёт во мне и горит
единым огнём, я же отражаю этот свет снова в мир, и всё в нём пламенеет великой значительностью, одевается в чудесное, окрыляет
дух мой стремлением поглотить мир, как он поглотил меня.
— Богостроитель — это суть народушко! Неисчислимый мировой народ! Великомученик велий, чем все, церковью прославленные, — сей бо еси бог, творяй чудеса! Народушко бессмертный, его же
духу верую, его силу исповедую; он есть начало жизни
единое и несомненное; он отец всех богов бывших и будущих!
— Вам снова, — говорит, — надо тронуться в путь, чтобы новыми глазами видеть жизнь народа. Книгу вы не принимаете, чтение мало вам даёт, вы всё ещё не верите, что в книгах не человеческий разум заключён, а бесконечно разнообразно выражается
единое стремление
духа народного к свободе; книга не ищет власти над вами, но даёт вам оружие к самоосвобождению, а вы — ещё не умеете взять в руки это оружие!
Я воображаю сии едва вообразимые пространства со всеми их жителями, и думаю: «Екатерина, подобно Божеству, согласила все словом Своим; отдаленные берега Ледовитого моря представляют тот же государственный порядок, которому на берегах величественной Волги или Невы удивляемся; народы столь различные правятся
единым уставом; части, столь несходные, всеобщим «Учреждением» Монархини приведены в целое, и бесчисленные страны Российские составили разные семейства
единого отечества!» Сия мысль восхищает
дух мой!
Не охота бы говорить, а нельзя премолчать, не тот мы
дух на Москве встретили, которого жаждали. Обрели мы, что старина тут стоит уже не на добротолюбии и благочестии, а на
едином упрямстве, и, с каждым днем в сем все более и более убеждаясь, начали мы с Левонтием друг друга стыдиться, ибо видели оба то, что мирному последователю веры видеть оскорбительно: но, однако, сами себя стыдяся, мы о всем том друг другу молчали.
(Прим. автора)] во гробе, в сынах моих нет
духа воинского, я воспитала их усердными гражданами: они могут умереть за отечество, но
единое небо вливает в сердца то пламенное геройство, которое повелевает роком в день битвы».
О Ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах Божества,
Дух всюду сущий и
единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все Собою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы нарицаем — Бог!
Безгрешно то, в чем нет сознания
единого с богом и со всем живым
духа. От этого безгрешно животное, растение.
— Князь не падал, не унывал
духом, не разочаровался, даже не озлобился ни на
единую из редакций!
Апории, возникающие при определении соотношения между
единым абсолютным универсом и относительным бытием, вскрылись бы с еще большей ясностью, если бы Бруно перешел к выяснению природы человеческой личности и индивидуального
духа, который во имя последовательности тоже пришлось бы признать акциденцией, модусом или феноменом
единой субстанции (к каковому аперсонализму и приводит обыкновенно логика пантеизма).
Рассуждая же в восходящем направлении (ανιόντες), скажем, что она не есть душа, или ум, не имеет ни фантазии, ни представления, ни слова, ни разумения; не высказывается и не мыслится; не есть число, или строй, или величина, или малость, или равенство, или неравенство, или сходство, или несходство; она не стоит и не движется, не покоится и не имеет силы, не есть сила или свет; не живет и не есть жизнь; не сущность, не вечность и не время; не может быть доступна мышлению; не ведение, не истина; не царство и не мудрость; не
единое, не единство (ένότης), не божество, не благость, не
дух, как мы понимаем; не отцовство, не сыновство, вообще ничто из ведомого нам или другим сущего, не есть что-либо из не сущего или сущего, и сущее не знает ее как такового (ουδέ τα οντά γινώσκει αυτόν ή αΰθή εστίν), и она не знает сущего как такового; и она не имеет слова (ουδέ λόγος αυτής εστίν), ни имени, ни знания; ни тьма, ни свет; ни заблуждение, ни истина; вообще не есть ни утверждение (θέσις), ни отрицание (αφαίρεσις); делая относительно нее положительные и отрицательные высказывания (των μετ αύτη'ν θέσεις καί οίραιρε'σεις ποιούντες), мы не полагаем и не отрицаем ее самой; ибо совершенная
единая причина выше всякого положения, и начало, превосходящее совершенно отрешенное от всего (абсолютное) и для всего недоступное, остается превыше всякого отрицания» (καί υπέρ πασαν αφαίρεσιν ή υπεροχή των πάντων απλώς οίπολελυμένου και έιε' κείνα των όλων) (de mystica theologia, cap.
Он хочет и делает в себе самом только одну вещь, именно Он рождает себя в Отце, Сыне и
Духе Св., в мудрости своего откровения; кроме этого
единый, безосновный Бог не хочет в себе ничего и не имеет в себе самом совета о многом.
Это есть то ничто, о котором говорит св. Дионисий, что Бог не есть все то, что можно назвать, понять или охватить:
дух при этом совершенно оставляется. И если бы Бог захотел при этом его совершенно уничтожить, и если бы он мог при этом вполне уничтожиться, он сделал бы это из любви к ничто и потому, что он слился с ним, ибо он не знает ничего, не любит ничего, не вкушает ничего, кроме
единого» [Vom eignen Nichts, Tauler's Predigten. Bd. I, 211.].
