Входит Александр Григорьевич Бургмейер, уже с проседью мужчина, со взглядом несколько суровым, но вместе с тем и со смущенным. На худощавых пальцах его виднеются два — три
драгоценных кольца, на часовой цепочке и ключике тоже заметны драгоценные камни. Во всем костюме его чувствуется лондонский покрой.
Музыкальная пьеса в 16 рук окончилась, вызвав одобрение Государя и похвалу Государыни. Вслед за тем на середину вышла воспитанница выпускного класса Иртеньева и на чистейшем французском языке проговорила длинное приветствие — сочинение нашего Ротье — с замысловатым вычурным слогом и витиеватыми выражениями. Государыня милостиво протянула ей для поцелуя руку, освобожденную от перчатки, — белую маленькую руку, унизанную
драгоценными кольцами.
В течение полугода никто не наведывался к новой послушнице, никто не навестил ее, на ее имя не было получено ни одного письма, ни одной посылки, как вдруг весть о роковом ящике с мертвой рукой мужчины, на одном из пальцев которой было
драгоценное кольцо, подобно молнии, облетела монастырские кельи.
Неточные совпадения
Это был небольшой хромой человечек, одевавшийся по последней моде, сверкавший
кольцами с
драгоценными камнями на пальцах.
С гладкой небольшой
драгоценной головы, от уха к виску, два волосяных начеса, дававших на висках по полукольцу, почти
кольцу — как у Кармен или у Тучкова IV, или у человека, застигнутого бурей.
Огромные бриллианты в ушах, золотые часы на массивной цепочке, масса
драгоценных браслетов и
колец — все это еще более подчеркивало изысканность и роскошь туалета вновь прибывшей.
— Вай-ме, — кричала бабушка, — украли мое старинное
драгоценное ожерелье! Вай-ме! его украли из-под замка, и
кольца, и серьги — все украли. Вчера еще они были в шкатулке. Мы с Родам перебирали их. А сегодня их нет! Украли! вай-ме, украли!
Молодая женщина с нескрываемым наивным восторгом рассматривала Сержа, этого богатого юношу, изящно одетого, цвет его галстука,
драгоценные камни, блестевшие в его булавке и в
кольцах, на выхоленных породистых руках…
На лебединой шее княжны блестело
драгоценное ожерелье, а на изящных, точно выточенных руках, переливаясь всеми цветами радуги, блестели
драгоценные каменья в
кольцах и браслетах. В не потерявших еще свой розовый оттенок миниатюрных ушках горели, как две капли крови, два крупных рубина серег. В правой руке покойной был зажат лоскуток бумажки, на котором было по-французски написано лишь три слова: «Измена — смерть любви».
Она была в синем бархатном платье, отделанном серебром; большие буфы-рукава оставляли обнаженными пухленькие маленькие ручки до локтей, шея и часть спины были открыты большим вырезом лифа, на груди которого играла всеми цветами радуги бриллиантовая брошь, в форме луны. Кроме этой драгоценности, в маленьких розовеньких ушках Фанни Викторовны блестели великолепные солитеры, в волосах дорогая бриллиантовая звездочка, на обеих ручках звенели браслеты, а пальчики были унизаны
кольцами с
драгоценными камнями.
Фанни Викторовна, не помня себя, вынула кошелек и положила ему в руку, затем быстро сняла с себя серьги, брошь, золотые часы,
кольца, словом все, что было на ней
драгоценное, и также отдала их Аристархову.
— Вот
кольцо… — взволнованным голосом проговорила она. — Это первый
драгоценный подарок, сделанный мне папой… я дорожила им больше всего.