Неточные совпадения
Ровно восемь веков назад как мы взяли от него то, что ты с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал тебе, показав тебе все
царства земные: мы взяли от него Рим и меч кесаря и объявили лишь себя царями земными, царями
едиными, хотя и доныне не успели еще привести наше дело к полному окончанию.
Зло находится в сфере относительного, а не
Единого Абсолютного и не второго Абсолютного, в сфере небытия, а не бытия, поэтому зло не ограничивает
царства Абсолютного, не обусловливает Божества.
Но слово русского царя священно: он обещал своему народу не положить меча до тех пор, пока хотя
единый враг останется в пределах его
царства, — и свято сохранил сей обет.
Я не положу оружия, — сказал он, — доколе ни
единого неприятеля не останется в
царстве моем…» — и миллионы уст повторили слова царя русского!
Церковь, истинная церковь, то есть соединение людей истинно и потому одинаково верующих, всегда внутренняя.
Царство божие внутри вас есть. Люди, не знающие друг друга, отдаленные друг от друга и пространством и временем, неразрывно соединены
единой исповедуемой ими истиной. Церковь же внешняя, соединяя людей во времени и в пространстве, нарушает истинное внутреннее единение, подставляя на место его наружное.
— Как это «
Царство Польское»? — с недоумением перебил его конноартиллерист. — Не
Царство разумею я, а всю, всю Польшу, как она есть, — всю, в границах 1772 года! Все те земли, где масса народа или говорит по-польски, или привязана к прежней униатской вере, всю Литву, Белоруссию, Волынь, Украйну, Подолию, Малороссию, все это
единая и нераздельная Польша. Иной я не признаю и не понимаю.
Рассуждая же в восходящем направлении (ανιόντες), скажем, что она не есть душа, или ум, не имеет ни фантазии, ни представления, ни слова, ни разумения; не высказывается и не мыслится; не есть число, или строй, или величина, или малость, или равенство, или неравенство, или сходство, или несходство; она не стоит и не движется, не покоится и не имеет силы, не есть сила или свет; не живет и не есть жизнь; не сущность, не вечность и не время; не может быть доступна мышлению; не ведение, не истина; не
царство и не мудрость; не
единое, не единство (ένότης), не божество, не благость, не дух, как мы понимаем; не отцовство, не сыновство, вообще ничто из ведомого нам или другим сущего, не есть что-либо из не сущего или сущего, и сущее не знает ее как такового (ουδέ τα οντά γινώσκει αυτόν ή αΰθή εστίν), и она не знает сущего как такового; и она не имеет слова (ουδέ λόγος αυτής εστίν), ни имени, ни знания; ни тьма, ни свет; ни заблуждение, ни истина; вообще не есть ни утверждение (θέσις), ни отрицание (αφαίρεσις); делая относительно нее положительные и отрицательные высказывания (των μετ αύτη'ν θέσεις καί οίραιρε'σεις ποιούντες), мы не полагаем и не отрицаем ее самой; ибо совершенная
единая причина выше всякого положения, и начало, превосходящее совершенно отрешенное от всего (абсолютное) и для всего недоступное, остается превыше всякого отрицания» (καί υπέρ πασαν αφαίρεσιν ή υπεροχή των πάντων απλώς οίπολελυμένου και έιε' κείνα των όλων) (de mystica theologia, cap.
«Таким образом, следует думать о Боге, что он вводит свою волю в знание (Scienz) к природе, дабы его сила открывалась в свете и могуществе и становилась
царством радости: ибо, если бы в вечном
Едином не возникала природа, все было бы тихо: но природа вводит себя в мучительность, чувствительность и ощутительность, дабы подвиглась вечная тишина, и силы прозвучали в слове…
Мир имеет высшую основу в
царстве идей, или Софии, в которой согласно существует
единое и многое, индивидуальное и общее, одно и все в положительном всеединстве.
Тем самым здесь как бы сливаются обе харисмы, —
царства и священства, в
едином теургическом принципе.
Будь ты пастырь нам
единый,
Прими нас в небесно
царство!
Блюди же, внемли, благочестивый царь, что все христианские
царства сошлись в твое
единое, что два Рима пали, а третий стоит, а четвертому не быть; твое христианское
царство уже иным не достанется».
После сего мы останемся в спокойном уповании, что в день, когда Царь царствующих, по общему для земнородных закону, воззовет нас от сего временного царствия в вечность, государственные сословия, которым настоящая непреложная воля наша и сие законное постановление наше, в надлежащее время, по распоряжению нашему, должно быть известно, принесут верноподданническую преданность свою назначенному нами наследственному императору
единого, нераздельного Престола Всероссийской Империи,
Царства Польского и Княжества Финляндского.
Эта религия социализма во всем противоположна религии Христа, которая учит, что не
единым хлебом жив будет человек, но и словом Божьим, учит поклоняться
единому Господу Богу, а не
царству мира сего, и отвергает искушение чудом во имя свободы.
Этому учат всех невинных ангелов-детей, — тех детей, которых Христос просит не отгонять от себя, потому что их есть царствие божие, — тех детей, на которых нам надо быть похожими, чтобы войти в
царство бога, похожими тем, чтобы не знать этого, — тех детей, ограждая которых Христос сказал: горе тому, кто соблазнит
единого из малых сих.