Неточные совпадения
С «
Войной и миром» связано для меня чувство родины, может быть,
единственное чувство родины.
Может быть при допущении того, что 2 равно 3, подобие математики, но не может быть никакого действительного математического знания. И при допущении убийства в виде казни,
войны, самозащиты, может быть только подобие нравственности, но никакой действительной нравственности. Признание жизни каждого человека священной есть первое и
единственное основание всякой нравственности.
В Отечественную
войну единственный его сын, окончив курс учения, не совладел с своим патриотическим чувством и стал проситься в военную службу.
Закравшаяся мысль идти на
войну, буде она разгорится, стала ему казаться
единственным исходом из своего мучительного и бесцельного существования.
Тело твое
я буду беречь и любить,
как солдат,
обрубленный
войною,
ненужный,
ничей,
бережет свою
единственную ногу.
Эти стихи Германии — мой первый ответ на
войну. В Москве эти стихи успеха не имеют, имеют обратный успех. Но здесь, — чувствую — попадают в точку, в
единственную цель всех стихов — сердце. Вот самое серьезное из возражений...
Вместо милосердия как
единственного средства, чтобы расположить народ в свою пользу, победители после битв добивали раненых, и Ашанину во время его пребывания к Кохинхине не раз приходилось слышать в кафе, как какой-нибудь офицер за стаканом вермута хвастал, что тогда-то повесил пятерых ces chiens d’anamites [Этих собак анамитов (франц.)], как его товарищ находил, что пять — это пустяки: он во время
войны десятка два вздернул…
В Борисе все же хоть изредка, например, при встречах с Наташей, вспыхивает слабая искорка жизни. Совсем мертв и неподвижен в «
Войне и мире» великолепнейший Берг. Это даже не мертвец, а аккуратно сработанный автомат — без крови, без жизни, с
единственной двигательной пружиной внутри — жить, как все. Подлинный ницшевский «последний человек»: «он имеет свое маленькое удовольствие для дня и свое маленькое удовольствие для ночи. Мы изобрели счастье, — говорят последние люди и моргают».
Этот Дик оказывал нам большие услуги во время
войны нашей с турками и по заключении мира в Кучук-Кайнарджи, по ходатайству Орлова, получил Аннинскую ленту [
Единственный пример получения английским подданным русского ордена в XVIII столетии.
Это
единственный исход
войны в более или менее отдалённом будущем.
Взгляды матери понятны. Военная служба сопряжена с опасностями
войны, и подставлять лоб
единственного сына под пулю врага удел женщин-героинь, считавшихся единицами, имена которых на вечные времена записаны на скрижалях всемирной истории.
Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему-нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей — участников
войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было
единственным спасением России.
Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки — стратегии,
войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом,
единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии, подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
Наконец государь уезжает из армии, и как
единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной
войны. И эта поездка государя в Москву утрояет силы русского войска.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них
войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то
единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
И советская власть оказалась
единственной возможной в России властью в момент разложения
войны, которой русский народ не имел силы вынести, в момент духовного упадка и экономического разгрома, в момент ослабления нравственных устоев.
Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к
единственному объяснению той
войны, которая велась в Германии.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с тою
единственною целью, к достижению которой он шел во время всей
войны.