Неточные совпадения
— Да, это mauvais genre! [
дурной тон! (фр.)] Ведь при вас даже неловко сказать «мужик» или «
баба», да еще беременная… Ведь «хороший тон» не велит человеку быть самим собой… Надо стереть с себя все свое и походить на всех!
— Нет, это не по-моему: я держу свое слово; что раз сделал, тому и навеки быть. А вот у хрыча Черевика нет совести, видно, и на полшеляга: сказал, да и назад… Ну, его и винить нечего, он пень, да и полно. Все это штуки старой ведьмы, которую мы сегодня с хлопцами на мосту ругнули на все бока! Эх, если бы я был царем или паном великим, я бы первый перевешал всех тех
дурней, которые позволяют себя седлать
бабам…
Что прикажешь делать? Козаку сесть с
бабами в
дурня! Дед отпираться, отпираться, наконец сел. Принесли карты, замасленные, какими только у нас поповны гадают про женихов.
— Это хохлы
баб распустили и парней также, а наши тулянки не посмеют.
Дурни вы, хохлы, вот что, коли такую волю
бабам даете!..
— Люблю я
баб, а — не верю ни одной, с малых лет не верю, это меня матушка испортила. Нехорошо про мать
дурное помнить, а я — не могу это забыть!
— И, отец ты мой, тàк испортят, что и навек нечеловеком сделают! Мало ли
дурных людей на свете! По злобе вынет горсть земли из-под следу… или чтò там… и навек нечеловеком сделает; долго ли до греха? Я так-себе думаю, не сходить ли мне к Дундуку, старику, чтò в Воробьевке живет: он знает всякие слова, и травы знает, и порчу снимает, и с креста воду спущает; так не пособит ли он? — говорила
баба: — може он его излечит.
— Да, — говорит, —
баба! Хоть бы и не такому
дурню досталась.
— Как-таки не помнить! Ото ж и говорю, что неумный человек был, не знал, что горько, что сладко. Канчук горек, а я его лучше
бабы любил. Вот спасибо вам, милостивый пане, что научили меня,
дурня, мед есть.
— Эх я,
дурень! — вскричал мужик. — Эй, Варюха, я, бишь, и забыл, вот поглядь-кось, поглядь — ишь, какую штуку поднял я на дороге… погляди… — Сказав это, он выложил на стол платок, стараясь утешить
бабу. — Иду по задам, гляжу, никого нет, а он вот висит на кусте, как словно зацепился…
«Добро же,
баба,
Ты, бабариха,
Матерь Лукерья,
Вперед я,
дурень,
Таков не буду».
«Добро же,
баба,
Ты, бабариха,
Матерь Лукерья,
Сестра Чернава,
Вперед я,
дурень,
Таков не буду».
Анна Спиридонова ушла. После нее пришел старик с
дурной болезнью, потом
баба с тремя ребятишками в чесотке, и работа закипела. Фельдшер не показывался. За дверцей в аптеке, шурша платьем и звеня посудой, весело щебетала русалка; то и дело она входила в приемную, чтобы помочь на операции или взять рецепты, и все с таким видом, как будто все было благополучно.
В растерзанной
бабе Сенной площади и во мне одна и та же черта. Нужды нет, что я родилась и жила в другом свете. Попади я в
дурной дом, я бы также"загуляла".
Старый солдат. Как! кто бы знал? Не все хорошей славе на сердце лежать, а
дурной бежать; и добрая молва по добру и разносится. От всего святого русского воинства нашему князю похвала; государь его жалует; ему честь, а полку вдвое. Мы про него и песенку сложили. Как придем с похода по домам, наши ребята да
бабы будут величать его, а внучки подслушают песенку, выучат ее да своим внучатам затвердят.
— Боюсь… Я не такой
дурень, як твой муж: я
баб не боюсь и никого не боюсь: а тилько… ты вправду не видьма?
Хлеб испекли с лебедой — такой
дурной, что есть нельзя, и в нынешний день
баба утром сходила побираться в деревню, верст за восемь.