«Как человек сотворен в образ и подобие Бога, так равно и ангелы, ибо они братья людей», «святая душа человека и
дух ангела имеют
единую сущность и существо, и нет никакого различия в них, кроме самого только качества их телесного проявления» [Аврора, 60, 63.].
Духовный источник мироутверждения заключается в обращенности
духа ко многому и отвращенности от Божественного
единого ничто [Эта жизнь (тварности и раздора) должна прийти в ничто… таким образом в той же жизни, в какой я ощущаю свою яйность (Ichheit), грех и смерть; она должна сойти в ничто, ибо в жизни, каковая есть Бог во мне, я враждебен смерт и и греху; и по жизни, которая есть еще в моей яйности, я чужд ничто как Божеств» (dem Nichts als der Gottheit) (IV, 359, § 63).
История мысли подчеркнула, однако, скорее второе понимание — в
духе эманативного монизма (так преломилось это учение, напр., у Я. Беме; быть может, в нем же следует искать прототип учения Спинозы об
единой субстанции, существующей во многих модусах и атрибутах).
Божество по благодати открывается человеку в меру способности отдельного
духа, но сама «пресущественная беспредельность лежит выше сущности (трансцендентна ей); выше умов превышающее ум единство; недоступно всякому рассуждению
единое, превосходящее рассуждение; неизреченное для всякого слова благо превыше слова; единство, единящее всякое единство, и пресущественная сущность, и ум, недоступный уму, и слово неизрекаемое, бессловность, безразумность и безымянность, не соответствующая ничему из сущего; виновное в бытии всего, само не будучи сущим, как трансцендентное всякой сущности» (ib.).
Дух Святой даст благодатию Своею утоление чаяний и исполнение обетовании искусства, теургия и софиургия соединятся в
едином акте преображения твари.
Этот троякий
дух есть
единая сущность, и здесь он не есть еще сущность, но вечный разум: первичная чтойность (ein Urständ des Ichts), а вместе и вечная замкнутость.
А если иногда мы и именуем Его такими выражениями, как
Единый, Благий,
Дух, Сущий, Отец, Бог, Творец, Господь, мы употребляем их не в качестве Его имени.
Он рождает себя в троякости, и при этом вечном рождении следует понимать только одно существо и рождение, ни отца, ни сына, ни
духа, но
единую вечную жизнь или благо» [Myst. magn. (1624), Cap.
Здесь имеется полное и совершенное взаимопроникновение тела и
духа в
едином жизнетворя щем акте «вечнующей жизни».
Троицы, ипостасный Сын ипостасного Отца, из которого исходит ипостасный
Дух Святой, а как
единая и единственная ипостась, моноипостасный момент в безыпостасном Божестве (притом личность свойственна Христу скорее в человечестве Его, нежели божестве).
А пока я сидел под тенистыми каштанами Люксембургского сада и впитывал в себя выводы положительной философии. Этот склад мышления вселял особенную бодрость
духа. Все в природе и человеческом обществе делалось разумным и необходимым, проникнутым бесконечным развитием, той эволюцией, без которой потом в науке и мышлении нельзя уже было ступить ни
единого шага.
Гегель монист, и у него нет человеческого и божественного разума и
духа, а есть лишь
единый разум и
дух, который и делает человека человеком.
У Плотина, который всегда обозначает
дух словом «нус», дух-интеллект есть эманация Божественного
Единого.
Это внутренняя трагедия
единой человеческой судьбы,
единого человеческого
духа, раскрывающегося лишь с разных сторон в различные моменты своего пути.
— По великости вашего благоснисхождения доложу вашему величеству, что в здешней, спасаемой Богом и нашими государями, вторыми по Боге, обители обретается схимник, то есть монашествующее лицо, сиречь затворник, обитающий в сем мире
единым скудельным своим составом, но бессмертным
духом витающий за пределами гроба, яко на крылиях голубиных…
И вся сложность фабул, вся бытовая множественность действующих лиц, сталкивающихся в страстном притяжении или отталкивании, в вихре страстей есть лишь отображение судьбы
единого человеческого
духа во внутренней его глубине.
Беседа Гиршфельда с княжной Маргаритой продолжалась уже в более миролюбивом
духе. Николай Леопольдович сказал ей, чтобы она ни
единым словом не проговорилась княгине о том, что она знает о потере всего своего состояния, передав ей свой разговор с Зинаидой Павловной по этому поводу.
Увидав сие, она тотчас же спросила: «Касьян Иваныч, что с вами?» Я же, не приветствовав ее ни
единым словом, ответил: «Не мешайте, сударыня, я с
духами беседую», и с сими словами удалился к себе.
«
Единое не может быть то же, что все, потому что тогда это не было бы уже
Единое: не может быть также
Единое и
духом, потому что и
дух есть все; не может быть также и бытием, потому что и бытие есть все» [См. Plotin.
«По собственным моим силам я столь же слеп, как и всякий другой человек, и столь же немощен, но в
духе Божьем видит врожденный
дух мой сквозь все, однако же не постоянно, а тогда лишь, когда
дух Любви Божьей прорывается через мой
дух, и тогда становится животная природа и Божество
единым Существом,
единым разумением и светом
единым.
Братья соединялись друг с другом, как дети
Единого Отца, по любви, по общности
духа.
Бога же —
духа, бога — любовь,
единого бога — начало всего, не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли бога, выраженной в христианском учении.