Неточные совпадения
«Я, воспитанный в понятии Бога,
христианином, наполнив всю свою жизнь теми
духовными благами, которые дало мне христианство, преисполненный весь и живущий этими благами, я, как дети, не понимая их, разрушаю, то есть хочу разрушить то, чем я живу. А как только наступает важная минута жизни, как дети, когда им холодно и голодно, я иду к Нему, и еще менее, чем дети, которых мать бранит за их детские шалости, я чувствую, что мои детские попытки с жиру беситься не зачитываются мне».
Конечно, с Розановым мог произойти
духовный переворот, в нем могло совершиться новое рождение, из язычника он мог стать
христианином.
— Это в древности было, голубчик! Тогда действительно было так, потому что в то время все было дешево. Вот и покойный Савва Силыч говаривал:"Древние
христиане могли не жать и не сеять, а мы не можем". И батюшку, отца своего
духовного, я не раз спрашивала, не грех ли я делаю, что присовокупляю, — и он тоже сказал, что по нынешнему дорогому времени некоторые грехи в обратном смысле понимать надо!
Ведь стоит только человеку нашего времени купить за 3 копейки Евангелие и прочесть ясные, не подлежащие перетолкованию слова Христа к самарянке о том, что отцу нужны поклонники не в Иерусалиме, не на той горе и не на этой, а поклонники в духе и истине, или слова о том, что молиться
христианин должен не как язычник в храмах и на виду, а тайно, т. e. в своей клети, или что ученик Христа никого не должен называть отцом или учителем, стоит только прочесть эти слова, чтобы убедиться, что никакие
духовные пастыри, называющиеся учителями в противоположность учению Христа и спорящие между собою, не составляют никакого авторитета и что то, чему нас учат церковники, не есть христианство.
Он был
христианин, и даже, как все о нем говорят, большой
христианин: любил
духовное чтение,
духовную беседу и вел чисто (не окончено).
Николай Иванович. Все равно как мать скажет: зачем страдать? Роды не бывают без страданий. То же и в
духовной жизни. Одно тебе скажу: Борис истинный
христианин и потому свободен. И если ты не можешь еще быть тем, чем он, — не можешь, как он, верить в бога, через него — верь в него, верь в бога.
Все они были
христиане, большею частью
духовные, все веровали в духовность и бессмертие души, а между тем рассматривали вопрос, который возможен был только при предположении Аристотеля.
— Если, матушка, желаете со всеми в согласии пребыть, неотменно надо нам
духовную власть архиепископа признать. Не одни московские его принимают, а повсюду, где только есть наши
христиане, — сказал Василий Борисыч.
Великая
духовная нужда налегла повсеместно, и многие древлеблагочестивые
христиане, не имея освящающих и будучи лишены церковных таин, в беспоповское суемудрие впадали, иные ж «сумленных попов» принимали — беглых солдат, либо других шатунов каких.
Ведомо вам, что в мимошедшем седьмь тысящ триста пятьдесят седьмом году, ианнуария в третий день, на память святого пророка Малахии, господин митрополит всех древлеправославных
христиан по долгу своего пастырства, помощь желая сотворить всем в Российской державе пребывающим древлеправославным
христианам, столь изнемогшим в проявлении
духовных чинов, по совету всего освященного собора, рукоположил во епископа на Симбирскую епархию господина Софрония, и для общей пользы смотрительно препоручил ему на время правление и прочих мест в России, на что и снабдил его своею святительскою грамотою.
В беспощадной правдивости самопознания своеобразно выражается
духовное достоинство
христианина.
Но мы живем в двух планах, под законом и под благодатью, в порядке природном и в порядке
духовном, и в этом безмерная трудность и сложность жизни
христианина в мире.
Христиане должны проникнуться религиозным уважением к элементарным, насущным нуждам людей, огромной массы людей, а не презирать эти нужды с точки зрения
духовной возвышенности.
Неправду коммунистического духа, неправду
духовного рабства могут обличать лишь те
христиане, которые не могут быть заподозрены в защите интересов буржуазно-капиталистического мира.
Раньше
христиане составляли
духовную элиту, противоположную языческому миру, языческому государству.
Впрочем, есть более внутренний чин
христиан, и никто не должен возлагать упование на сии дела» («Преподобного отца нашего Макария Египетского
духовные беседы, послания и слова», с. 350).
Он не как язычник, не как природный человек решает тему о Боге, а как
христианин, как
духовный человек решает тему о человеке.
Это — наш
духовный долг, долг
христиан.
Он, как
христианин, вскрыл метафизические,
духовные основы буржуазности и постиг мистерию буржуа как противоположность мистерии Голгофы.